Вернуться или вернуть?-2

Глава 18

Как только сошел снег, я направил артель строителей на закладку элеватора. Вырастить хлеб дело несложное. Убрать при наличии косилок тоже не проблема. А вот сохранить… В общем, элеватор был нужен не только мне, но многим арендаторам в округе.

Владений вокруг хутора Сыто у меня было почти сто десятин. Набежало как-то само собой. Выкупил у купцов, когда те не стали справляться, плюс сам приобретал до государева указа. Василий занимался еще тремя новыми хуторами. В этом году должен привезти несколько крестьянских семей. На свой страх и риск мы все земли засеяли. Если не будет крестьян, то погоню на уборку урожая всю школу.

Элеватор под будущее зерно я ставил почти рядом с хутором Сыто. И уже серьезно размышлял на тему того, что неплохо бы протянуть сюда железнодорожную ветку. Интересно, во сколько мне это обойдется? Нужно посчитать и прикинуть. А потом подсунуть этот проект Витте. Типа развитие транспорта в южном регионе. И завязать с темой быстрой поставки продовольствия для южной армии. Подумаю на эту тему еще. Пока трактора мне в помощь!

В мае проехал еще раз по маршруту гонок с проверкой. Только в этот раз я двигался в обратную сторону. На поезде добрался до столицы, взял трактор с прицепом и запасом солярки, второго водителя и выехал в сторону Москвы. Впечатлений получил море. В районе Бологого мы со вторым водителем застряли серьезно. Послал на поезде своего помощника обратно в Петербург за новым движком и техниками. Времени потерял неделю. Зато местным чинушам устроил разгон. Думаю, что этот пункт заправки и обслуживания гонщиков будет самым образцово-показательным.

В Москве пришлось лично отчитываться Сергею Александровичу о проверке. Рассказал ему все анекдоты, которые припомнил о дорогах и дураках. Особой симпатии мы с генерал-губернатором никогда друг к другу не испытывали, но тут я был одарен легкой улыбкой. Он меня ввел в курс дела, сколько вообще народу задействовано в гонках. Одних членов комиссии из числа уважаемых людей почти полсотни. Две роты для обеспечения правопорядка, фотографы, российские и иностранные корреспонденты и так далее. Оставалось надеяться, что все сложится удачно.

Команды автогонщиков начали прибывать в Москву где-то с середины июня. Я тихо радовался, что меня этот головняк не касается. Своим ходом никто из автолюбителей не рискнул добираться. Машины были погружены на платформы и вместе с запасом горючего доставлены в Москву железнодорожным путем. Всю эту технику нужно было встречать, перегонять, размещать в гаражах и обеспечивать охраной.

Насчет бензина тоже возникло много вопросов. Концерн «Русь» взял на себя обязательства по обеспечению горючим по пути гонок. Я подозревал, что большинство иностранных гонщиков даже не в курсе, что такое октановое число, характеризующее детонационную стойкость топлива. Скорее всего заливали в бак то, что попадается по руку. Им наше разнообразие выбора бензина ни о чем не говорило.

Саму стартовую площадку, гаражи и мастерские технического обеспечения расположили на северо-востоке города. Я с трудом ориентировался в Москве конца девятнадцатого века. Кажется, генерал-губернатор выбрал район Марьиной рощи для проведения гонок. За год здесь успели много чего построить и даже протянули водопровод. Гостиничный комплекс для обслуживающего персонала больше напоминал бараки. Предполагалось, что сами участники гонок поселятся в центре Москвы. Гостиничные номера были заранее забронированы с запасом.

Меня это не сильно волновало. Нашу многочисленную команду устраивали на постой Деевы. Они вообще много приложили усилий, чтобы помочь организаторам. Артём еще подкинул идею обеспечить все автомобили аптечками, и братья не только ее поддержали, но и сделали. Лишняя реклама нам не помешает. Кроме аспирина, активированного угля, йода и бинтов, в каждой аптечке имелся пузырек со стрептомицином. Вкладыши-инструкции на четырех языках описывали, для чего данный препарат предназначен.

— Прикинь, как будут кусать себе локти те, кто не поехал на гонки, — делился со мной Артем, рассматривая содержимое походной аптечки.

— Согласен. Только ради одного этого пузырька стоило приехать.

Стрептомицин уже выпускался в промышленных объемах. Нам нужны были оптовые покупатели. Потому в каждой аптечке лежала визитка с ценой и адресом, где можно приобрести лекарство.

Вообще рекламу собственной продукции на этих гонках мы устраивали по максимуму. Опять же в качестве подарка каждому экипажу планировали выдать резиновые сапоги. Вещь в условиях российских дорог совершенно необходимая. Следующим подарком был своего рода «сухой паек». Совместно с Екатериной Михайловной я стал выпускать печенье «Екатеринодарское». Сырокопченую колбасу своего консервного завода также добавили в паёк. Кормить всех участников гонок будут по пути, но на случай, если кто отстанет или заблудится, небольшой запас продуктов не помешает.

