Тмутараканский лекарь

* * *

Ту ночь епископ Лаврентий спал плохо. После обильного ужина долго не мог заснуть. Все ворочался и думал, не пора ли обложить налогом приходы на недавно присоединенных к Тмутараканскому княжеству территориях. Пришел к выводу, что, наверное, стоит дать тамошним священникам пару лет на то, чтобы обратить в христианство туземных кочевников. А потом уж можно будет и спросить с них по полной. Тогда можно будет себе и палаты побогаче княжеских отстроить. А во дворе разбить сад, чтобы непременно бил фонтан и вокруг ходили павлины. Пусть все видят, что духовная власть выше и богаче светской. С этой приятной мыслью он и уснул, будучи уверен, что его сон никто не потревожит, ведь за дверью стоят два верных вооруженных охранника. Не знал владыка, что в этот самый момент они уже пили парное молоко с сонным порошком.

Проснулся владыка Лаврентий от нехватки свежего воздуха. Проснулся и обмер — вся его келья была заполнена едким дымом, а на лавке возле кровати сидел… чёрт. Натуральный чёрт с рогами, мерзкой мордой, когтистыми лапами и копытами. Епископ от страха потерял дар речи и затрясся мелкой дрожью. Его всегда красное лицо стало белее мела. Невероятным усилием воли Лаврентий собрал остаток сил и начал мелко креститься, хотя со стороны казалось, что он гонял комаров.

— Можешь не стараться — тебе это не поможет, — обратился к нему нечистый густым басом.

— Изыди, лукавый! Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй! — от страха владыка забыл все псалмы и молитвы и бормотал только то, на что был способен его парализованный ужасом разум.

— Господь не будет спасать таких ярых грешников, как ты! — ехидно сказал бес. — Нам все ведомо, сколько богатства ты неправедно нажил, сколько честных попов с пути истинного сбил и сколько сирот и вдовиц по миру своими поборами пустил. Ты должен был быть пастырем овцам Христовым, а на самом деле был волком в овечьей шкуре. Но моему хозяину это нравится. Он готов тебя наградить за верную службу, и потому послал меня к тебе.

Бедный епископ не спрашивал, КТО хозяин этого существа — все было и так понятно.

— Я вижу, тебе холодно — весь дрожишь. Пойдем, для тебя уже хороший котел заготовлен и дрова лежат при нем — согреешься, — мерзко захихикал нечистый дух и протянул к Лаврентию свою косматую лапу.

Владыка бухнулся с кровати на колени.

— Христом Богом прошу — не забирай меня. Аки благочестивый разбойник, я раскаиваюсь в своих грехах и жажду получить прощение у Господа, — на глаза Лаврентия навернулись слезы. — Дай мне еще хотя бы год жизни, и я все исправлю. Больше никогда в пост скоромного вкушать не буду.

— Чревоугодие не главный твой грех, — заметил черт. — Ты ведь сам знаешь, что тебя есть, за что наказать.

— Клянусь, я больше не обижу ни священника, ни сирого, ни убогого. Попрошу прощения у всех, кого обидел, и раздам свое состояние. Все, до последней монеты. Только дай мне еще пожить на белом свете, прошу.

— Ладно, живи пока, — прищурился чёрт. — Но тебе не место в Тмутаракани. Убирайся отсюда подобру-поздорову, и я пощажу тебя.

— Ноги моей в этом болоте больше не будет, — пообещал Лаврентий.

— Но не думай, что ты полностью избавился от меня. Я буду присматривать за тобой, где бы ты ни был, пускай и незримо. Так что придется держать свою клятву или пойдем сразу со мной.

Лаврентий отрицательно замотал головой. Чёрт мерзко улыбнулся, бросил себе под ноги какой-то пузырек и исчез в облаке дыма. Владыка шумно выдохнул, начал неистово креститься и благодарить Бога за спасение. Утром он написал прошение к патриарху константинопольскому о своей отставке, и как только получил разрешение, навсегда убрался из опостылевшей ему Тмутаракани.

Роман Святославич провожал епископа в дорогу с плохо скрываемой радостью. Всё-таки смог он победить того, с кем не мог справиться ни его мудрый брат Глеб, ни его предшественник князь Ростислав. Молодой князь щедро наградил и Матвеева, как автора этой идеи, и Тихомира, как ее непосредственного исполнителя. У Тихомира в запасах было много интересных снадобий, в том числе и сонное зелье, и порошок из галюциногенных грибов. Парень и сам был рад поучаствовать в подобном спектакле. Реквизит в виде маски, перчаток и накладных копыт только пришлось уничтожить, но он свою роль неплохо сыграл.

С засильем владыки Лаврентия было покончено. Новый присланный из Константинополя епископ Петр смог найти общий язык и с подвластным ему духовенством, и лично с князем.