Не вернёмся, не свернём

Очередной извозчик, объезжая наш транспорт, высказывался матерно и агрессивно. Вообще-то у меня создалось впечатление, что наша «Нева» была первым автомобилем, заехавшим в Калугу. Отчего-то народ неоднозначно на него реагировал. Искать где-то в центре гостиницу мы передумали, поскольку получили ориентир и решили сразу отправиться к дому Константина Эдуардовича. Предупредить его заранее мы не озаботились, но надеялись, что учёный нас не прогонит. А насчёт постоя решим позже.

— Совсем дикие, чего под колеса суются! — возмущался Егор, удаляясь от центра и ещё больше снижая скорость.

— Развлечений здесь мало, — предположил я. — Хорошо, что толково объяснили, куда ехать.

— С пригорка где-то по правой стороне мы должны увидеть дом, — повторил слова последнего «гида» Андрей. — Вначале двухэтажный дом из красного кирпича господина Лелько, а там уже и нужное нам владение.

— Кажется, оно, — минут через пять притормозил Егор и пару раз бибикнул, привлекая к себе внимание.

Надеюсь, сюрприз удался. Хотя минут через десять из ворот дома вышла всего одна девица, явно из прислуги, и я не сразу сообразил, что сказать. Хорошо, Андрей вовремя сориентировался.

— Его благородие господин Ситников из Петербурга к Константину Эдуардовичу! — выкрикнул он.

Встречающих прибавилось. Сам Циолковский отстал от них совсем ненадолго. Похоже, он одевался. Все остальные выскочили на улицу без верхней одежды.

— Ради Бога, извините, что мы как снег на голову, — начал я извиняться.

— В дом, пожалуйте в дом, погоды нынче прохладные, — жестом показал Константин Эдуардович, чтобы мы заходили. — Иван, распорядись, куда поставить авто. На улице оставлять никак нельзя.

Я же продолжал извиняться, за столь внезапный приезд.

— Варвара Евграфовна, супруга, — не то не понял, не то не услышал меня Циолковский. — Ивана, младшенького моего, вы видели.

Я же, вспомнив, что у нас машина забита подарками, повысил голос и попросил помощников для переноски всего в дом.

— Анька, поди помоги господам, — шикнула на прислугу жена Циолковского. Пользуясь случаем, я обозначил проблему с ночёвкой.

— Постелим вам наверху, если не побрезгуете. Зачем куда-то ехать? — ответила Варвара Евграфовна, решая волнующий меня вопрос.

Деевы тем временем перетащили тюки с коробками и не забыли мой альбом с рисунками. Часть коробок велели Аньке нести на кухню или в кладовые.

— Да что ж вы так потратились, — суетилась Варвара Евграфовна, разглядывая, что мы там выгружали.

Я аптечку презентовал и потом уже свой альбом с рисунками. Главу семейства Циолковских мы на ближайшие полчаса потеряли. Стоило ему открыть альбом, как он погрузился в свой собственный мир, отличный от нашего. Да и Варвара Евграфовна поспешила на кухню давать указания по поводу ужина на внезапно увеличившееся количество людей. Нас остался развлекать Иван Константинович.

Парень выглядел лет на шестнадцать-семнадцать, но был каким-то уж очень худосочным и невзрачным. Из вежливости я поинтересовался, чем он занимается или учится. Смущаясь, парнишка поведал, что для учёбы в университете денег не имеется. Сам он по себе имеет склонность к изобретательству.

— Я вам покажу, как подачу воды в дом устроил, — рассказывал Иван. — Папенькин велосипед приспособил.

— Городское училище он у нас закончил, но слаб здоровьем, — появилась на пороге комнаты Варвара Евграфовна. — Извольте, господа, в столовую, чаю с дороги испейте. Все разговоры после. Константин! — попытался привлечь она внимание супруга. — Чай идём пить!

— И чьё же это видение такое космического пространства? — не отозвался на призывы жены Константин Эдуардович.

— Моё, — ответил я и начал ненавязчиво увлекать Циолковского в то помещение, куда нас позвали.

