Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны

В ноябре 1914 г. Берлин посетил советник госдепартамента США Чендлер Андерсон. Его сопровождал Чендлер Хейл, бывший помощник государственного секретаря США, занимавший к этому времени дипломатический пост в Лондоне. Андерсон и Хейл имели в Берлине длительные беседы с Гервартом о германской пропаганде в США. Как явствует из записи этих секретных бесед, американские дипломаты указывали на ошибки, допущенные германской пропагандой в Америке. Герварт подробно доложил Николаи содержание этих бесед, поскольку Андерсон и Хейл дали много конкретных советов.

Таким образом, несмотря на утверждения Николаи о недостаточности пропаганды за границей, документы и свидетельства политиков говорят об обратном…

Одной из гениальнейших операций немецкой разведки была революция в России… [27]

9 марта 1915 г. Парвус, — соратник Ленина, российский революционер и агент немецкой разведки, — подготовил меморандум, план подготовки революции в России. Эта программа заняла у него более 20 страниц текста. Он подробно расписал, как, какими методами, с помощью каких средств можно вывести Россию из войны с Германией. Ленинский лозунг превращения войны империалистической в войну гражданскую — суть плод программы Парвуса. Подготавливая свой план, «режиссер русской революции» основывался, в частности, на резолюции конференции заграничных секций РСДРП, проходившей в Берне 14–19 февраля 1915 г., в которой Ленин писал: «В каждой стране борьба со своим правительством, ведущим империалистическую войну, не должна останавливаться перед возможностью в результате революционной агитации поражения этой страны. Поражение правительственной армии ослабляет данное правительство, способствует освобождению порабощенных им народностей и облегчает гражданскую войну против правящих классов.

В применении к России это положение особенно верно. Победа России влечет за собой усиление мировой реакции, усиление реакции внутри страны и сопровождается полным порабощением народов в уже захваченных областях. В силу этого поражение России при всех условиях представляется наименьшим злом».

С меморандумом Парвус прибыл в германский МИД. Его принял государственный секретарь Ягов… План был одобрен…

«Уже 17 марта государственный секретарь МИДа Ягов телеграфирует в Государственное казначейство: «Для поддержки революционной пропаганды в России требуются два миллиона марок». Положительный ответ приходит с обратной почтой через два дня. Это был аванс. Из двух миллионов один миллион Парвус получает сразу и переводит их на свои счета в Копенгагене. Там он основал коммерческую империю, которая занимается торговыми операциями. В том числе незаконными сделками по продаже угля, металлов, оружия в Германию, Россию, Данию и Другие страны. С них он получал огромные доходы, которые [28] оставлял в России или переводил на счета в других странах. Большую часть средств Парвус вкладывает в создание средств массовой информации по всему миру. Они должны были настроить мир и население России против царского режима». По расчетам Парвуса все основные события должны произойти в России весной 1916 года. То есть к этому сроку Россия настолько ослабнет вследствие организованных разрушительных действий извне и внутри страны, что сама запросит мира. Летом 1916 г. в донесениях, поступавших в отдел III-B, сообщалось, что в русской армии и среди населения царит недовольство. Время решительных действий наступило…

Свидетельствует историк разведки Э. Бояджи: «Николаи договорился с Людендорфом, что в течение шести месяцев он будет готовить план широкой политической операции на Восточном фронте. Приступая к осуществлению этого плана, он укрепил связи с русскими марксистами и социал-демократами, находившимися в эмиграции. Он стал платить им жалованье из средств Русского отдела Третьего бюро. Был среди этой компании, ставших «на постой» у немецкой разведки, и некто Ульянов (Ленин) — очень пылкий и страстный пропагандист. Так вот этому необыкновенному революционеру в 1910 году немецкая разведка платила по 125 марок в месяц, получая от него информацию об охранке, работавшей на Западе.

Русским отделом Третьего бюро руководил Бартенвефер. Он получил информацию, что военный потенциал России еще силен, но пораженческие настроения усиливаются… Людендорф понял, что настал подходящий момент подключить взрывную силу русских марксистов, под руководством Ленина, для развязывания гражданской войны в России.

В Лозанне Николаи вместе с офицерами Третьего бюро Нассе и Хагеном, специалистами по проблемам России встретился с группой революционеров. Финансировали операцию несколько американских банкиров, сотрудничавших с немцами. Разведки стран Антанты знали об этом плане, но считали его невыполнимым.

Однако серьезность проекта была очевидной — фонды [29] распределялись немецко-американской банковской группой, были известны имена крупных немецких промышленников, участвующих в этой акции. Крушению царской империи помогали американские банки, субсидировав на это миллионы долларов. Лондон в свою очередь надеялся, что возникшая на обломках империи республика не сможет соблюдать договоры, подписанные Николаем II в отношении территорий, что вынуждало Англию вступить в войну. На политику Англии косвенно влияло Третье бюро, закидывая дезинформацию в английскую разведку.

