Тайный наследник 2

* * *

Я вынырнул из родового пространства так же внезапно, как меня туда затянуло. Пришлось тряхнуть головой, чтобы отогнать наваждение.

— Как официальный представитель Российской империи и обладающий дипломатическими полномочиями…

Я улыбнулся, услышав голос Столыпина. Более того, атташе нагнал пафоса, притащив пару человек из посольства, чтобы придать мне большего политического веса.

— Андрей, все в порядке. Меня не съели. Любезные сотрудники королевской службы безопасности очень хорошо со мной обращались и даже оказали несчастному Ливену первую помощь. Правда, потом все равно исцелять пришлось мне.

— И все же я настаиваю на соблюдении…

Было забавно слушать их разборки, сидя в уютном кабинете одного из корпусов королевского дворца. В соседнем помещении, насколько я знал, тихо пускал слюни неудавшийся детоубийца Ланге. Под той же наркотой, какой его сообщники прежде накачивали своих жертв. Бумеранг долетел, однако. Мне доставило особенное удовольствие наблюдать за тем, как врачи пустили ему по вене его же оружие.

А сейчас я наслаждался чашкой горячего кофе в присутствии начальника охраны королевского дворца, с которым вовсю спорил Столыпин.

— Вы не имеете права удерживать моего соотечественника без предъявления обвинений, — Столыпин грохнул на стол начальника здоровенный том и пролистал до нужной страницы. — Статья двадцать восьмая кодекса…

Шеф охраны устало покачал головой и уставился на разъяренного Столыпина.

— Никто не собирается предъявлять обвинения вашему соотечественнику. Зато у меня есть настойчивая просьба от самого короля о разговоре с князем Бринским. Кроме того, если вы утверждаете, что напавший на принца человек является международным преступником, я предлагаю нам обсудить его дальнейшую судьбу с шефом полиции…

— Но мне нужны гарантии, что князь…

Нас прервали. Это был не вежливый стук в дверь — нет, ее едва не вынесли с петель личные гвардейцы короля Петара.

— Господа! — один из них уставился прямиком на меня. — Его королевское величество желает видеть князя Бринского и атташе Столыпина в своем кабинете. Немедленно.

Я пожал плечами.

— Ну, сейчас все и решим.

Пока нас вели в другой корпус, я шикнул на Столыпина.

«Андрей, зачем вы устроили весь этот концерт? Понятно же, что больших проблем не будет. Я спас кронпринца».

«Вы себя рассекретили, Николай! Применили свою особую силу так открыто, что любой, кто хоть немного знаком с Благодатью, поймет, что вы пользовались не ею! Вы хоть понимаете, чем это для вас может обернуться⁈ Быть может, вас бросят в темницу как угрозу действующей власти!»

«Не стоит быть столь категоричным. Времена изменились. Клановые войны стали несколько гуманнее».

«Не на Балканах», — отрезал Столыпин. — «Поверьте, я давно здесь работаю».

«Даже на Балканах, Андрей. Кроме того, случилось кое-что важное, когда я спас принца. Нечто по-настоящему важное. И это способно изменить все. У меня есть козырный туз в рукаве».

«Вы меня в могилу сведете, Николай…»

На этот раз король решил принять нас без особых церемоний. Наоборот, эта часть дворца больше походила на пространство для личного пользования, куда редко допускались чужие люди. Тем было интереснее.

Карагеоргиевичи, как и прочие сербские аристократы, предпочитали вести довольно скромный образ жизни. Здесь не было такого количества позолоты, драгоценностей и прочей дороговизны. Эта половина дворца была обставлена скромно, но со вкусом.

Перед входом в кабинет нас проинструктировали — на каком расстоянии держаться, как стоять, как обращаться и прочее. Я слушал вполуха. В отличие от Столыпина.

Когда двери кабинета распахнулись, мы оказались в просторной комнате, совмещавшей в себе одновременно кабинет, библиотеку и небольшую гостиную. Король Петар восседал за массивным столом у окна, и ему подавал документы секретарь. Не сразу я заметил кронпринца — Александр пил чай в другой половине кабинета, устроившись на диване в окружении матери и сестер. Я сразу приметил Катарину — старшую, которая была так красива в театре.

Вся семья в сборе, надо же.

Я учтиво поклонился, когда о нас объявили.

— Князь Николай! — Александр вырвался из объятий обеспокоенной королевы и бросился ко мне. — Я так хотел поблагодарить вас лично за свое спасение…

Король отпустил секретаря, велел охране выйти и направился к нам.

— Господа, от всей души приветствую вас в своем доме! Прошу, выпейте же с нами чаю.

«Вот видите, Андрей, все не так трагично».

«На месте вашего сиятельства я бы пил чай аккуратнее».

И это еще Ливен казался мне параноиком…

Мы расселись по свободным креслам, и принцесса Катарина вызвалась разлить чай по чашкам. Когда наши взгляды встретились, она стыдливо опустила глаза и, кажется, немного покраснела.

— У нас здесь куда более домашняя обстановка, нежели вы привыкли, князь Николай, — улыбнулся король. — Мы очень ценим возможность провести время всей семьей.

— Для меня еще большая честь присутствовать на подобном семейном чаепитии, — я чуть склонил голову. — Признаюсь, подобный формат мне куда больше по душе.

— Тогда я понимаю, почему вы с моим сыном поладили, — улыбнулась королева и добавила в чашку ложечку сахара. — Александру также чужды церемонии.

Король Петар жестом привлек к себе внимание, и разговоры стихли.

