Шаг в аномалию
- Автор: Дмитрий Хван
- Жанр: Альтернативная история / Попаданцы / Приключения
- Дата выхода: 2010
Читать книгу "Шаг в аномалию"
Племянников уже поведал, что каждые два года по Енисею проходили караваны кочей, явно поморских, набитые людьми, а обратно они уходили пустыми.
– И два раза так уже было!
Беклемишев задумался, встал с лавки и, заложив руки за спину, стал прохаживаться по горнице.
– Что же, думаю вскорости пойти по реке к ангарцам. Для порядку сначала надо поговорить, а уж потом и будет ясно, что делать далее.
Ангара, Удинск. Апрель 7142 (1634).
Река вскрылась, но у берегов лёд ещё держался. Лишённый листвы лес казался прозрачным. Преобладание серо-грязных тонов наводило хандру, но люди не унывали. Течение времени неумолимо, и за грязью и распутицей последует тёплое и благодатное время. Крестьяне готовились к напряжённой работе на полях и огородах, проверяли инструмент и посевной материал.
На крепостном острове в Удинске кипела работа: лодии, боты и баркасы выволакивались из сараев, просмаливались, группа Ярослава Петренко собиралась сделать бросок на пороги. Свезённый за зиму на оленьих волокушах кирпич и камень, а также скобы, арматура и гвозди, изготовленные в кузнице Репы, пока лежал снег, подтаскивали к причалу на небольших санях для погрузки на лодии.
Провожать Ярослава съехались в Удинск все начальники экспедиции, заодно проводя бесконечные совещания. Вопросов и противоречий скопилось очень много, все они требовали уже безотлагательных решений. Самый главный вопрос – безопасность Ангары и угроза, исходящая от Енисейского острога, – оказался самым сложным.
Смирнов с Радеком добрались до Удинска в последние апрельские дни, когда солнышко уже немного прогревало уставшую от зимы стылую землю. Пришвартовавшись, люди сходили на причал, оглядывая разросшееся за пару лет островное поселение. Смирнов одобрительно осмотрел открытый склад у причала с готовыми к погрузке стройматериалами и спросил стоявшего под навесом у штабелей кирпича тунгуса с ружьём:
– Эй, друг! Где все начальники ваши?
– Здравия желаю, товарищ полковник! – выкрикнул тунгус. – Князь Вячеслав, майор Сазонов, майор Петренко и сержант Саляев сейчас в ВИПе.
– Где? – опешил Смирнов.
– В столовой около церкви. Миша!
Тут же появился второй тунгус, которому часовой приказал проводить полковника.
– Вот он какой, ваш ВИП, – ухмыльнулся Радек, оглядывая отдельное помещение в столовой, более всего напоминавшее комнату отдыха в провинциальной сауне.
Незамысловатые картинки на стенах, обитых деревом; кресла, покрытые шкурами; широкие лавки у огромного стола с расшитой скатертью. У открытого камина сложена аккуратная поленница дров. Мило и уютно, да и ностальгия о доме немалая.
Мужики радостно обнялись при встрече, похлопывая друг друга по плечам.
– Вячеслав, как Дарья? На сносях уже? – поинтересовался Смирнов.
– Станиславу уже полтора месяца, – с гордостью ответил Соколов.
– О, давай пять! Поздравляю от всей души!
– Ножки бы обмыть – да нечем, – сокрушался Ринат.
– И правильно, переселенцы не пьют, и нам не стоит, – тут же закрыл алкогольную тему Радек.
– Ладно, я пойду распоряжусь насчёт поесть, раз пить нельзя. – Ринат ушёл на кухню.
– Алексей, это Ринат тунгусов караульных обучал? – и, дождавшись кивка майора, добавил: – Ну Ринатка, ну молодец! Тунгусы – красавцы просто!
После того как молчаливые тунгуски выставили на стол весь ассортимент местного рестораторства и лёгкий голод был утолён, Смирнов предложил Соколову начать совещание.
Вячеслав, вздохнув, начал:
– Итак, проблема номер один – Енисейск, я надеюсь, после летнего происшествия это теперь понимают все. Я не нас имею в виду, а наших людей. Да, мне понятно инстинктивное доброжелательное отношение к русским людям. Не думаю, однако, что они все настроены столь добродушно к нам. Наши казаки пока нам служат верно, но всё же до конца я им не доверяю. Даже Усольцеву.
