Тайга

* * *

Метров через триста нашелся спуск. Не тропа, нет. Просто ручей в этом месте закладывал длинную дугу, а стенка оврага становилась пологой. Достаточной для того, чтобы спуститься вниз, не рискуя сломать шею.

Потом еще около часа прошли вдоль воды. Тоха постоянно сравнивал компас и солнце, расстроенно вздыхал, прятал приборчик в карман.

— Как стемнеет, придется остановиться, — сказал он после очередной попытки, — иначе точно заблудимся.

— Остановимся, согласился Санжай. — Все равно нужно отдыхать, все устали.

Через час стрелка компаса совсем взбесилась. Указывала во все стороны подряд, никак не могла определиться с направлением.

— Да что с ним такое? — Антон нервно постучал пальцем по стеклу компаса, поймал Колькин взгляд и остановил очередную реплику движением ладони: — Вот только не надо про хозяина. Я этими байками сыт по горло! Хватит.

Тот хмыкнул:

— Как знаешь. Но факты — вещь упрямая.

— Какие факты? Сломанный компас? Тоже мне нашел доказательство. Да я тебе таких вагон и маленькую тележку придумаю.

— Ребят!

Этот оклик прозвучал так необычно, что все обернулись. Юрка присел на корточки у воды. Он что-то старательно полоскал в ручье обеими руками. Глаза его восхищенно блестели.

— Смотрите, что я нашел!

Парень резко встал, протянул вперед ладонь. Там лежал камешек размером с грецкий орех знакомого золотистого цвета. Слишком знакомого цвета. Слишком большой, чтобы оказаться правдой.

— Золото? — выдохнул Тоха. — Вот так дела. Ребят, это что? Мы золото нашли?

— А я о чем! — Юрка громко рассмеялся, ринулся к воде, принялся перебирать обломки породы.

— Водит, — упрямо сжал губы Санжай.

— Вот заладил!

Тоха сунул мне в руки самородок и присоединился к Юрке. Вскоре они в четыре руки плескались в ручье.

— Морок это…

Санжай был непреклонен, правда, его никто не слушал.

— Беда будет. Идти отсюда надо.

— Вот и иди, если хочешь! Тебя никто не держит. — Юрка прибывал в прекрасном настроении.

Колька покачал головой, отошел от воды, словно боялся замараться о золото, и уселся на травяную кочку, по обычаю прикрыл глаза.

Я же смотрел на кусок металла у себя в руке. В голове бродили какие-то смутные воспоминания, только я никак не мог их уловить. Что-то из прошлой жизни. Что-то неважное, но интересное. Что-то, о чем совсем не стоит помнить. И тут меня осенило. Точно! Как я только забыл?

— Золото дураков! — воскликнул я вслух.

Юрка аж взвился, сжал кулаки.

— Ты кого это дураками сейчас назвал?

Я поспешил его успокоить:

— Не я. Камень этот так называют. Золото дураков.

— Пирит, — подтвердил Санжай не открывая глаз. — Морок. Обманка. Потому и компас врал. Где пирит, там часто рядом железная руда.

— Черт, — Юрка посмотрел на очередной блестящий обломок в своей ладони. — Черт! Пирит — это тоже железо, — сказал он. — Сульфид железа если точнее.

Он уставился на меня с надеждой:

— Ты уверен, что это пирит?

— Можно проверить, — предложил я. — Сталь на золоте оставляет царапины, на пирите нет.

— Так…

Юрка нахмурил брови, ринулся к вещмешку. Подхватил свой нож, самым кончиком провел по камню. Сначала замер, потом попробовал еще раз, и еще. Мне показалось, что он сейчас разревется, таким обиженным стало его лицо. Но нет — парень поднял руки вверх и проорал с обреченностью:

— Ну, почему мне так не везет?

— Не тебе одному, — усмехнулся Тоха.

Он покрутил в пальцах свой кусок «золота» и запулил его в ручей. Слова его Юрку совсем не успокоили. Свой «самородок» тот выбрасываться не стал. Сунул в мешок, пояснил:

— Нате подарю. Пусть хоть что-то.

Я отдал ему и первую находку.

— Идти пора. — Санжай поднялся. — Стемнеет скоро.

Глаз его почти полностью заплыл. Вид из-за этого стал страшный. Он обернулся к Юрке, ткнул пальцем в грудь, сказал назидательно:

— Слушать надо хозяина. Он слов на ветер не бросает.

Парень даже не стал возмущаться.

— Как же его слушать, если он ничего не говорит.

— Он не словами говорит. Знаками. Знаков его слушаться надо. А вы, как дети малые — несмышленыши. Вечно лезете, куда не просят. Вот и выходит разное.

С последим словом наступила тишина. Странная для леса. Нереальная. Юрка хотел было что-то возразить, но не успел. В лесу торжественно запела кукушка, отсчитывая нашу жизнь. В тиши ее песня пробирала до мурашек. Обдавала ознобом.

— Слушать надо, — повторил Санжай. — И слушаться.

Он убедился, что последние слова попали в цель и скомандовал:

— Все, пошли. Чего встали? Гиблое это место. Дрянное.

— Камни-то можно забрать? — Голос у Юрки дрожал.

Мне тоже стало не по себе. Колька вновь прислушался. Кивнул. Сказал:

— Бери. Золото дураков хозяину не нужно. Мусор это. Морок.

— Х-хорошо…

Юрка облегченно вздохнул и затянул шнурок на мешке. Потом пробурчал под нос:

— Знаки… Слушать надо… Хозяин… Напридумывают тоже…

Тоха прыснул. Я смотрел на Юрку и думал, что парень уговаривает сам себя. На него слова Санжая произвели огромное впечатление. Что греха таить, и на меня тоже.