Лучше, чем пираты

Глава 25

У судового врача с эсминца Дмитрия Ефремова в тот день оказалось работы еще больше, чем накануне. Мало того, что с самого утра он посетил «Вызывающий», где осматривал выздоравливающих раненых и делал им перевязки, а также решал вопрос, что делать с провизией, которая на эсминце быстро портилась от жары. Все, что можно, уже и без того переправили на «Богиню», загрузив ее рефрижераторные установки до предела. К тому же, несколько человек из машинной команды после выхода «Вызывающего» на перехват испанской эскадре по жаре, обратились с симптомами теплового удара, ведь эсминец 56 проекта совсем не рассчитывался для службы в тропиках. И температура воздуха в машинном отделении во время работы энергетической установки поднималась почти до сорока градусов.

И после всего этого, едва перекусив, Дмитрию пришлось ехать на берег, где нужно было срочно организовать медосмотр пленных испанцев из тех, кто уже прошел предварительное фильтрационное собеседование. Хорошо еще, что к тому моменту, как Ефремов ступил на остров Гуам, именуемый теперь Советским, таких на берег пока выпустили довольно мало. Но, вместо того, чтобы этих пленных определить в карантин, их сразу же заставили присоединиться к работам. И Ефремов тут же указал начальству, что санитарные нормы нарушены. Ведь эти испанцы еще не прошли дезинфекцию, их даже не обрили наголо, а это означало, что в их волосах кишат вши и блохи. И проблема представлялась Ефремову куда серьезнее, чем проведение дезинфекции английских пиратов и их корабля в прошлый раз. Теперь же перед Ефремовым стояла задача в десять раз грандиознее, просто по той причине, что пленных испанцев оказалось почти в десять раз больше. Да еще они все и сгрудились на галеоне с обломанными мачтами.

В то же время, испанцы, конечно, хотели побыстрее сойти на берег. И Ефремову пришлось даже поскандалить с замполитом Арсеном Саркисяном, который слишком поспешил сразу же начинать фильтрацию, чтобы поскорее привлечь испанцев к работам на берегу. Чувствуя за своей спиной поддержку особиста, который дал добро на все необходимые лечебные, гигиенические и профилактические мероприятия, Ефремов не боялся ругаться с Саркисяном, заявляя ему:

— Поймите же, товарищ капитан третьего ранга, что эти завшивленные военнопленные сразу же заразят наших советских матросов! При такой жаре любая зараза быстро распространяется. И весь экипаж эсминца может заболеть. Вы этого хотите? Зачем вы уже выпустили с их корабля двадцать человек?

Замполит ответил вопросом на вопрос:

— А что я могу сделать? Испанцы проявляют нетерпение. Они не хотят сидеть на своем галеоне до бесконечности и мечтают побыстрее выйти на берег. Вот поставьте себя на их место. И вы бы себя так же вели в тех условиях, в которых они оказались. К тому же, они южане и очень темпераментные. Если я не начну их выпускать, то боюсь, что они просто сами попрыгают в воду. И тогда придется открывать по ним огонь. Мне бы этого совсем не хотелось. Тем более, что взаимопонимание у нас с ними постепенно налаживается. Но, оно еще очень хрупкое. И один неосторожный шаг может легко все разрушить. Потому я иду навстречу их пожеланиям. Хоть они и пленные, но люди же! Да и нам как раз очень нужны рабочие руки.

— Но, какой толк будет от больных рабочих? А если еще и наши подхватят заразу? — не унимался доктор.

— И что вы предлагаете, лейтенант? — поинтересовался Саркисян.

Дмитрий посмотрел прямо в глаза замполиту и сказал ему:

— Просто позвольте мне делать мое врачебное дело. Объявите испанцам, что до осмотра врачом всех тех, кто уже сошел на берег, других выпускать не будут. И тогда я попробую организовать карантинные мероприятия. Только выделите мне, пожалуйста, одну из переводчиц. Потому что я не знаю испанского языка. А матросов мне в помощь я попрошу выделить Соловьева.

— Да как же вы собираетесь организовывать карантин, если даже никакого карантинного помещения еще не построено? — удивился замполит.

— Вон на тот ближайший остров их переправлю пока. А там и устрою полевой пункт дезинфекции. Охраняемый, конечно, — поделился планами молодой врач, указывая в сторону небольшого островка у выхода из бухты.

— Ну, если Соловьев не будет против, то, пожалуйста, — сдался замполит.

А Дмитрий Ефремов, сжимая в руке свой медицинский саквояж с красным крестом, решительно направился мимо матросов-охранников по сходням в сторону галеона, ставшего дебаркадером.

— Мы же, вроде бы, договорились уже. Так чего же вы забыли у испанцев? Не боитесь, лейтенант, что в заложники вас возьмут? — окликнул его Саркисян, видя, что Ефремов еще что-то задумал.

— Я обязан проверить санитарную обстановку у них на борту. Как вы правильно заметили, там все-таки живые люди находятся, — объяснил судовой врач. И тут же добавил, глядя на девушек-стюардесс с «Богини», которые, оказывается, знали испанский:

— Только еще раз прошу вас, товарищ Саркисян, дайте мне, пожалуйста, одну из этих девушек-переводчиц.

— Чтобы вы отвели девушку к толпе голодных испанских мужчин, которые, как сами же говорите, все грязные, заразные и блохастые? Еще чего придумали, лейтенант! Там не место молоденьким девушкам. Другое дело здесь, где мы втроем встречаем по одному испанцу. Тут и охраняют нас наши матросы, да и я девчонок в обиду не дам. Правда, девочки?

И обе стюардессы, Зоя и Лена, примерившие уже на себя роль личных секретарш замполита, дружно захихикали.