Камни тоже плавают

* * *

Философия неудачника: кто-то что-то теряет, кто-то что-то находит

Ночные разборки и Беккель с Дедом, и я делаем вид, что не помним. Типа этого не было. Хотя я разбитый нос и унижения не забыл, да и намеки угроз этой гоп-компании тоже. Да и они, думаю, тоже. Кружим как волки друг вокруг друга. Думаем, как укусить побольнее и самим не подставиться. Ну и себе побольше урвать.

Только я выкать перестал. А они и на трезвую проглотили. Тоже симптомчик, значит нет в них той хваленой силы.

А так, гонка закончена, цейтнот спал. Царствующие особы хотя и почти без выйгрыша остались моими стараниями, но лиц не потеряли. Ни те, не другие. Даже политические преференции, вроде, получили. Но это от меня оказалось далеко. Оттёрли и забыли. Не прорвался к царствующей семейке.

Зато Беккель в фаворе, в Зимний как домой ездит, глядишь, новый титул обломится. Если, конечно, автомобильный завод в Петербурге построит. План, на строительство которого, я ему по собственной дурости на халяву рассчитал и расписал. Одно радует, хорошо хоть идею конвейерной сборки не подарил.

Мой спидстер со значительно более простым и слабым движком Фрезе и удлиненным для второго, заднего дивана кузовом выпускать будут. Только я в пролете во всех вопросах. И когда этот шустрик успел на себя все права зарегистрировать? Так что я никто в этом проекте и звать меня никак. Что, в принципе, мне ночью доходчиво и объяснили… еще и в зубы дали, чтоб место свое знал!

Одно радует, с призового чека с гонок мне пятая часть с трудом, но досталась. Остальное пришлось разделить между княжной и этой сладкой парочкой: Паулем и Дедом. Типа это только благодаря их заслугам я и гонку выйграл, и машину собрал. Крохоборы… С пятистами-то штуками чистого дохода на счетах учредительного комитета…

Правда, я всё же еще почти пять штук на ставках тотализатора поднял. Используя, так сказать, инсайдерскую информацию заставил Захара ставки нужные сделать. Всех моих сбережений.

Только это кроме меня и Захара никто не знает. Может, конечно, и его тайная революционная ячейка в курсе. Но мне то неведомо. Пустые бланки паспортов подогнали — спасибо — пока расстались и не контачим. Кстати может из-за Захаровских революционеров вокруг меня «танцы» странной гопоты? Не знаю, слишком мало данных…

Ну и мастеровым, которые помогали, я проставился и по два десятка рублей премиальных от себя лично выдал. Вот без них бы точно ничего не добились…

На следующий день Захар на работу грустный и молчаливый пришел. Разговорили, оказалось вчера хотел гонорар в заначку положить и перед женой спалился. Конфисковала.

— Умный муж показывает жене, где лежит заначка. Это бережет климат в семье… и основную заначку! — просвещаю неудачника.

Смеются. Им смешно, а мне тоскливо. Где-то там семья, друзья. А здесь я вроде среди людей, а один. Как в стеклянной банке законсервирован. Даже водки выпить не с кем! Шаг вправо, шаг влево, спалился и кто его знает, что ожидать. Точно только, что ничего хорошего.

А ещё к Беккелю приезжает княжна. Причем приезжает так, что всегда его не застает. Пьет с Дедом чай у него в кабинете. Потом уезжает, не дождавшись. Зачем, не понимаю. Н это их верхнесословные закидоны.

Сегодня вот меня зовут, рассказать о перспективах завода. Издевается Дед, сссу… благородное сословие, подчеркнуть пытается, что они с Беккелем тут хозяева, а я никто и звать меня…

Поживем еще, увидим. Земля круглая, за углом встретимся… да и семнадцатый год не за горами. Аукнется… Рассказываю больше княжне, не Деду, она-то ни в чём не виновата.

Послушав, княжна собирается домой, ну а Дед чуть с коньячком перебрал — качается. Поэтому высокая миссия проводить до кареты будущую хозяйку выпадает мне.

Спускаемся, провожаю княжну. Она в пролете в самом темном углу замирает, останавливается. Оборачиваюсь. Жду. Стоит, на меня смотрит, глазищами хлопает:

— Иван Сергеевич, я каждый раз сама целоваться должна начинать?.. Вааань, ну поцелуй меня! — и слезы в глазах.

Вот так тормозом меня никогда девушки не обзывали. Бесчувственным чурбаком — да, озабоченным придурком — тоже… Но так ненавязчиво тормозом — никогда…

Что тут делать, что?.. Пока мозг думает, тело принимает решение само — шагаю вперед и осторожно ловлю губы княжны. В ответ сразу жаркий истосковавшийся поцелуй, еще чуть и до крови. И голос Деда сверху:

— Княжна, что случилось?..

— Иван Данилович, мне что-то у вас тут в глаз попало! Помогите мне… жжёт! Иван, да помогите же быстрее!

Что мне тут остается, только поддакнуть:

— Иван Данилыч, чем там орать, идите сюда, помогите лучше… — про себя, правда, добавляю: «…лучше вали отсюда!»

Не свалил. Вдвоём рассматриваем прекрасные глазищи Танечки… Николаевны. Крутим то к окну, то от окна.

— Я ничего не вижу, княжна повернитесь… — еще б ты тут что-нибудь, думаю, кроме рогов Беккеля увидел, старый козел, такой кайф обломал…

Пока Дед несуществующую соринку выглядывает, княжна еще меня погладить успевает — точно, адреналиновая наркоманка!

— Кажется, убрали.

Дед, всё ж в угоду своим амбициям или, не доверяя мне, решает проводить до экипажа княжну сам. Покачиваясь, топает впереди, дорогу, видимо, указывает. На что я облегченно целую ей пальчики поданной на прощание ручки и отчаливаю в кабинет. На повороте ловлю озорной взгляд княжны и тайком от Деда показанный язычок…