— Светские беседы — это великолепно, но все же я хочу огласить то, зачем пригласил вас сюда, князь Николай. Сын все рассказал мне, я также ознакомился с отчетами службы… И должен признать, что сегодня вы спасли нашу династию. Более того, я убедился в том, что вокруг нас действительно плели заговор. Мне уже давно стало известно о планах одного из членов моей семьи на то, чтобы сместить меня с трона. И хотя эти два события совпали, выяснилось, что косвенная связь между ними есть.

— Стоит ли мне знать такие подробности? — удивился я.

— Это важно в контексте того, насколько большую услугу вы нам оказали, князь Николай. Не прибудь вы в Белград, все для нас могло закончиться иначе.

Столыпин поставил чашку на блюдце.

— Верно ли я понимаю ваше королевское величество, что вы знали о готовящемся перевороте? При участии лиц, с которыми столкнулся князь Бринский?

Король кивнул.

— Все верно. Нас предупреждали, но доказательств не было. Затем всплыла пропажа некоторых… материалов и документов. В любом случае, стараниями имперского тайного отделения они возвращены на место.

Ах вот что за сыр-бор крутился вокруг посылочки Лалы. Значит, вернули Карагеоргиевичам. А ведь рассматривали и вариант шантажа…

— И теперь, — продолжал король Петар, — я считаю необходимым наградить князя Николая Бринского максимально возможным образом. Я уже подписал бумаги о присвоении вам княжеского титула в Сербии. Также я передам в ваше владение ряд земель, и вы сможете выбрать их из перечня. Это редкая возможность, и такой чести удостаиваются лишь избранные. Однако в вашем случае не хватит ни одного титула и ни одного дворца, чтобы по достоинству вас отблагодарить. Поэтому я хочу предложить вам еще кое-что…

— Подождите!

Не привыкший к тому, что его перебивали, король удивленно на меня уставился.

— Вы были со мной откровенны, и я считаю необходимым сделать то же самое. Андрей, минералку у вас отобрали?

Столыпин вздохнул.

— Конечно, это же дворец. Николай, вы уверены…

— Уверен. Хватит игр, интриг и притворства. Все можно решить только честными переговорами.

Королева переглядывалась с озадаченным королем.

— Боюсь, мы не понимаем, о чем вы…

— Сейчас все поймете, — заявил я. — Пожалуйста, попросите слуг принести бутылку «Князя Милоша». Любого объема, лишь бы вода была та самая.

«Николай, не нужно…»

«Нужно. Только так и нужно».

Если уж я начал ломать сценарий, я от него камня на камне не оставлю. Ибо так правильно. Только разрушив до основания гнилой дом, можно построить новый.

Король удивился моей просьбе, но позвонил в колокольчик, и через пару минут поднос с «Милошем» оказался на чайном столике.

— Я должен вам кое в чем признаться, — сказал я и поставил бутылку на стол, не открывая ее. — Вы знаете, откуда эта вода.

— Разумеется! Из источника…

— Милоша Обреновича. А теперь смотрите.

Я провернул небольшой фокус, заставив воду плясать по моей указке. А затем, выпив несколько глотков, сотворил несколько безобидных, но эффектных заклинаний.

— Эта вода носит в себе силу, — сказал я. — Но этой силой может воспользоваться только…

Король побледнел.

— Обренович, — шепотом произнес Александр. — Неужели вы…

— Николай Обренович, потомок вывезенных в Российскую империю князей, — я достал из-под ворота рубашки золотой образок. — Признаюсь, я вернулся сюда с определенными мотивами. Но сейчас все это не имеет никакого значения, потому что мы можем наконец-то установить мир между родами.

Королевская семья была в шоке. И лишь Александр, уже видевший мою магию, поднялся со своего места и подошел ко мне.

— Так вы все это время знали, что я — ваш кровный враг. Знали и… Не убили меня? И даже спасли…

— Потому что мир устанавливается благородными поступками и честными переговорами, ваше высочество, — ответил я. — Мы не можем изменить того, во что погрузили наши семьи наши предки. Но мы можем изменить будущее.

— Я понятия не имел, что потомки Обреновичей живы… — король Петар отошел от шока и судорожно выпил пару глотков чая. — Если бы я только знал… Я бы попытался…

Я улыбнулся.

— Значит, сейчас мы можем попытаться. Я готов установить мир. Я готов защищать вашу династию. Но…

— Но мир нужно закрепить, — вмешалась королева. — После стольких лет вражды есть только один путь прекратить это навсегда. Для всех. И для наших семей, и для аристократии, и для народа.

Король кивнул.

— Объединить династии. Одна из моих дочерей должна выйти за вас.

Так-так-так, я настолько далеко заходить еще не планировал!

— Этого мало, — подал голос кронпринц. — Я наследую тебе, но для нашей земли будет лучше, если после меня наследником будет человек, объединивший в себе оба рода. И я готов на это, отец. Так будет правильно. И ты понимаешь, почему.

Столыпин сидел прямо, словно проглотил лом.

«Уши и глаза меня не обманывают, Николай? Вы только что решили вопрос, над которым мы ломали головы столько времени?»

«Потому что враг — не всегда враг, Андрей. Я понял это, когда только познакомился с кронпринцем. В нем нет зла, ни капли. И самое важное для него — благополучие его страны. Просто так уж вышло, что через меня они смогут решить свои проблемы и вернут себе силу».

— Значит, если мы породнимся, то есть шанс все очистить? — спросила принцесса Катарина, глядя на меня с надеждой. — Если Обреновичи смогли вернуть себе силу, то и мы сможем?

Я пожал плечами.

— Может получиться. В конце концов, и я не был уверен, что мне все удастся. Но мой род начал очищаться, силы стало больше. И все произошло после того, как я не дал его высочеству погибнуть. Я вижу в этом путь к миру и восстановлению.