Главная роль

Глава 19

Уверенным шагом направляясь в кают-кампанию, я вспоминал собственный ролик из прошлой жизни про «язык тела». Уверен, в этом времени хватает толковых физиогномистов, но здесь и сейчас я в этом настоящий мастер — за моей спиной полтора столетия развития всего мира. Нынешних европеоидов — даже тех, кто держит «покерфейс», читать вообще легко. Может это из-за моего положения? Робеют, и броня рушится? Или просто в эти времена «покерфейсом» считается отсутствие трясущихся от страха рук?

Гвардеец с поклоном открыл передо мной дверь, и я с высоко поднятой головой вошел внутрь. «ВИПы» поднялись на ноги, приветствуя меня. Рожи напряженные, корень зла Шевич чуть напряженнее других. Боится, крыса. Сидел бы тихо, я бы его в какую-нибудь Бельгию отправил, чаи гонять и по приемам ходить — больше там делать все равно нечего. Но Дмитрий Егорович неверно оценил ситуацию, и я не представляю, на что он надеялся, продуцируя крамолу. Это даже «слухами»-то не назвать: уверен, все здесь собравшиеся в первую очередь подумали о том же, Шевич просто озвучил общие мысли. Это если крамола была, конечно — иначе Андреичу придется туго, при всем моем расположении к этому доброму старику.

Самое главное — ни в коем случае не оправдываться и не начинать разговор со слов «давайте я расскажу вам, почему повозка остановилась». Это то же самое, что признаться! Я тут совершенно не при чем, разбит горем от утраты брата — мои слезы по этому поводу все видели по пути на корабль — но сила духа и государственная целесообразность не дают мне горевать в одиночку, дня три-четыре, что очень на самом деле хочется. Новый цесаревич осознает груз ответственности и способен его выдержать!

Напряжение присутствующих объясняется отнюдь не подозрениями в мой адрес — каждый из присутствующих (кроме генерала Басарагина — его с нами Александр лично отправлял, вместе с «куратором» от охранки, которого пока нет) проделал огромную работу, чтобы разделить с цесаревичем его путешествие. Больше полугода на расстоянии вытянутой руки от наследника — на карьере это просто не может не сказаться. Интриги, взятки, подсиживание, максимальное напряжение связей — даже представлять не хочу, какой ценой им достались билеты на «Память Азова», и так неловко в конечном итоге вышло.

Глядя на меня, они видят не братоубийцу, а надежду «отбить» материальные и не очень инвестиции. Во мне же они видят того, кто может испортить им карьеру. Может я недооцениваю свои возможности и переоцениваю этих людей? Исторические мифы — штука стойкая и прилипчивая. «Короля рулит свита», говорят нам, и мы принимаем это за истину. Но и других примеров хватает — вон Петр I зубы той самой «свите» рвал, бороды брил, а опирался на вчерашних простолюдинов. Историческая параллель очевидна — он в Великое посольство ездил, а я — в Восточное путешествие.

Благодарить «ВИПов» за то, что собрались, тоже не буду — я цесаревич, а значит на этом корабле и вообще в этих краях представляю даже не престол, а Бога. Нет подтверждающей полномочия бумажки? П-ф-ф!!!

— Василия Николаевича еще нет? — спокойно спросил я.

Народ покачал головами.

— Присаживайтесь, господа, — разрешил я и занял стул во главе стола. — Без Василия Николаевича начинать нельзя, подождем.

Собравшиеся почти смогли подавить судорожный вздох — особенно Шевич. Все помнят, что я с куратором от «охранки» много часов наедине беседовал. Традиция же та же самая! «Охранка», КГБ, ФСБ — какая разница, если все эти структуры внушают одинаковый страх? Сейчас придет Василий Николаевич и выложит на стол папочки с компроматом, от содержания которых присутствующие присягнут мне в полном составе — а они, подозреваю, и без компромата не против — или отправятся в Сибирь, если сильно оплошали. Вот этого они боятся до дрожи. Тяжел груз опалы царской! Можно немного ослабить тиски самоконтроля — я реально спокоен, потому что этим гораздо страшнее, чем мне, а с напуганным человеком договориться на своих условиях гораздо проще.

Я разговора не начинал, потому что так спланировано, а «ВИПы» — потому что не решались. В охватившей кают-кампанию напряженной тишине душераздирающе тикали висящие на стене часы. Расслабленно гуляя глазами по лицам собравшихся, я с удовольствием отмечал, как они отводят глаза и дергаются. Исключение — вице-адмирал Басарагин, у него выслуга лет, состояние и положение не позволяют «утонуть».

Дверь открылась, заставив вздрогнуть всех, кроме меня и учителя морского дела, и к нам присоединился генерал-майор Курбатов. Поздоровались, он извинился за опоздание и занял свободный стул.

— Начнем, — поднялся я на ноги.

Собравшиеся поднялись следом.

— Присаживайтесь, — разрешил я. — Владимир Григорьевич, карты при вас?

— Имеются, Георгий Александрович, — кивнул Басарагин и жестом призвал слугу с парой тубусов.

— Повесь обе, братец, — велел я, указав на пробковую доску на стене.

Здесь же офицеры время проводят, порой используют для совещаний. Собравшиеся попытались не удивляться — какая еще, блин, карта? Зачем? — а я вооружился указкой и прошел к карте мира, озвучив два ключевых тезиса:

— Политика — это география. Действие вызывает противодействие. Здесь, — указал на Англию. — Это поняли раньше всех, через что построили вот это, — обвел указкой контуры Британской Империи. — Мы, — указал на Российскую Империю. — Очень большие, и наши интересы имеются как здесь, — указал на Европу. — Так и здесь, — указал на Азию.

