Изменение реальности

Глава 20

Японцы не ожидали немедленных военных действий от Советского Союза и авиа-налеты огромных самолетов, число которых превышало все мыслимые пределы, стало неприятной неожиданностью. Сначала был нанесены удары по сухопутным силам, затем при поддержке артиллерии и новых танков, которые настолько же отличались от Т-34, насколько те отличались от танков первой мировой войны. Мощные приземистые супер-бронированные машины вели меткий огонь на ходу, отчего потери японцев были просто катастрофическими, те не могли не то что подбить этих бронированных монстров, но даже не могли попасть, учитывая скорость, с которой эти танки перемещались, поливая пехоту огнем крупнокалиберного пулемета. Следом за танками двигались не менее монструозные самоходки, за которыми следовала пехота и бронетранспортеры двух видов: на казалось непробиваемых огромных колесах и гусеницах, имеющие в качестве вооружения орудия и крупнокалиберные пулеметы. Вместе с артиллерией и минометами укрепления японцев обрабатывали и установки залпового огня. Японцы сдавались целыми батальонами, и практически все захваченные ими территории были освобождены советскими солдатами в течении трех недель.

Затем пришла очередь японских островов: их захлестнули постоянные налеты «летающих крепостей», первому удару ста пятидесяти бомбардировщиков в сопровождении трехсот новейших русских истребителей подверглись верфи и военные заводы, инфраструктуры. Представители ООН были в шоке и их доклады своим начальникам сквозили паникой — Русские при желании смогут уничтожить и Лондон и Вашингтон! Идея, что врага можно просто «выбомбить» из войны родилась ещё в годы Первой мировой на фоне позиционной войны. Одни при этом считали, что целями должны становиться мирные города и «воля населения к сопротивлению», а другие — что это должны быть «бутылочные горлышки» во вражеской промышленности: отдельные заводы и отрасли, уничтожение которых приведет к серьёзному спаду военного производства.

Японские самолеты пытались оказать сопротивление. На начало второй мировой японские инженеры создали немало образцов самолетов, которые по качествам превосходили любые зарубежные аналоги. А к сорок третьему году Япония проектировала новейшие самолеты, которые не смогли создать даже наиболее сведущие в авиационных технологиях немцы и американцы. Однако война закончилась даже не в сорок пятом как в прошлой истории, и вся эта революционная, по сути, боевая техника так и не успела реализоваться на полях сражений. Япония была не менее развитой страной, чем те же США, Германия или СССР. Просто по некоторым не совсем зависящим от японцев причинам в авиастроительной отрасли этой страны существовали некоторые проблемы, часто выражавшиеся в недостаточном количестве выпускаемой авиатехники, а потом и снижению ее качества. Но, тем не менее, японцы разработали целый ряд весьма революционных самолетов, которые или выполняли свою боевую работу со всей эффективностью, на которую рассчитывали их изобретатели, или могли бы ее выполнять, если бы не закончилась война. Но некоторые образцы все же успели хорошо повоевать, и заслужили уважение противника. Знаменитый «Зеро» A6M, этот прославленный истребитель в первые два года войны по совокупности важных параметров был вообще чуть ли не лучшим самолетом подобного типа во всем мире. Сами немцы впоследствии говорили, что если бы в момент «битвы за Англию» в сороковом на вооружении люфтваффе был такой истребитель, то вся война могла бы закончиться по-другому. Дело в том, что «Зеро» имел очень большую дальность полета, а немецким «мессерам», прикрывающим свои дальние бомбардировщики, как раз ее и не хватало. Bf-109 даже с подвесным баком мог преодолеть расстояние не более семисот километров, при том как «Зеро» при одинаковых условиях летал в четыре раза дальше.

В сорок первом японцы запустили в производство и в боевую работу лучший в тот момент стратегический разведчик Ки-46 фирмы «Мицубиси», который сами американцы прозвали «Дайна», присовокупив к нему префикс «неуловимая». К началу войны эти самолеты облетали всю Юго-Восточную Азию, разведав практически все стратегические объекты союзников, а после начала боевых действий работали в интересах японской армии, снабжая ее всеми необходимыми сведениями по расположению и продвижению противника. Главной изюминкой этого самолета была высокая скорость полета в шестьсот км/ч, которая позволяла легко уходить от преследования истребителей-перехватчиков. Также у него была способность летать на расстояние более двух с половиной тысяч километров, а высота полета в десять километров также прекрасно защищала самолет от нападения вражеских истребителей, как и скорость.

В этом году японские авиационные инженеры стали работать над созданием революционного скоростного перехватчика, способного массово бить советские «Суперкрепости», разрабатывая революционный на тот момент истребитель-перехватчик J7W «Синден» фирмы «Кюсю» с турбовинтовыми двигателями заднего расположения схемы «утка». Но было слишком поздно, японцы просто не успели к концу войны переоснастить свои вооруженные силы техникой, которой не было ни у кого в мире, а вот СССР благодаря попаданцам сделал резкий старт по воплощению самолетов будущего в металл и среди истребителей над Японией уже летали сотня реактивных самолетов.

Кантаро Судзуки после очередного налета русских выбрался из бомбоубежища на поверхность и ужаснулся — Токио был практически уничтожен. На город надвигалась очередная волна, от которой стали отделяться парашютисты. В морской бинокль удалось рассмотреть «затяжной прыжок»: русские парашютисты раскрывали свои необычные парашюты метрах в восьмистах-девятистах от земли и направляли свои прямоугольные крылья к центру дворцового комплекса. Взревев от ненависти к русским варварам, Судзуки отдал приказ немедленно направить дополнительные силы ко дворцу.

