Режиссер Советского Союза — 4

* * *

-Не понимаю, зачем вы хотите начать приложение с иностранных авторов? Ведь у нас хватает своих талантливых писателей. Смысл изводить бумагу и ресурсы на духовно чуждые советским гражданам книги? И не забывайте, что мы являемся подразделением Минкульта СССР, а не США. Ещё я не получил чётких указаний от товарища Шауро.

Чего-то Большов сегодня злой или дело во мне? Есть два варианта весьма недружелюбного поведения главреда «Советской Культуры». Либо по номенклатуре пошла волна, вызванная моим демаршем. И чиновники решили сами проявить инициативу, наказав зарвавшегося хама. Потому что пока нет никакой реакции большого начальства, на недавнее заседание в Госкино. Даже Фурцева молчит, хотя обычно меня сразу вызывают на ковёр. Вторая версия — это то, что Дмитрию Григорьевичу объяснили, кто именно являлся главным противником его перехода на Гостелерадио. Ему ещё предложили возглавить ТО «Экран», что вообще не лезло ни в какие рамки. У меня была беседа с Месяцевым по этому поводу, где он согласился, что подобное подразделение должен возглавить человек, разбирающийся в киноиндустрии. Но слабо верится, что Николай Николаевич сдал меня газетчику. Или информация просочилась из его окружения?

Но это не важно. Не дождавшись решения по типографии и изданию зарубежной фантастики, я пошёл другим путём. Жалко, что здесь не обойтись без Капитоновой. Когда я набрал её, то думал, что со мной не будут разговаривать. Но Светочка меня внимательно выслушала и попросила немного времени. И вот через две недели, мы сидим у её шефа, хотя эта должность скорее формальная. Не удивлюсь, если журнал «Культура» уже в этом году отправится в свободное плавание. Только пока надо действовать через материнскую организацию.

Затея была совсем простая. На базе журнала создаётся приложение, где будут печататься фантастика, приключения и детективы. В перспективе можно разбить проект по жанрам и печатать два отдельных журнала. Дело сейчас не в этом. Светочка умудрилась найти мощности, убедила Большова и Фурцеву, что подобное издание необходимо для советских читателей. Только не объяснила главреду «СК», что мы ходим печатать иностранную литературу. Нет, упор на неё будет только в самом начале. Весь смысл проекта в поиске по-настоящему новых талантов. Но для толчка, и указания нужного направления будущим авторам, мы хотели выпустить несколько первых номеров с западными романами. Затем уже планировался конкурс и раскрутка новых имён.

Вот Большов и упёрся рогом, мол, давайте продвигать своих. С трудом удалось доказать, что в данный момент советская фантастика весьма бедна на имена и идеи. Про детективный жанр даже говорить не хочется. Есть несколько интересных авторов, пишущих исторические романы, но с приключенческой литературой дела тоже неважные. Решение о начале издания приложения вышло половинчатым. В первом номере нам разрешили начать печать иностранный фантастический роман. Удивительно, но Дмитрий Григорьевич решил обойтись без санкции мудаковатого Шауро, курирующего культуру со стороны ЦК. Только поставил условие, что в номере также должно быть произведение молодого советского автора. Я сразу подумал про Люду Величкину, у которой есть несколько добротных повестей. Заодно попробуем внедрить в массы женский роман, но пока замаскируем его под приключенческий.

В качестве первого иностранного произведения я предложил «Бил — герой Галактики». Моё объяснение, что это антивоенный памфлет, направленный против американской военщины и звериного оскала империализма, очень понравилось Большову. Далее были технические детали, но дело было сделано. Хотя, нервы мне потрепали капитально. Это ещё хорошо, что главред «СК» не боится проявлять инициативу. А может, просто не хочет связываться с Капитоновой, которая ему проест остатки плеши.

О ней сейчас и речь. Надо было утвердить множество деталей, поэтому мы переместились в Светочкин кабинет. В приёмной журналистка попросила секретаря нас не беспокоить и открыла передо мной дверь. Неплохо так она устроилась! После ремонта в кабинете появилась новая мебель, кадки с цветами, шкаф со справочниками и практически всё. Деловой минимализм во всей своей красе.

