Красный рассвет

– Нет. Мы оказались здесь по отдельности. Где они сейчас я не знаю. Это долгая история, но, если мы с ними встретимся, не исключен вариант что попытаемся друг друга убить. Мы, мягко скажем, из разных лагерей.

– Из разных лагерей?

– Да. Из разных военно-политических союзов, которые сошлись здесь в рамках горячей фазы конфликта, – показал я на Осколки между тремя планетами. – В этом замечательном месте я оказался, когда меня выдернуло против воли из моего родного мира, и сразу в самую… ну, в общем, в самое активное движение.

– Выдернуло?

– Да. Весной двадцать первого года я возвращался домой на своей машине, ехал как раз мимо Нижних Осельков. Миг, и я вместе с машиной переместился в другой мир, ну после сразу и завертелось. В общем, долгая история.

– Очень интересно, – произнес вдруг Семенович и обернулся к Родионову, объясняя: – Обрати внимание, что во Флориду он приехал когда, тоже у него сразу все… завертелось.

Родионов хмыкнул, посмотрел на меня, я только руками развел. Ну а что сказать, я же не специально.

– У меня есть для тебя предложение, – уже серьезно посмотрел на меня Родионов.

– Внимательно слушаю.

– Мы сейчас отправляем тебя в санаторий. В Сестрорецк, на лечение и восстановление после пережитого. Я имею в виду после пережитого в Новом Орлеане, – уточнил он. – Апрель-май, два месяца реабилитации. За это время ты расскажешь и опишешь мне и Юрию все, что знаешь о так называемой нечисти…

– И мне, – перебил Родионова профессор. – В ваши сказки о других мирах я, чес-сказать, верить отказываюсь, но у меня определенно будут вопросы по технической части.

Андрей Геннадиевич приподнял мой смартфон, который так и держал в руке и похоже отдавать его не собирался.

– Ответственным за описание… гипотетической опасности, так скажем, будет Юрий, – посмотрел на Семеновича Родионов, который на слова профессора не обратил внимания. – Также, ты выступишь консультантом по техническим вопросам. Если Андрей Геннадиевич согласится возглавить направление…

– Андрей Геннадиевич согласится, Дим, не крути волу хвоста! – даже похлопал ладонью по столу профессор. – Ты мне только фонды выдели, я уже считай копытом бью.

Родионов только устало посмотрел на друга-профессора. Капелек пота у него на высоком лбу, кстати, стало уже больше. Ну да, он же должен в больничной койке лежать, а сколько времени уже тут с нами сидит.

Достав платок, Родионов вытер лоб и посмотрел на меня.

– Технику, так скажем чуждую нашей высокотехнической промышленности, мы видим. Нечисть, о которой ты говоришь – пока нет. Цунами, тектонический разлом, ну ты сам понимаешь, это бывает, но вот угрозы из других миров – это из разряда неосязаемого, на веру безоговорочно принять невозможно. НЛО, считай. Да, во время катаклизма действительно было зафиксировано странное излучение, но оно сошло на нет и сейчас следов его обнаружить не получается. Так что будет это вторжение, о котором ты говоришь, или не будет, пока неизвестно. Но с учетом… – Родионов показал и на документы, и на мои каракули на столе.

– Ты, сам понимаешь, слишком ценный кадр, чтобы отпускать тебя в свободное плавание. В общем, предложение: ждать у моря погоды и обещанного вторжения для проверки услышанного мы не будет, а отправим тебя на повышение квалификации. Как пройдешь двухмесячный курс лечения и реабилитации в Сестрорецке, за время которого мы законспектируем и структурируем все то, что можешь сообщить, ты отправишься на четыре месяца в Офицерскую школу Береговой Охраны во Флориду…

– В учебную часть Разведывательной службы Береговой охраны, – поправил Родионова Семенович. Тот исправляться не стал, просто кивнул, соглашаясь.

– Отправишься в Ки-Уэст, это недалеко от Майами. Там готовят не только офицеров Береговой охраны, но и, неофициально, это школа подготовки специальных агентов, оперативников ФСБ. Которым, если анонсированного тобой вторжения не случится, ты можешь потом стать. Как сложится. Твой куратор Юрий Семено́вич, по прямой рекомендации которого ты попадешь в школу подготовки, прошу любить и жаловать, – показав на Семёновича, добавил Родионов.

ФСБ, значит. Не МГБ и не ГРУ, а также не иные известные и неизвестные мне силовые и надзорные ведомства. Сейчас это особого значения не имеет, у меня просто нет выбора, но на будущее полезно знать, к какой группе силовой поддержке элит страны я присоединяюсь.

Подумав немного, я кивнул.

– Согласен.

– В общем-то опция отказаться у тебя отсутствовала, но я рад что мы понимаем друг друга. Значит так, планы. Для начала, сегодня мы все вместе выдохнем и обдумаем услышанное. Андрей Геннадиевич заберет технические устройства, для изучения которых создаст рабочие группы. Юрий Семенович подумает, как обеспечить тебе восстановительный, а себе образовательный процесс в ближайшие два месяца. Ну а я решу, как и в какой форме вынести все сегодня услышанное на министерский уровень и выше. Помягче и, наверное, поделикатнее, чтобы черную метку не получить по подозрению в слабости ума. Фундаментальные вопросы у кого остались? Частностями не грузите, я и так немного в шоке от услышанного и увиденного, подумать надо.

Все молчали. Подумав немного, я все же решился спросить.

– В суборбитальном челноке, когда я летел сюда, одна стюардесса по имени Жанна оставила мне свой телефон.

– И? – поднялись брови Родионова. Но судя по взгляду, мой вопрос его совсем не удивил.

– Девушка мне понравилась. Но… Она определенно приятная леди, явно знающая себе цену. И дело в том, что я как-то не чувствую себя неотразимым и подумал, что она работает на какой-либо государственный орган безопасности. Вопрос конечно не фундаментальный, но… хотел бы узнать, нужно ли мне ей звонить, можно ли мне ей звонить или же лучше делать этого совсем не стоит.

– Максим, – фыркнул в усы Семенович.

– Да?

– Знаешь, как говорил один человек: «Иногда банан – это просто банан». Я видел эту стюардессу Жанну, красивая девчонка. Если понравилась, звони и даже не думай, в Сестрорецке ты в санаторий едешь, а не на строгий режим.

– Понял.

Судя про реакции Родионова и Семеновича, этот банан все же далеко не просто банан. Даже, думаю, совсем наоборот – слова Семеныча вкупе с мимикой звучат больше даже как указание. Тем более вот не верю я, что просто так сразу понравился стюардессе Жанне.

Стюардесса по имени Жанна, да где я это слышал-то?

В общем, оттого что попью с ней кофе или поужинаю, мне же не убудет, так? Так. А там и вопрос с опасно влюбленной Алисой можно будет закрыть, если он уже не закрыт, и после уже встретиться с Ульяной – на которую я посмотрел сегодня утром, и как-то если честно даже вдохновился.

Это все конечно реализовывать можно будет в перерывах между важными делами по спасению мира – мысленно сделал я необходимую ремарку.

– Все, закончили на сегодня. Давайте тогда, на связи. Дверь если что там, – нарушил молчание Родионов и показал нам на выход.

Да, вроде закончили.

Причем как-то удивительно все закончилось сегодня, я даже не ожидал такой конструктив. И информацию – вот и Бергер с Крамер проявились. Не знаю пока насчет Крамер, с ней пока не знаком, но вот господин Бергер – это очень плохая компания.

Очень плохая, и этот вопрос тоже как-то решать надо будет.