Раздались удивлённые голоса. А Ринат, проведший рядом с атаманом немало времени, согласно махнул головой:
– Я понимаю тебя, Вячеслав. Рядовые казаки, ты верно заметил, не отличаются особой стойкостью в служении, оставаясь при этом стойкими в бою. Да и сам Кузьма Фролыч мне рассказывал, как казачьи ватаги попросту сбегали от иных воевод дальше на восток, прибиваясь к новому начальнику. Что ни говори, а Усольцев остался тем же рядовым казаком, что и был. Просто от малочисленности кадров и из-за внушительной харизмы он был выдвинут на атаманство. Идеально было бы поставить атаманом Бекетова, такое моё мнение.
– Неловкая ситуация получается, – заметил Радек, – если мы Усольцева с должности снимем, а Бекетова поставим – что мы за руководители окажемся?
– Верно, Николай Валентинович. Снимать мы никого не будем. Просто придётся для Бекетова создавать новую должность, – сказал Соколов, оглядывая собеседников.
– Атаман Всесибирский – как вам? – предложил Саляев.
– В точку! Решили этот вопрос. Предлагаю теперь вернуться к Енисейску, – сказал Соколов.
Вячеслав предложил всем высказаться по этой проблеме и кто как видит её разрешение. Смирнов предложил неподалёку от Енисейска поставить свой острог, который выполнял бы функции пограничной крепости и торгового места. Петренко высказал предложение устроиться в самом Енисейске, выкупив его часть под свою факторию, или пристроить посад.
Радек, едва услышав это, фыркнул:
– А что вас к Енисею так тянет?
– Полковник хочет контролировать северный маршрут, – пояснил Саляев.
– Я считаю, что нам необязательно это делать, зачем раздражать енисейского воеводу? – высказался Сазонов.
– Развивай мысль, Алексей, – потребовал от майора Соколов.
– Да, что ты предлагаешь? – заинтересовался полковник.
– Я не предлагаю, а требую остановиться на братских порогах.
– Ишь ты! Говори дальше. – Соколов поудобнее устроился в кресле, заметно нервничая.
– Я считаю, что мы не должны быть бельмом на глазу Енисейска. Это раз. Потому как, будучи неподалёку от них, мы становимся отправной точкой действий каждого нового воеводы. А поскольку они меняются довольно часто, по словам Усольцева, то каждый из них станет пробовать на нас свои силы и бомбардировать Москву сообщениями о нас.
– Логично, – заметил Радек.
Далее Сазонов объяснил, что при тесном взаимодействии сторон возникнет опасность измены, кого-либо могут подкупить или захватить в плен, выведав тем самым всю подноготную ангарцев.
– Чем меньше о нас информации, тем лучше для нас. Тот же Мартынюк, он ведь всё выболтает! Да на нас охоту объявят, поэтому пороги считаю идеальным местом для нашей речной границы.
– С точки зрения обороны места лучше не придумаешь, – охотно согласился Смирнов.
– Но как быть с торговлей? – воскликнул Саляев.
– Чем торговать-то собрался? – съехидничал Радек.
– Кстати, о торговле. Кузьмин меня в позапрошлом году предупредил, что более рейсов не будет, – отцовские денежки попросту кончились и поморам уже платить будет нечем. Так что пора обращаться на юг. Это вторая проблема, – сообщил Вячеслав о тайном разговоре с Тимофеем Кузьминым.
Сын купца тогда требовал от Соколова снарядить караван в Китайское царство, а не использовать его как извозчика для крестьян, провозимых за отцовские деньги.
– Так что после возвращения Бекетова будем планировать экспедицию в Забайкалье? – поинтересовался у Вячеслава полковник.
– По всей видимости, да, нам больше некуда деваться, – согласился Соколов.
Вячеслав немного помедлил, а потом решительно произнёс:
– И вот ещё что, мужики. Возвратимся-ка мы к нашим баранам, то есть боярам. Вы знаете, я уже не в восторге от этой идеи, всё-таки нечего нам уподобляться прошлому. Незачем, это была моя ошибка, признаю и каюсь, – улыбнулся на последней фразе Соколов.
– Ох ты, Вячеслав, это стоящая идея, чёрт возьми! Продолжай! – воскликнул Радек, чуть ли не захлопав в ладоши.