На столе стоял настоящий самовар, прислуга успела подсуетиться. Дом вообще выглядел уютным, хоть и не богатым. Теплота и забота о семье ощущалась в каждом элементе и бытовой мелочи. С интересом я посмотрел на настенные часы. У меня подобных не было, я предпочитал наручные. Повесить где-нибудь у себя такой же раритет? Будут каждый час бумкать.

Разговора за столом толком не получилось. Константин Эдуардович переспрашивал после каждой фразы, супруга ему поясняла и немного по-другому, чем было изначально озвучено. Иван голоса вообще не подавал, Деевы на правах гостей вели себя скромно.

Сразу после чаепития Циолковскому приспичило посмотреть и пощупать автомобиль. Тот факт, что на улице уже стемнело, учёного не смущал. Близнецы взялись сопровождать и пояснять, что там и как. Меня остался развлекать Иван. Варвара Евграфовна снова удалилась хлопотать на кухне.

Младший сын Циолковского повёл меня знакомить с домом, поясняя по пути, что и как. В комнатах был идеальный порядок. Мебель хоть и не новая, сверкала полиролью с воском, распространяя вокруг себя запах чего-то ностальгического. Иван к своей обязанности отнесся обстоятельно. Начал он с фотографий, висящих на стене.

— Это родители, я маленький, — перечислял он. — Это Сашка — средний брат. Он сейчас учительствует в селе Климов. Это Любочка, сестра, вторая — Машка. И старший брат Игнатий. — На последней фразе парень запнулся. Затравленно оглянулся по сторонам и шёпотом добавил: — Помер он три года назад, цианиду выпил.

Продолжать тему семьи Иван не стал и поспешил показать мастерскую отца. Вот тут меня ожидало потрясение. Не… серьёзно, это же каменный век! Возможно, я был необъективен в оценке. Имея за спиной передовое производство и уникальные станки, смотреть на эти деревянные поделки мог только с жалостью. В кабинет Константина Эдуардовича Иван нас не повёл, пояснив, что родитель бывает раздражительным, когда кто-то проникает в его вотчину. Если я правильно понял, то в кабинете ученый ещё и ночует.

Осмотр дома завершился раньше, чем Константин Эдуардович оторвался от автомобиля. Мы с Иваном расположились в гостиной, где я продолжил задавать вопросы. Поинтересовался, кто музицирует на рояле. Оказалось, что музыке обучали всех детей понемногу, только Мария больше всех склонная к этому и имеет личное пиано в спальне.

В целом впечатления от быта Циолковских было неоднозначное. В любом случае я приехал, чтобы уговорить учёного на переезд. И чтобы он меня понял правильно, я заранее приготовил текст с выкладками и цифрами по зарплате и вложениям на исследования.

Надо сказать, что приглашение преподавать в какой-то частной школе в Екатеринодаре вызвало у Константина Эдуардовича недоумение. Пока он читал, я начал охмурять супругу, расписывая красоты Кубани с мягким климатом и изобилием продуктов. Не думаю, что женщину волновали небывалые станки в школьной мастерской. Зато её должен был привлечь дом, который я готов был предоставить семье. Свой, кстати, дом. Это, конечно, на первое время. В случае переселения Циолковских, я собирался отстроить более подходящее для жизни и работы здание.

Сразу получить ответ я не рассчитывал. Но судя по тому, как блестели глаза за стёклами очков, Константин Эдуардович подумает над моим предложением серьёзно.

До ужина мы успели немного поговорить на тему моих рисунков и видения космического пространства. Беседовать приходилось частично при помощи записок, так было проще и быстрее. Подняли тему гравитации и притяжения, полётов людей и высадки на Луну. Деевы с Иваном сидели поодаль, боясь лишний раз шелохнуться. То, что в их представлении было абсолютной фантастикой, я считал в порядке вещей, а Циолковский мне поддакивал.

В общем, интересный и увлечённый человек. Жаль, задержаться в гостях мы не могли и уже с утра покинули гостеприимный дом. Причём я уехал в полной уверенности, что моя школа обретёт уникального преподавателя, и этому выдающемуся человеку не придётся влачить жалкое существование.