Правда, Артем пообещал, что заблудившихся не будет. Три гусеничных вездехода будут медленно двигаться позади участников. Тех, кто сломается или застрянет на дороге, вытащат на буксире и доставят в ближайший пункт обеспечения техпомощи. На предварительной встрече с участниками гонок Артем подробно описал, как будет проходить эвакуация. Господа иностранцы выслушали, но похоже, не особо поняли.

Я же просто наблюдал со стороны за теми, кто прибыл в Москву. Из заявленных немецких экипажей приехали не четыре, а три. Зато невероятным образом в гонках принял участие американец. Английских команд было три. Одна из них оказалась женской.

— Феминистки, — просветил меня Артем, когда я первый раз увидел этих дамочек в ярких фиолетовых платьях.

Реакция друга мне была понятна. Я тоже недолюбливал этих «свободолюбивых женщин». Мне хватило общения с племянницей Климова. Василий Семенович как-то пригласил меня на прием и познакомил со своим братом. Сергей Семенович занимал высокую должность в Рязани. Юрист по образованию, он был окружным присяжным поверенным.

Еще до того, как закрылся проход в двадцать первый век, мы собрали файлы с биографиями тех людей, с которыми предположительно придется общаться, или оказавших влияние на развитие страны. Семью екатеринодарского головы не обошли стороной. По этой причине я был в курсе, что супруга Сергея Семеновича Климова являлась первой женщиной-врачом в России. Наверное, именно влияние и воспитание матери сказалось на личности дочери Натальи.

Наталья Климова в той реальности примкнула к революционерам после событий девятьсот пятого года. Она же была причастна к взрыву дачи Столыпина и гибели нескольких десятков ни в чем не повинных людей, оказавшихся рядом. Вольнодумные мысли уже бродили в головке юной Натальи. Брат городского головы привез семью, чтобы посетить новомодный кинотеатр и проведать родню. Поскольку присяжный поверенный довольно уважаемый человек, то я лично сопровождал семейство Климовых в кино. Там же послушал высказывания тринадцатилетней племянницы городского головы.

— А вы лично, Наталья Сергеевна, что сделали для облегчения жизни народа? — не удержался и задал девице вопрос.

Она как-то сразу смутилась, проблеяла, что еще учится в гимназии и у нее все впереди. Читать лекцию этой малолетке о том, что нужно не словами, а делами помогать людям, я не стал. Но выпускать из виду в будущем девицу не стоит.

Прибывшие на гонки две англичанки сразу напомнили мне Наталью. После короткой ознакомительной беседы с Луизой Клейтон я был просвещен, что на самом деле англичанки суфражистки. В чем разница, я так и не понял. Кажется, суфражистки добивались предоставления избирательных прав женщинам и могли применить радикальные меры для предотвращения дискриминации.

«Нафиг, нафиг такие знакомства», — подумал я, когда подруга Луизы Виктория продемонстрировала мне маленький пистолет, который она носила в сумочке. Примерно так же решили остальные экипажи и разговоры с англичанками свели к минимуму. Если быть объективным, то на общении экипажей между собой сказывался языковой фактор. Француз никого языка, кроме своего родного, не знал и считал само собой разумеющимся, что даже в этой «варварской стране» с ним должны разговаривать исключительно по-французски.

Самый большой затык у нас возник с итальянцами. Переводчик был один, а экипажей два. Никто из обслуживающего персонала итальянский язык не знал. Гонщики немного понимали английский язык, но предпочитали демонстрировать свои пожелания жестами. Прибыли итальянцы на автомобилях немецкого производства. Вообще ситуация оказалась странной. Гонка международная, но автомобили в большинстве своем были производства Франции и Германии. Только англичане привезли что-то свое родное.

Мое впечатление от представленных автомобилей было двоякое. Я сильно сомневался, что «это» вообще ездит, а если и ездит, то не сумеет преодолеть российские дороги.

— Пройдет каких-то лет пять, и многое изменится, — правильно оценил мое скептическое выражение лица Артем.

— Это какие-то самобеглые коляски, — поделился я впечатлениями.

— Луи Рено предоставил очень неплохую модель, — не согласился со мной Артем.

— Сам Луи Рено здесь?! — не удержался от восклицания.

— А ты не был в курсе, что за француз прибыл?

— Честно говоря, не смотрел на список имен. Кто-то еще есть знаменитый?

— Знаменитых нет больше. Есть знатные. Фрайгерр фон Тюрн прибыл на автомобиле Benz Velo. Пойдем, покажу самого барона и его напарника.