Сазонов молча выставил руку со сжатым кулаком и оттопыренным большим пальцем. Петренко одобрительно покачал головой. Смирнов и Саляев с интересом смотрели на Вячеслава, ожидая дальнейшего развития его новой идеи.
– Ну вот, я накидал на бумаге термины, из них губернатор мне наиболее симпатичен.
– А какие ещё варианты? – спросил Радек.
– А вот, Николай Валентинович, сам посмотри, а то некоторые мне даже говорить в честном обществе неприятно, – рассмеялся Соколов, протягивая профессору небольшой листок, вытащенный из своего ежедневника.
– Это за президента тебе неприятно, – хмыкнул Радек, – понимаю. Да, губернатор звучит симпатичнее остальных. А у нас, стало быть, Ангарская губерния?
– Ага, она самая, – произнёс Вячеслав.
– А что делать, если губерний будет две или три? – спросил Саляев.
Соколов несколько замялся: действительно, что тогда – супергубернатор, что ли?
– Вот что, Вячеслав, оставайся-ка ты князем, это ещё довольно прогрессивно для этого времени, а вот боярство… Его надо отменять, несерьёзно, да и боярских родословных ни у кого нет, – суровым тоном проговорил Радек.
– А у меня что, есть? – ухмыльнулся Соколов.
– Тебе – придумаем. Одну родословную можно состряпать. В Европе в Средние века какие только родословные не выдумывали всякие придворные историки, только бы их мессир выходил от какого-нибудь Цезаря-Августа или Октавиана, и ничего. Так что нечего люд баламутить, а то крестьяне ещё что-нибудь не то подумают, мол, царь-то – ненастоящий.
– А я тогда, пожалуй, буду губернатором, – предложил Смирнов.
– Столица – в Ангарске, Андрей Валентинович, – подсказал с ехидцей Саляев.
– Будет, Ринат, будет. Вот тогда и перееду.
– А замов у князя можно назвать комиссарами, – предложил Петренко.
– Может, сразу наркомами тогда? – язвительно откликнулся Радек.
– Термин «комиссар» выдумали отнюдь не большевики, Николай Валентинович. Они были и у Петра Первого, да ещё у американцев в их Гражданскую бойню комиссары были в войсках, а у нас тут постоянное военное положение.
– Ну, не знаю. – Радек развёл руками.
– Ладно, это частности. Дальше – флаг и герб, это уже необходимо.
– Выходим на новый уровень! – констатировал Петренко. – Предлагаю общеславянский флаг – наш триколор.
– А имперский флаг, чёрно-жёлто-белый, как? – спросил Сазонов.
– Это династические цвета Романовых, как бы нам не совсем по праву их использовать, – объяснил товарищу Ярослав.
– Как уроженец сибирского Томска, предлагаю флаг Сибирской республики: бело-зелёное полотнище, – сказал профессор.
– Точно! – щёлкнул пальцами Смирнов.
– По флагу решили. Герб? – Соколов посмотрел на Радека.
– Тоже что-нибудь сибирское: медведь, ель, Байкал, солнце, уссурийский тигр, – пожал плечами Радек.
– До уссурийской тайги далековато, – улыбнулся Соколов.
– А что нам мешает туда добраться? – подмигнул ему Саляев.
Ангара, поморский караван. Октябрь 7142 (1634).
МАКСИМ ВАРНАВСКИЙ, ЧАСОВЩИК ИЗ ОРШИ.
«Уф, наконец-то смена». – Максим с облегчением снял с ладоней обмотки и повернул руки к лицу. Так и есть, мозоли кровоточили. Он выругался в отросшую за время пленения бороду и пробрался к наваленному у мачт тряпью, повалившись на них кулём. Глаза бессильно закрылись. Рядом тихонько переругивалась эта парочка – пан Вуйтек и пан Яремич, что в Смоленске надменно насмехались над московитами, ожидая, что их будут держать до выкупа либо вовсе отпустят. Только потом, оказавшись в новгородских землях, эти шляхтичи притихли и стали наперебой обещать богатый выкуп молодому боярину Тимофею, что вёл отряд пленных от Великих Лук, куда их отправили из Смоленска. А потом была долгая зима у самого берега Белого моря в домах северных московитов, зовущихся поморами. Весной, как только на Беломорье открылась водная гладь, полоняников погрузили на корабли, явно не годящиеся для хождения по морю, что отметил Максим, и началось безумное путешествие по Студёному морю.