Столичный доктор. Том II

* * *

Уж как зарядило в одно место, так и катаемся. Опять купеческие края. Улочки здесь похожи одна на другую, ничего выдающегося, кроме разве что Большой Алексеевской. Только и счастья — минут за сорок пути можно даже поспать при желании. Кстати, надо разобраться, почему бездельники с Рогожской заставы у себя под боком вызова не обслуживают. Чем они занимаются? Я все простить могу, кроме тех случаев, когда мне работать приходится из-за этого. Так что ждите, ужас, летящий на крыльях ночи, несется к вам. Всех разоблачу!

А вызов совсем не веселый. Встретил нас сам больной, предварительно загнав в будку здоровенного лохматого пса. Какой-то яркий представитель породы «русская дворовая», бабушка которого явно согрешила с кавказцем. Может, и мама тоже. С первого взгляда я даже не смог определить примерно возраст пациента. Худой, сутулый, невзрачный совершенно. На голове волосы жидкие, бороденка неухоженная, торчит во все стороны. И одежда — поношенная до крайней степени, сквозь штанины подштанники просвечивают. Похож на язвенника. И ситуация типичная: наверняка съел чего-то, вот и мучается. Боли в эпигастрии, тошнота, рвота, изжога. Ничего хорошего, верю. Но что же сразу столько претензий предъявлять? И ехали долго, ему пришлось ждать нас незнамо сколько. И помощь оказать не в состоянии. Извините, гражданин, но язва у вас лет двадцать, судя по вашим рассказам. Вы самостоятельно налупились всякого аптечного барахла, из которого я бы оставил только капли с экстрактом красавки, да и то, в гораздо меньшей дозировке. А теперь требуете волшебную таблетку здоровья. Чтобы утром проснуться, и опять молодой, красивый и полный сил.

А проклятый докторишка только щупает живот, заставляет показывать язык, и интересуется стулом и временем возникновения болей и тошноты. Всякие блестящие штучки, типа шпателя, и процедура измерения артериального давления на пациента никакого воздействия не оказали.

Начал расспрашивать его о питании. В это время других способов кроме диетотерапии почти нет. Никаких блокаторов протонной помпы, препаратов висмута и прочих привычных штучек. Если операция — то только большая, модификации Бильрота под номером один и два. И да, про эндоскопию тоже надо забыть. Как там того открывателя хеликобактер фамилия? Жаров? Миронов? Точно, надо пить таблетки для памяти. Морозов, во!

Простые вопросы из серии «Как и чем питаетесь?» вызвали бурю негодования. Бедный несчастный вдовец не в состоянии нанять кухарку, вынужден питаться из трактира, а тут приезжает какой-то коновал, и вместо лечения начинает интересоваться, что у него на обед было!

Короче, до рекомендаций по диете дело не дошло. Нам показали на дверь, и вытолкали чуть не взашей. Сопротивляться, конечно, смысла нет. Лучше потерпеть, претензий меньше будет. Впрочем, на меня большей частью могут пожаловаться только главному врачу Баталову.

Не успела за нами закрыться калитка, по двору забегала собака. Первым делом песель бросился на забор.

— Евгений Александрович! Я на вызове морфий и этот, как его… то… тонометр оставил, — сказал Пеккала, когда мы подошли к карете.

— Ну иди, забирай.

— Я… собак боюсь.

Вот так — на парня посмотришь, сам испугаешься, а у него вон чего в голове. Пришлось идти, тарабанить в калитку. Тишина. Не считая только лая и царапанья когтями по забору изнутри. И что делать? Лезть через ограду? Ну да, как в том анекдоте — сейчас всё брошу и пойду рисовать тебе зайчика.

— Давайте я, — предложил наш кучер. — Делов-то, сейчас кнутом утихомирю пустобреха этого.

— Ага, а порвет, мне тебе потом больничный оплачивать. Езжай на Николоямскую, в Рогожскую полицейскую часть. Привезешь городового, скажи, что хозяин наше имущество не отдает.

Ну вот, двадцать минут позора, и вещички с нами. Неблагодарный пациент начал отговариваться, что, дескать, уснул и не слышал, как мы калитку пытались снести. Хорошо дружить с полицией.