Не успел я зайти, плюхнувшись на стул, как раздался тихий поворот ключа и меня обняли за шею. Знакомый аромат духов и тела сразу ударил в голову, а скорее немного ниже. Говорите, что хотите и обвиняйте меня в подлости, но мне тяжело сопротивляться чарам товарища Капитоновой. Это прямо наваждение какое-то.

Пока я пытался сосредоточиться и объяснить, что нам пора прекращать отношения, ситуация изменилась. Светочка переместилась ко мне на колени, обхватив ногами и не давая вырваться. Хотя, я особо не сопротивлялся. К тому же она уже избавилась от лёгкого свитера и осталась в бюстгальтере. Долгий поцелуй окончательно выбил из головы все мысли, кроме желания обладать этой невероятной женщиной.

-Секретарь может услышать или кто-то зайдёт по делу, — делаю вялую попытку остановить подругу.

— Но ведь это так заводит! — промурлыкала Светочка мне в ухо, отчего тело покрылось мурашками возбуждения, — Но если ты трусишь, то вспомни, что сейчас обед и все нормальные люди ушли в столовую. Так что у нас есть время.

Журналистка обняла меня покрепче, и мы опять слились в поцелуе. Нет, долго я этого не вытерплю. Встаю со стула и кладу девушку прямо на стол для переговоров. Быстро освобождаю её от трусиков, которые наверняка опять пострадают, и расстёгиваю ремень.

Понимаю, что веду себя, как озабоченный подросток, но это того стоило. Ещё и дополнительный адреналин от ощущения, что в любой момент в кабинет могут постучаться. Хорошо, что мы как-то умудрились особо не шуметь. Хотя Светочке это далось с трудом, и она даже прикусила руку, пытаясь заглушить вырывающиеся стоны.

-Может ещё раз? Ведь обед ещё не закончился. А то я так соскучилась! — коварно улыбается эта оторва, так и лежащая на столе.

-Нет уж, хватит мне подобных переживаний, — начинаю приводить в порядок одежду, — И вообще…

-Даже не начинай, — прерывает меня подруга, — Я уже всё тебе сказала — ты мой и никуда не денешься. Брак с этой зубрилкой ничего не значит. По крайней мере, для меня. И я точно знаю — ты её не любишь. Хотя, можешь говорить всё что угодно. Или скажешь, что ты не думаешь обо мне?

Светочка села и притянула меня к себе. Обнимаю её подтянутое тело, провожу рукой по роскошной груди и понимаю, что она права. Это прямо магия какая-то или меня заговорили, но сопротивляться чарам журналистки получается с трудом. Вернее, делать это просто бесполезно.

Иду в сторону метро и размышляю о жизни своей нелёгкой. На самом деле всё отлично! Все проекты в работе, и наконец, можно полностью доверить их коллективу, который я сам подобрал. Скоро начнутся съёмки на Гавайях, что станет важным событием для меня и всего советского кинематографа. И вообще, дальнейшая жизнь вырисовывается исключительно в светлых тонах.

Только есть две проблемы. Мне совершенно неизвестна реакция номенклатуры, с которой я просто уже устал воевать. Прямо замкнутый круг, без возможности его разорвать. Может, письмо к генсеку хоть на время остановит этот бред? С другой стороны, чем успешнее моя работа, тем больше врагов и недоброжелателей. Здесь не поможет никто. В любом случае придётся воевать за своё место под солнцем, такова человеческая природа. Просто хотелось бы конкурировать с коллегами, пусть они и будут использовать административный ресурс. Но сражаться с нездоровой системой в одиночку — бессмысленная затея. Дали бы мне год или полтора, дабы окончательно увериться, что запущенные мною изменения необратимы. Тогда я сам спокойно уйду в тень, как советовал подполковник. Более того, мне и «Прогресс» оставить не жалко. Лишь бы его возглавили мои единомышленники. Только дадут ли мне время? Не уверен. В США вроде выпускают, значит, буду отталкиваться от этого и особо не думать об интригах и последствиях.

Но что делать со Светочкой? Мне кажется, что это проблема похлеще любого Козловского и прочих Романовых. Всё-таки совесть у меня есть, даже наличествует немного стыда. И как смотреть в глаза супруги — я не представляю. Вернее, обманывать её не проблема. Что будет, когда она узнает? Даже думать об этом не хочу.

А вообще: «Всё хорошо, прекрасная маркиза, Всё хорошо, всё хорошо!».