Райдзин. Сияние

Замолчали мы с Надеждой одновременно.

— Что, прости? — посмотрела она мне в глаза.

— Нет-нет, ничего, продолжай.

— Волна вторжения уже почти полностью захлестнула Великобританию, держатся только северные районы Шотландии. Два дня назад орда демонов форсировала Ла-Манш, и сейчас армии Трансатлантического союза отступают по всем фронтам…

Голос Надежды, только что, сразу после исчезновения собеседника, ворвался в мое сознание внезапно; одновременно с этим пришло понимание, что пока я разговаривал с архидемоном, время для меня не останавливалось. Я существовал словно в параллельных потоках времени и сейчас вдруг вспомнил все то, что успела довести до меня Надежда. Архидемон рассказывал мне о делах могущественных сущностей, Надежда говорила о том, что происходило в Европе последнюю неделю.

Хорошего ничего там не происходило: армии стран Трансатлантического союза вот уже около ста лет были слишком, даже критически зависимы от мощи владеющих даром — подавляющее большинство из которых в момент начала вторжения свой дар потеряли. Так что европейских сил безопасности сейчас хватало только на то, чтобы организованно отступать — и то не везде и не всегда.

В европейских и британских колониях, а также в Северной Америке сейчас в спешном порядке готовились экспедиционные корпуса без магов, но пока речи о высадке в Европе не шло. Корпорации — частные армии которых существовали вообще без владеющих даром и сейчас представляли реальную силу, вступать в войну пока не торопились, явно выжидая. Проблему вторжения могла решить Россия: в Конфедерации четырех империй, как еще называли Российскую Конфедерацию, параллельно существовала как Русская императорская армия, чью основную мощь составляли одаренные, так и Армия Конфедерации — где, как и у корпоратов, использовались технологии без магического вмешательства.

Вот только Российская Конфедерация, могущая остановить вторжение, пока не вмешивалась. Пусть орды демонов до границ Конфедерации пока не дошли, но судя по новостным сводкам локальные прорывы происходили по всей стране — от европейской части до Дальнего Востока. Несколько таких прорывов произошли в Японии, и как раз сейчас Надежда показывала мне впечатляющие видео. После этого стало понятно, куда именно делся призрачный волк — увидел я своего бывшего спутника рядом с Наоми.

Сестра, судя по картинке, довольно легко и непринужденно отражала атаку полчищ демонов у храма Аматерасу. И это был отнюдь не один сюжет — Надежда продемонстрировала мне целую нарезку видео с Наоми. Причем демонстрировала это она мне уже сейчас — две временные ветки, в одной из которых я одновременно разговаривал с архидемоном, а в другой Надежда рассказывала мне о ситуации в мире, соединились. И я сейчас — оставив пока лишние мысли, просто молча наблюдал за тем, как новостные сюжеты демонстрируют победы Наоми над демонами со всех мыслимых ракурсов. В одном из сюжетов, кстати, мелькали вполне недвусмысленные намеки на то, что пора Японии возвращать настоящую императорскую власть богоизбранной династии. И вот это вот все выглядело, на мой взгляд, достаточно… искусственно.

— Но не стоит говорить об этом вслух, — произнесла вдруг Надежда, оборвав комментарии на полуслове.

Кавайная светлость явно — с момента моего пробуждения, читала мои слишком громкие мысли. А это значит, что она сохранила способности к владению даром. Одна из нескольких десятков человек по всему миру, неплохо. Но сейчас я подумал об этом мельком; в своих недавних мыслях я имел ввиду искусственность восхвалений Наоми как спасительницы нации, как будущей императрицы, но предупреждающая интонация в словах Надежды навела меня на другую мысль: искусственность происходящего следует рассмотреть шире, рассматривая вообще все локальные прорывы демонов на территории Конфедерации. Похоже, страна не желает влезать в европейскую войну, лишь в новостной картинке «отбиваясь по всем фронтам», на деле просто выжидая.

Пока я осознавал свалившееся на меня знание, Надежда говорила еще что-то, что я пропустил мимо ушей. Но коснувшись моей руки, она вернула меня в реальность.

— Что? — переспросил я.

— Дим, во всем мире, как ты понял, ситуация не очень хорошая. Но и у нас с тобой… не все хорошо.

Сказав это, Надежда бросила короткий взгляд на присутствующую здесь Ядвигу.

— Тебе надо принимать решение, — вдруг произнесла она, реагируя на взгляд кавайной светлости.

— Какое решение?

