Хроники Талийской войны

Когда бой разгорелся по всему фронту, эскадрон красно-белых трайков атаковал укрепленную ферму. С нее грянул залп, но большая часть разрядов ушла в песок. В юркий трайк на полном ходу вообще попасть не так-то просто, да и шли они рассыпным строем. Причем у поларов рассыпной строй - это вообще какое-то рассеивание на местности, а в единый кулак они собирались перед самым ударом.

Вот и тут они собрались перед самой стеной и дали залп, после чего внезапно не умчались прочь, а резко затормозили, подняв тучу пыли. К счастью, утро выдалось влажным и тяжелая пыль быстро оседала. И когда она осела, наблюдатели с удивлением увидели, как полары, побросав свои трайки, с саблями и пистолями (прим. ред.: легкими трехзарядными бластерами) в руках пошли на штурм главных ворот фермы.

Штурмовых лестниц у них не было, но у фермы и стены не высоки. Полары подсаживали друг друга и с плеч товарищей взбирались на самый верх. Там их встречали меткими выстрелами талийцы. Полары падали, но их место тотчас занимали новые бойцы. Эффект неожиданности сыграл свою роль, и нападающим удалось занять площадку над воротами.

Долго бы они там не продержались. У пилотов и вооружение полегче солдатского, и подготовка нацелена вовсе не на позиционные бои. Однако на помощь поларам уже мчался целый эскадрон синих квадов. Залп из двух сотен стволов обрушился на ферму, сметая со стен защитников и подвернувшихся под удар поларов. Последних, к сожалению, смели далеко не всех, и уцелевшие открыли ворота.

Синяя машинерия вошла в ферму как меч в тело. Какое-то время внутри сверкали выстрелы, но это уже была агония. Ополченцы пытались разбежаться, но их со стен перестреляли полары. Сирены тем временем подняли на стены свои квады, и открыли огонь во фланг талийским позициям. И пусть их пушки были не так мощны, как орудия мобильных крепостей, но свою лепту они вносили.

Из-за Кандалона тотчас выдвинулся талийские резервы.

- Зря, - хмуро сказала леди Анна, когда наблюдатели доложили об этом. - Этого они и ждут.

Капеллан лишь кивнул в знак согласия. Мол, слишком разумно. И предсказуемо.

Мобильные крепости сирен тотчас перенесли огонь тяжелых орудий на резервы. Такие пушки были не только мощными, но и достаточно дальнобойными.

Возглавляли резервный отряд две черно-золотых черепахи. Одну накрыли первым же залпом. Черепаха встала и загорелась. Вторая упрямо ползла вперед под градом разрядов. Тоже далеко не уползла, а сирены тем временем выдвинули на поле боя свой резерв: еще четыре мобильных крепости с тяжелыми орудиями. Они выползли на левый фланг, причем из боковых ворот - так ближе - у которых и стояли с самого начала. Похоже, сирены действительно ожидали выхода талийских резервов, причем именно здесь. Как говорит капеллан, это было предсказуемо.

Огонь уже с восьми мобильных крепостей стал просто убийственным. Мощные разряды пробивали целые бреши в пехотных колоннах талийцев. По словам наблюдателей, это были ополченцы. Они быстро смешались и отступили, оставив на песке не меньше сотни тел.

Развивая успех, сирены бросили против талийского левого фланга еще шесть батальонов пехоты с двумя эскадронами квадов. Мобильные крепости продолжали методично разрушать полевые укрепления. Синие войска волнами накатывались на талийские позиции. Тут и там гремели взрывы. То, что не снесли тяжелые орудия, взрывали саперы. Некоторые редуты по нескольку раз переходили из рук в руки, прежде чем сиренам удавалось там закрепиться. И всё же это им удавалось.

Не удивительно, с таким-то перевесом. Портовый корпус, напомню, это всего-то три батальона легкой пехоты. Противник наверняка приплюсует к ним и полуроту фермеров-ополченцев, но, по правде говоря, проку от них оказалось немного.

Примечание редактора: на самом деле о присутствии на ферме столь значительного числа ополченцев сиренское командование узнало лишь из записей спеца Грибова, из чего можно сделать обоснованный вывод, что проку от фермеров действительно было немного.

В общем, вскоре весь левый фланг талийской армии трещал по швам. Резерв поспешил ему на помощь, и на этот раз его вел лично пред-герцог Франк.

Леди Анна высказалась на его счет резко и некорректно, но ее можно понять. Мы сидели в самом сердце вражеской армии, и ничего не могли сделать! А тот, кто мог, выстроил, скажем так, не самую оптимальную стратегию.

Теперь талийские резервы прикрывали четыре черепахи - две боевых и две транспортных, которые, по сути, выступали в роли щитов от огня мобильных крепостей. Свою роль они исполнили, и остались дымящимися остовами на поле боя. Одну боевую черепаху талийцы тоже потеряли на полпути. Еще одна доползла до линии укреплений и обрушила свою мощь на синюю пехоту, но вскоре заполыхала и она.

Правда, за это время талийские саперы малость подровняли счет. Черно-золотые квады устремились в атаку и напрочь смели охранение синих черепах. Сирены бросили против них свою машинерию, но наши саперы успели вывести две мобильные крепости из строя, а еще одну - уничтожить полностью.

Рвануло знатно! У нас на складе пол под ногами вздрогнул. С полок посыпались детали доспехов. Мы замерли. А ну как кто-то зайдет навести порядок. К счастью, сиренам было не до того. Как потом доложили наблюдатели, взрыв буквально вывернул корпус мобильной крепости наизнанку, а ее двигатель отлетел назад на полсотни метров и даже кого-то придавил.