2 марта 1917 года «Рейхсбанк» направил представителям немецких банков в Швеции приказ под номером 7433. Вот он: «Настоящим удостоверяем, что запросы на получение денежных средств, предназначенных для пропаганды прекращения войны в России, поступят через Финляндию. Получателями сумм будут следующие лица: Ленин, Зиновьев, Каменев, Троцкий, Суменсон, Козловский, Коллонтай, Стивере и Меркалин, на которых, в соответствие с нашей инструкцией № 2754, открыты счета в филиалах немецких частных банков в Швеции, Норвегии и Швейцарии. Эти документы должны иметь две подписи — Дирхау и Милкенберга. Каждый запрос вышеуказанных русских представителей должен выполняться незамедлительно».

Историческое прибытие поезда с русскими революционерами из эмиграции было организовано Третьим бюро.

Поезд спокойно пересек Германию, никаких пломбированных вагонов — вагоны обыкновенные, пассажирские, в которых развернули бурную деятельность офицеры немецкой контрразведки и секретных служб германского Генштаба. В поезде ехало 110 русских эмигрантов по списку, составленному Лениным, и ровно столько же агентов Третьего бюро. Все пассажиры были снабжены официальными документами, выданными немецкими властями.

Для благополучного завершения этой широкомасштабной операции немецкий Генштаб вызвал своих самых лучших агентов. Общее число агентов превышало 400 человек, включая [30] агитаторов и пропагандистов. Они въехали в Россию через Швецию, получив из банков денежные средства, выделенные немецкой разведкой. Людендорф подсчитал, что на организацию Гражданской войны в России было потрачено около 70 миллионов марок. Но столько стоили несколько часов ведения военных действий на Западном фронте.

Американские банкиры нажили баснословный капитал: заняв 12 миллионов долларов русским революционерам в эмиграции, за четыре последующих года они получили 600 миллионов золотых рублей.

И на полях войны эта операция тоже дала желаемый результат. Весной 1918 года Людендорф направил все имеющиеся резервы на Западный фронт, совершив прорыв на англо-французском направлении».

В 1918 году Людендорф вспоминал: «Мы взяли на себя большую ответственность, доставив Ленина в Россию, но это нужно было сделать, чтобы Россия пала». Чем обернулась для России эта операция известно, но не будем обвинять Людендорфа и Николаи — они боролись за выживание своей страны, своей Германии.

Николаи и германский Генеральный штаб правильно рассчитали силы в этой операции, но несмотря на это они не смогли предотвратить поражение Германии в Первой мировой войне.

Война закончилась поражением, страна стояла перед революцией…

В своих воспоминаниях Николаи пишет: «Когда наступившая затем революция окончательно выдала Германию неприятелю, я стал настаивать на своем оставлении на посту, так как считал это своим долгом, вызванным громадной опасностью неограниченного проникновения неприятельской разведки в Германию. Однако верховное командование сочло политическую нагрузку военной разведки слишком сильной, для того, чтобы я мог остаться. Военное министерство не согласилось даже с назначением моим в пограничную охрану. Я был уволен в отставку. Переведенное в Кольберг верховное командование [31] пыталось привлечь меня к сотрудничеству, хотя бы в отношении использования моего опыта. Однако с политической стороны и это не было допущено».

Но Николаи не ушел в отставку. Он относится к тем немцам, которые считали, что Германия не проиграла войну, а была предана… Он начинает новый этап своей деятельности.

На секретном совещании, где присутствовали Людендорф, Гинденбург и группа офицеров Генштаба, Николаи заявил: «Это поражение, но если мы не хотим, чтобы поражение обернулось для Германии и Генштаба настоящей катастрофой, то должны обвинить в нем не солдат, а руководство. Если необходимо, то мы принесем в жертву императора и империю!».

9 ноября 1918 г. первая часть плана, разработанного Николаи, была реализована — утром рейхсканцлер принц Макс Баденский опубликовал официальное сообщение о решении Вильгельма II отречься от престола и о назначении рейхсканцлером вождя социал-демократов большинства Эберта. Теперь необходимо было принимать срочные меры по нормализации положения в стране, предотвратить сползание в бездну революции.

Сразу после отречения императора Николаи, Гинденбург и Грёнер встретились на совещании в Спа и обсудили главный вопрос — как подавить революционные выступления.

Поздним вечером в кабинете новоявленного канцлера зазвонил телефонный звонок. Эберт знал, откуда звонят: аппарат соединял Берлин со ставкой Верховного главнокомандования в Спа. Эберт услыхал в трубку: «С вами говорит Грёнер. Готово ли правительство защитить Германию от анархии и восстановить порядок». Это был голос генерал-квартирмейстера, т. е. начальника штаба действующей армии генерал-лейтенанта Вильгельма Грёнера. История знает много парадоксов. Но телефонный разговор между Берлином и Спа, заботливо записанный адъютантом Грёнера майором Фолькманом, принадлежит к числу самых невероятных: кайзеровский генерал Грёнер приказал социал-демократу Эберту быть республиканцем! Эберт был взволнован, но совладал с собой: «Да, несомненно!». [32]

Грёнер продолжал: «Отлично! В таком случае верховное командование берет на себя ответственность за дисциплину в войсках и восстановление порядка в стране».

Эберт с готовностью согласился. В историю этот беспримерный пакт вошел под названием «пакт Грёнер — Эберт». Под знаменем этого пакта прошли первые годы существования

Веймарской республики.