Императорский дворец в Токио, иначе называемый Императорским замком, находится в большой парковой зоне, в центре японской столицы, в специальном районе Тиёда. Этот архитектурно-ландшафтный комплекс считается одной из главных достопримечательностей Страны восходящего солнца и неофициальным символом ее государственности. Дворцовые постройки занимают площадь в семьсот сорок один гектар. Императорский дворец вот уже много веков окружают широкие защитные рвы с водой и массивные стены. Они словно отгораживают жилище наместника Солнца на Земле от городского шума. Рядом раскинулась территория живописного природного оазиса — Внутренних и Восточных садов. В отличие от знаменитых замков Европы, в японском Императорском дворце нет показного богатства и роскоши, его изящная архитектура подчеркнуто строга и проста.

Двести с лишним человек как снег на голову свалились японцам, едва отошедшим от близких разрывов и только выползающих из своих убежищ. Одна рота спецназа сразу стала занимать укрепленные японские позиции в парке, а вторая — сопровождала две ДРГ, которые разбились на тройки и шли на острие атаки. Японский ниндзя провел призраков к незаметному входу, замаскированному под грот, нажав на нужный камень, Иоширу запустил этим механизм, отодвинувший в сторону плиту на полу. Цепочкой диверсанты устремились за японцем, включив налобные фонари. Ход был узкий, человек касался стенок локтями. Минут через десять уткнулись в кирпичную стену. Иоширу нажал один из кирпичей и образовался проем, который вел уже наверх, каменные ступени были сухие, видно была хорошая вентиляция.

Поднявшись, Иоширу оказался на площадке, на стене которой был изображен самурай. Японец уперся в стену и та стала отходить назад на подобии «салазок». Справа был проем и японец рванул туда, выхватив свой меч. Через минуту группы оказались в небольшом зале с бассейном, посреди которого журчал фонтан. Из зала вели три выхода, Иоширо повел к среднему. Нырнув в проход, он предупреждающе свистнул и послышались удивленные голоса. Когда Чуб, шедший за ниндзя, выскочил в очередной зал, намного больший по размерам, он увидел два трупа японских солдат и сражавшегося с еще тремя Иоширу, отбивающегося от длинных японских штыков.

Основным штыком Императорской армии являлся Тип 30. Штык использовался со всеми вариантами винтовками Арисака, длина клинка была сорок сантиметров, общая длина пятьдесят один с лишним сантиметр. Затачивать полагалось верхнюю треть клинка штыка — девятнадцать сантиметров, это обуславливалось обучением пехоты преимущественно колющим ударам штыком, напоминавшим небольшую прямую саблю. Выстрелив одиночными, Чуб уложил японцев и оглянулся. Слева и справа на бойцов набегали японцы. С каждой стороны было около двадцати человек, которые не успели сделать даже выстрел, срезанные очередями бесшумных автоматов ВАЛ, враги залили кровью ценный паркет.

Группы разделились, Резник пошел налево, а Чуб повел своих направо, взяв с собой ниндзя. Сзади слышался топот роты поддержки, бойцы которой тащили пяток пулеметов и три легкие минометы. Туда, куда ушли группа Резника, послышались выстрелы из японских винтовок. Перед бойцами Чуба оказались четыре прохода, группа разделилась и Иоширо оказался рядом с Красноперцем, который, кинув гранату, ворвался в помещение, в котором лежали несколько трупов и раненый японец с оторванной кистью и контуженный взрывом. Неожиданно для всех открытая дверца стоявшего в углу метрового сейфа захлопнулась от удара ногой японского офицера лет сорока, как коршун набросившегося на Иоширу, противник успел нанести тому разрез выше предплечья и перекатом ушел от выстрела Сокола.

Чуб крикнул — Не стрелять! Он мой!

Подобрав выроненный Иоширу меч и взяв в левую свой кинжал, Чуб будто пританцовывая пошел на японского майора, державшего в отличии от русского свой меч двумя руками. Техникой Миямото Мусаси Чуб еще в академии овладел без труда, имея опыт работы с шашкой. После нескольких обменов ударами японец отскочил назад.

— Нитэн Ити-рю! — с акцентом удивленно процедил японец — Откуда варварам известно наши секреты? Ты умрешь, русский!

Японец показал удар в шею, однако присел и попытался отсечь ноги своего противника. Чуб метнул свой кинжал в грудь японца и когда тот качнулся в сторону, нанес практически невидимый глазу удар, снесший врагу голову.

Иоширу указал здоровой рукой вперед — Там начинаются покои императора.

Следующий зал, украшениями которого являлись доспехи и мечи канувших в прошлое самураев и дорогие китайские вазы династий Мин и Цяньлун, был укреплен мешками с песком, за которыми находились около сотни японцев с двумя пулеметами Тип 99, комплектующиеся штыками. Штык был таким же, как и у винтовки Тип 99 и крепился на приливы газовой каморы. Резник не мог понять почему в конструкцию включили возможность примыкать штык, ведь японские солдаты не отличались большой физической силой, и заколоть врага десятикилограммовым пулемётом было весьма непросто.

Можно было конечно провести зачистку гранатами, но рука у подошедшего Резника не поднималась уничтожить все эти произведения искусства вокруг и он отдал приказ на отстрел противника. За стенами дворца усиливался огонь из автоматов и пулеметов, наконец заухали минометы — подошли японцы, направленные самозванцем сегуном. Японцы, видя свое неминуемое уничтожение, заорали «банзай» и попытались провести атаку, однако скорострельное оружие не дало им и шанса. Огромная лужа крови залила навощенный паркет из драгоценных пород дерева. За дверями находился тронный зал, посреди которого император ожидал своей участи.