Однако затем синие квады отбросили талийскую машинерию обратно к укреплениям. Тут, скорее, уже следует писать, к остаткам укреплений. Часть из них уже была разрушена, часть - захвачена пехотой сирен. Талийские войска, оттесненные от укрытий и расстреливаемые с фронта и фланга, начали отступать. Пред-герцог раз за разом собирал разрозненные отряды и бросал их в контратаку, но эти удары лишь сдерживали наступление сирен и позволяли отступающим отходить в относительном порядке.

Сирены упрямо двигались следом, явно нацелившись зайти правому флангу в тыл и окружить город. Разгромленные резервы уже ничем не могли им помешать.

К следующему докладу наблюдателей талийцы уже отступали по всему фронту. Позиции на правом фланге заняли сирены, но дальше уже не двинулись. Небось, совсем выдохлись. Перед теми позициями осталось лежать не меньше батальона синей пехоты вперемешку с разбитыми квадами. Над ними символом стойкости талийской армии возвышалась дымящаяся черепаха.

Ополченцы в городе продержались еще около часа. Отсветы бластерного огня под куполом быстро смещались на север, но окончательно угасли только к полудню. Тем же вечером наш отряд скрытно покинул крепость противника. Мы ушли на юг.

В дороге псимарикам ноктов удалось перехватить и частично расшифровать победную реляцию сирен. В ней те похвалялись, будто бы талийская армия потеряла до тысячи человек убитыми, ранеными и пленными, причем большая часть раненых тоже, увы, попала в плен. Кроме того, сирены заявляли дюжину уничтоженных боевых черепах. На самом же деле, даже если считать с транспортами, получалось только десять.

Примечание редактора: в отчет как боевые были включены три переделанных транспорта. Кроме того талийцы потеряли четыре боевых машины на левом фланге и две - на правом. Еще одну черепаху солдаты Сиренской империи сожгли в городе. Также их трофеями стали две боевых черепахи, стоявшие на ремонте, но командир подразделения предпочел взорвать обе. Позднее он обосновал свое решение постоянными контратаками талийцев, которые могли отбить черепах и использовать их как укрепления.

Отдельно командующий сиренской армией отметил потери талийской машинерии. Суммарно на поле боя осталось два эскадрона квадов. У Столичного и Портового корпусов их было всего три, плюс отдельные роты эскорта. Стало быть, там осталась половина нашей тяжелой машинерии.

Свои потери сирены оценили в восемь сотен убитыми и ранеными. Полностью уничтоженными считались только две черепахи. Еще трем требовался серьезный ремонт. Это дело долгое, так что можно и их засчитать в потери. Из машинерии полары потеряли дюжину трайков, а сирены - почти сотню квадов. По словам ноктов, в последнем пункте сиренский командующий заметно поскромничал, но, возможно, речь шла опять же только о полностью уничтоженных машинах.

А еще мы узнали имя нашего врага. Сиренскую армию возглавлял генерал Браун.

Талийская пустошь

Заняв Кандалон, сирены тем же вечером разобрали свою крепость и возвели из нее полукруг, который прикрывал город с севера от возможного контрудара талийских войск. Между старой и новой стеной выстроились боевые черепахи. С охранением, естественно. Это не помешало ноктам там всё разведать, однако без взрывчатки мы всё равно не смогли бы учинить серьезную диверсию.

Кроме того, сирены укрепили потрепанную в боях ферму, заменив ее узорные угловые башенки на боевые черепахи. Это были те машины, которые талийцы сумели лишь повредить. Практично получилось. Пока техники их ремонтировали, черепахи не простаивали в ангаре, а служили укрепленными артиллерийскими позициями. На самой ферме обосновались два батальона солдат с целым эскадроном квадов. Они прикрывали Кандалон со стороны Мелеагра.

К сожалению, там у нас оставался лишь штатный гарнизон в батальон пехоты да летучий отряд трайков, не дотягивавший по численности даже до полуэскадрона. Ну разве что дополнить его крепостными "курьерами". Однако летучий отряд - это в любом случае была не полноценная машинерия, а, скорее, пехота на трайках. Их даже тренировали не как пилотов, а как отряд быстрого реагирования. Вряд ли они могли отбить Кандалон без поддержки основных сил, но, видать, сиренский генерал Браун решил не оставлять нам вообще ни малейшего шанса.

Основные силы талийской армии отступили в Капрос. Это уже был по настоящему крупный город. Во времена Торгового концорциума там располагалась региональная штаб-квартира, отчего Капрос иногда называли старой столицей, хотя таковой, насколько я знаю, он никогда не был. К тому времени, когда господа негоцианты окончательно разругались, уже была основана Талия и наш первый герцог Олег Талийский правил оттуда.

Примечание редактора: вице-король Торгового концорциума, позднее принявший титул герцога Талийского, действительно сразу же перенес столицу своих новых владений в Талию, однако перенос состоялся уже после раздела территорий. Таким образом, формально Капрос был столицей Талийского герцогства в течении нескольких часов.

Известный археолог Ян Батист Зор оценивает это время в три с половиной часа, основываясь на найденных им дневниковых записях адъютанта Олега Талийского, однако подлинность дневника в настоящее время оспаривается рядом исследователей. В любом случае это время не превышает семи часов - это период с двенадцати часов дня (когда был подписан меморандум о разделении территорий) до семи часов вечера, поскольку достоверно известно, что администрация покинула Капрос еще засветло.