Надежда по-прежнему смотрела на Ядвигу, и теперь заговорила уже она. Вернее, заговорила Альбина, разъясняя мне ситуацию. Которая радости определенно не вызывала: Речь Посполитую война пока прямо не затронула, но здесь и сейчас собралось немалое количество британского истеблишмента, покинувших свой остров. Несмотря на потери магического дара, это все были обладатели старых денег, к тому же польская элита этого мира была давно и плотно инкорпорирована в британскую. Поэтому, несмотря на бегство из Лондона, из Познани меня никто просто так отпускать не собирался. И если я сейчас не соглашусь на предложенный вариант, ради которого и пришла сюда Ядвига, перспективы передо мной вырисовывались самые печальные. И выбор между вариантами — один из которых был «неожиданно умер», предстояло мне делать прямо сейчас. Вторым же вариантом было заключать брак с Ядвигой, и после этого заявлять свои претензии на трон Российской Империи. И это решение я должен принять сегодня. Сейчас, как только что сообщила Ядвига.

— Вот прямо сейчас? — уточнил я.

— Да. Никто не даст тебе полностью прийти в себя, чтобы испепелить город и устроить здесь то, что ты исполнил в Денби, если ты откажешься от предложенной перспективы. Поэтому решения от тебя я жду сейчас, пока ты еще не полностью восстановился и не пришел в полную силу.

Ядвига, она же Альбина, говорила ровно и спокойно. Но мимолетно, взглядом, дала понять, что для нее сейчас — как и для меня, возможности маневра серьезно ограничены. Надежда во время всего этого разговора сохраняла спокойный вид, хотя я чувствовал ее нарастающее внутреннее напряжение.

— Как ты здесь оказалась? — посмотрел я на кавайную светлость.

— Я возродилась в Нагасаки, на Месте Силы волей богини. Она показала мне, где ты находишься, показала, что…

Видно было, что кавайная светлость замялась. Дополняя и продолжая ее объяснение, заговорила Ядвига.

— Последний удар Королевы демонов был направлен именно на тебя. И без помощи Надежды Геннадиевны, которая сохранила свои способности, вряд ли бы в ближайшее время появилась надежда на твое восстановление. Она прибыла сюда, и помогла привести тебя в чувство.

Вот оно как, надо же.

— Спасибо, — посмотрел я на кавайную светлость.

«Пожалуйста», — чуть прикрыла глаза Надежда.

— Ты прибыла сюда в том числе как посол российских элит, или…

— Или.

— Ясно. Но у тебя сохранились старые контакты?

Надежда ответила не сразу. На Ядвигу она не посмотрела, но ее опасение легко угадывалось. Я же просто кивнул, показывая, что здесь и сейчас говорить можно.

— Сохранились.

— Хорошо, — произнес я, после чего перевел взгляд на Ядвигу. — Что мне нужно сделать? Клятва на крови?

— Нет. Достаточно твоего согласия на бракосочетание, после которого некоторое время займут юридические формальности.

— Хорошо. Я согласен, — кивнул Ядвиге, я посмотрел на Надежду. — Ты можешь передать от меня сообщение главе Госсовета Конфедерации?

— Глава Госсовета вот уже полтора года как считается пропавшим без вести, — осторожно произнесла Надежда.

— Думаю, тогда сообщение можно передать императрице Ольге. Ты можешь это сделать?

В этот раз Надежда все же бросила короткий взгляд на Ядвигу. Снова мне пришлось показать ей взглядом, что я знаю, что делаю.

— Что именно нужно передать? — ровным голосом спросила Надежда.

Когда я озвучил сообщение, она посмотрела на меня с удивлением.

— И все?

— И все.

— Но…

— Ты помнишь, как взяла с меня обещание быть в Лондоне двадцать третьего сентября? Не сообщая практически ничего из того что тебе известно, ты попросила мне тебе довериться.

— Да, помню.

— Теперь я прошу тебя о том же.

Не говоря больше ни слова, Надежда кивнула. Быстро поцеловала меня в щеку и вышла. Поднялась и Ядвига — сообщив, что сейчас приведет специально обученных людей, которые сначала приведут меня в порядок, а потом мы займемся делами.

После того, как дверь палаты закрылась, раздались равномерные хлопки в ладоши. Обернувшись, я увидел стоявшего в углу кабинета Астерота, который мне аплодировал.

— Все-все, теперь ухожу. Теперь уже навсегда, — улыбнулся он с коротким полупоклоном и исчез.

— Если, конечно же, не рассматривать «навсегда» в формате вечности, — произнес я, глядя в то место, где только что его наблюдал.