Прихоти удачи. Малоизвестные факты из жизни известных людей

Если бы Уэллс не сломал себе ногу, он мог бы остаться продавцом в бакалейной лавке

Сто с лишним лет назад группа ребят играла на одной из улиц на окраине Лондона. Внезапно один из подростков схватил маленького мальчика по имени Берти Уэллс и подбросил его высоко вверх, а при падении не смог поймать его. Мальчик ударился о землю и сломал себе ногу.

В течение нескольких месяцев, корчась от боли, Берти лежал в постели с привязанным к ноге тяжелым грузом. Но кость как следует не срасталась. Ногу предстояло ломать заново. Маленький Берти кричал от обуявшего его ужаса и отчаяния.

В ту пору этот инцидент представлялся настоящей трагедией. Однако по прошествии времени, когда Берти стал одним из самых известных писателей в мире, он оценил его по-другому.

Вы знаете этого писателя, правда, под именем не Берти, а Герберта Уэллса. Надо думать, что вы читали его произведения, которые, будучи собранными вместе, составили бы свыше семидесяти пяти томов.

Глядя назад сквозь череду прошедших лет, он признавался, что несчастье, связанное с переломом ноги в детстве, было по своим последствиям, возможно, самым счастливым случаем в его жизни. Спрашивается, почему? Потому что именно благодаря ему он в конечном счете и стал писателем. Ведь в течение целого года Уэллсу пришлось неотлучно находиться дома. За это время он проглотил множество книг, которые мог достать, поскольку в подобном положении ему просто ничего иного не оставалось делать, как читать. В результате у него развились любовь к книгам, вкус к художественной литературе. Они стали стимулом к стремлению преодолеть однообразие окружающей его среды. Так сломанная нога оказалась для него своеобразным поворотным пунктом в жизни.

Уэллс стал одним из наиболее преуспевающих писателей в мире. Надо полагать, что в обшей сложности он заработал своим пером не менее двухсот тысяч фунтов. Это тем более примечательно, что с самого детства его окружала беспросветная нищета.

Его отец, профессиональный игрок в крикет, был владельцем бакалейной лавки, находившейся на грани банкротства. Уэллс родился в маленькой спальной комнате, примыкающей к основному помещению. Ниже, в подвале, располагалась кухня. Это была темная, запущенная дыра, свет в которую пробивался через решетку, расположенную на уровне тротуара.

Уэллс вспоминал, сколько раз он сидел в этой темной кухне, наблюдая, как поверху, на фоне решетки, снуют ноги проходящих по тротуару. Это было одним из его самых ранних и самых ярких жизненных впечатлений. Много позже он написал об этих снующих перед его глазами ногах, заметив, что уже в ту детскую пору учился составлять впечатление о людях по той обуви, в которой они ходят.

Наконец бакалейная лавка окончательно рухнула, ввергнув семью в отчаяние. Мать вынуждена была пойти экономкой в расположенное в стороне большое имение. Фактически она и жила там вместе со слугами, и сын часто ходил навещать ее. Именно там он впервые украдкой взглянул на образ жизни представителей высшего света Англии. Понятно, что взглянул со стороны тех помещений, где ютились слуги.

В тринадцать лет будущий автор "Очерка истории" пошел в люди, став помощником торговца мануфактурой. Он вынужден был подниматься в пять часов утра, убирать помещение магазина, разжигать печь и прислуживать во всем остальном на протяжении 14 часов в день. Находясь на положении чернорабочего, он немало тяготился своими обязанностями. Впрочем, это продолжалось недолго. Уже к концу первого месяца хозяин уволил его, обвинив в неряшливости, медлительности и бестолковости.

Потом он стал помощником аптекаря. Но и здесь его трудовой стаж не превысил одного месяца.

Наконец, он перешел в другой мануфактурный магазин. Но и здесь он, что называется, не горел на работе, при всякой возможности отлынивая от своих обязанностей, затягивая время за едой. Более того, стоило хозяину отвернуться, как он, подхватив книгу Герберта Спенсера, нырял с нею в подвал.

Его хватило таким образом на два года. В одно воскресное утро, даже не позавтракав, Берти отправился пешком за 15 миль к своей матери. Он был в отчаянии. Плача, он умолял мать забрать его из магазина. Он клялся, что покончит с собой, если ему и дальше придется там оставаться.

Потом он написал длинное безысходное письмо своему бывшему учителю, рассказав, что находится в столь отчаянном положении, что впору наложить на себя руки. И к своему огромному удивлению получил от бывшего наставника ответ, в котором тот предлагал ему работу школьного учителя.

Браво! Это был еще один поворотный пункт в его жизни.

И все же по прошествии лет Уэллс скажет своим тонким, звенящим голосом, что трудные годы, проведенные им в качестве чернорабочего в мануфактурной лавке, по-своему способствовали становлению его характера. Ибо по своей природе он и в самом деле был ленив и безразличен, а владелец магазина худо-бедно ли, но научил его работать.

Через несколько лет после начала учительской карьеры с ним, подобно внезапному взрыву, случилась новая беда. Она была связана с его увлечением футболом. Во время горячей схватки на поле он был сбит с ног, затоптан и чуть не убит. В итоге оказалось, что раздавлена одна почка и пробито правое легкое.

В связи с большой потерей крови доктора оставили всякую надежду на его выздоровление. Несколько месяцев он был буквально на волосок от смерти. Да и в течение последующих двенадцати лет вынужден был постоянно цепляться за жизнь. Однако именно в эти годы он развил в себе способность к литературному творчеству, которое сделало его имя известным во всем цивилизованном мире.

Пять лет он писал неистово, не зная ни отдыха, ни покоя. Однако повести, рассказы, статьи, которые он исторгал из-под своего пера, были скучными и однообразными. К счастью, у него оказалось достаточно здравого смысла, чтобы понять это и сжечь почти все написанное.

После этого, оставаясь полуинвалидом, он снова взялся учительствовать. Вместе с ним в школе вела биологию красивая, но такая же, как и он, хилая и болезненная девушка Катерина Роббинс. Они решили не упустить свое призрачное счастье, надежда на которое мелькнула благодаря их взаимной встрече. С тем и связали свои жизни.

И вот здесь-то, вместо того чтобы умереть, как он опасался, Уэллс стал поправляться, набирать силу, превращаясь в своеобразный генератор человеческой энергии, тот самый, что оказался способным вырабатывать две полноценных книги каждый год, книги, которые находили своих почитателей в различных уголках мира. И так продолжалось вплоть до его смерти в 1946 году.

Мозг Уэллса был переполнен идеями. Он даже имел обыкновение вставать среди ночи для того, чтобы записать в блокнот внезапно мелькнувшую у него во сне мысль. Таким образом, прежний ленивый мальчуган, которого однажды выгнали из лавки из-за его неспособности выполнять обязанности помощника продавца, накопил столько незаурядного материала, что его хватило на множество книг.

Он мог писать іде угодно: в своей лондонской квартире, в поезде, а то и просто разместившись под зонтиком на берегу лазурного моря.

Он арендовал две виллы во французской Ривьере. Одна из них предназначалась для работы, другая — для приема гостей. Проводя весь день за письменным столом, он встречался с ними только вечером. Если из-за занятости он не мог лично отправиться за ними на станцию, то специально посылал туда машину. Причем вместе с машиной отправлял ключ к хорошо оборудованному винному погребу. Так что его гости всегда находились в приподнятом настроении к тому времени, когда перед ними наконец представал сам хозяин.