Когда спикер с уверенным видом озвучивает то, что при всем желании оспорить не получится — это же очевидные всем истины! — аудитория подсознательно проникается к нему уважением: видно же, что человек умный. Так можно даже полную чушь в головы залить, по примеру «тренеров по личностному росту», которые «учат» зарабатывать миллионы быстро и практически из воздуха — собственно «тренерам» это удается.

— Мы хорошо помним, как в Крымской войне вот эти, — обвел указкой Европу. — Быстро сплотились, чтобы не дать нам получить это, — обвел проливы и Константинополь. — А теперь Англия боится, что мы попробуем забрать у них это, — указал на Индию. — И это, — указал на Китай и запросил обратную связь. — Согласны ли вы с этими размышлениями, господа?

— Безусловно, — кивнул Басарагин.

Остальные — большая часть из них на геополитику плевала с большой колокольни — тоже согласились, тем самым наделив «спикера» общепризнанным авторитетом.

— Транссибирская магистраль, — я провел указкой там, где в будущем пройдет железная дорога, забив на неточность — точно не помню, но это и не обязательно. — Позволит нам закрепить вот это, — обвел Китай. — в качестве зоны влияния. Нам это гораздо проще, чем англичанам и другим Великим державам. Спокойно на это смотреть Англия не будет — у нее, как известно, нет постоянных союзников, но есть постоянные интересы. Одним из таких интересов является стремление не дать нашей Империи стать доминирующей державой на Тихом океане. Япония, — сделал шаг к карте Азии, потому что на мировой Япония выглядит мелкой и несолидной. — На роль английского «боевого хомяка» подходит лучше всех. Англия охотно дает им кредиты, делится специалистами, оказывает дипломатическую поддержку. Японии нужны колонии, и ближайшими и вкуснейшими кандидатами на эту роль являются Корея, — обвел указкой. — И Китай. То есть — мы стоим у истоков потенциального конфликта, к которому нас и японцев подталкивают англичане, которым очень нравится делать грязную работу чужими руками. Вы согласны с этими размышлениями, господа?

Господа были согласны.

— Убийство Николая стало для всех неожиданностью, — продолжил я. — И перед нашей Империей открывается два пути. Первый — показательно выпороть японцев, что обнулит достижения их модернизации и сделает безобидными для нас на ближайшие двадцать-тридцать лет. Это, безусловно, может показаться хорошим раскладом для России, но есть и огромная проблема — англичанам придется выдавливать нас из Китая самостоятельно. Кто-нибудь из вас, господа, питает иллюзии о слабости Градн Флита?

Господа не питали.

— Англичане нам в этих краях не нужны, — развел я руками. — Поэтому я считаю необходимым перетянуть Японию на нашу сторону. Во-первых, с ними на данный момент проще договориться о разделах сфер влияния. Во-вторых — в случае нарушения договоренностей нам проще их разбить. В-третьих — разбив Японию сейчас, максимум, на что мы можем рассчитывать, это куски территории — например, острова, — обвел указкой Курилы и Хоккайдо. — Территории в целом стратегически важные, но вот это, — обвел указкой Родину от Урала до Приморья. — На девяносто процентов дикие пустоши, которые нам еще предстоит освоить. Освоение еще и островов приведет к перенапряжению сил, и на долгой дистанции сыграет против нас — территории хороши лишь тогда, когда хозяин способен их защитить и извлечь пользу. Острова превратятся для нас в бездонную яму, пожирающую ресурсы, и наложенная на Японию контрибуция издержки покрыть не сможет в принципе — на данный момент это одна из самых нищих стран региона. Китай же, — обвел Китай. — Выглядит несоизмеримо интереснее. Вы согласны с этими размышлениями, господа?

Господа были согласны, а князь Барятинский заметил:

— Его Императорское Высочество был убит китайцем, а значит формально наши претензии к Японии ограничиваются неспособностью этих дикарей обеспечить безопасность Высочайших гостей.

Китайцем, ага! Казакам что японский, что китайский, а «ВИПы» добежали до места действия уже в момент, когда мы с Арисугавой сошлись на китайском происхождении Сандзо Цуды, и я не стал рассказывать им правду.

— Помолившись Господу, я смог отвлечься от скорби по моему любимому брату, — поюродствовал я. — И смог увидеть чуть больше, чем раньше. Большую часть этого я только что изложил вам, господа. Осталась малость.

Отложив указку, я придавил взглядом Шевича:

— Дмитрий Егорович, скажите, как долго вы обслуживаете интересы англичан, пытаясь испортить дипломатические отношения между Россией и Японией так, чтобы выгодная одной только Англии война стала неизбежной?

Сидящие рядом с послом отодвинулись от него как от прокаженного. Шевич бухнулся на колени:

— Ваше Императорское Высочество, я всегда служил России, и только России, вот вам крест! — перекрестился на Красный угол.

— Даже после того, как мы с вами — со всеми вами, поговорили о том, что из себя представляет Япония, и цесаревич поддержал меня в том, чтобы запретить вам продолжать эскалацию до получения указаний из Петербурга, вы пытались развязать на этих островах гражданскую войну, — поднял я на него бровь. — Проведу аналогию — если бы вы ходили по Ирландии, подбивая ирландцев на вооруженную борьбу с англичанами, как долго вы бы удержались на своем посту?

— Дмитрий Егорович, объяснитесь! — усилил князь Барятинский.

— Дмитрий Егорович, неужели вы поставили собственные интересы выше интересов России? — присоединился князь Оболенский.

Всё! «ВИПы» сплотились против назначенного мной козла отпущения — и виноват в этом только сам Шевич — и теперь грош цена его попыткам меня подставить, а о так неудачно остановившейся повозке никто и думать не станет.