Хроники Талийской войны

Леди Анна с порога развернула бурную деятельность, реорганизовывая нашу армию для обороны столицы. Лорд Понтий действовал по шаблону, разместив остатки Столичного корпуса на стенах и прилегающих казармах, а гарнизон с ополчением - в центре города, в качестве резерва. Леди Анна перебросила на стены ополченцев, а более опытные войска собрала в единый кулак.

Противник же пока этого не сделал. По данным разведки, сирены развернули лагерь в двадцати километрах к юго-западу от Талии и спешно превращали его в неприступную крепость.

Это вполне вписывалось в их концепцию постепенного продвижения. Когда сирены обретут опору в относительной безопасности, они выдвинутся к Талии и развернут под стенами цепь из полевых укреплений, откуда в случае неудачи всегда смогут отступить в основной лагерь. Правда, наши силы пока не выглядели так, будто могли выйти в поле и обеспечить им эту неудачу. Разве что союзники еще раз придут на помощь.

С юго-востока подступали уранийцы. Без боя заняв пограничную крепость Ясон (ее гарнизон по приказу лорда Понтия отступил в столицу), они, похоже, вознамерились обойти Талию с востока и отрезать нас от ближайшего порта - города Корибант.

- Это они зря, - сказала леди Анна, и приказала готовиться к бою.

К востоку от Талии пустошь изрезана трещинами. Иногда - небольшими, иногда -весьма впечатляющими. Ученые говорили, будто бы это следы какой-то давней катастрофы. Собственно, если верить им, весь залив Маринера - такой след. Прилетело из космоса нечто покрупнее метеорита да и пропахало поверхность Марса с востока на запад. Ну а разломы у Талии - это от того нечто отвалилось нечто поменьше, хотя тоже от души шандарахнуло.

Главным следом той трагедии стала широкая трещина, протянувшаяся, как и весь залив, с востока за запад. Она подходила почти к самым стенам Талии, но попасть по ней внутрь, конечно, не было никакой возможности.

Уранийцы перебросили через трещину два моста, и начали переправлять войска на ее северный берег. Оттуда они продвигались вперед километра на два, захватывая по пути мелкие фермы. Сами фермеры оттуда успели убежать, прихватив всё, что только смогли. Что не смогли - разграбили уранийцы. Ополченцы, среди которых были и те самые фермеры, с возмущением наблюдали, как над разрушенными строениями поднимались столбы черного дыма.

Позволив уранийцам переправить три батальона, леди Анна скомандовала атаку. Погода благоприятствовала вылазке: безветрие, умеренная влажность - не будет пыли - на небе ни облачка, и, что гораздо важнее, ни единого сполоха. Впрочем, если бы началась буря, мы всегда могли отступить обратно в город.

Наши основные силы развернулись севернее и широким фронтом двинулись на врага с прицелом оттеснить уранийцев обратно к трещине. Одновременно вся наша машинерия атаковала колонной вдоль северного берега. Ее целью были мосты. Сама леди Анна в этот раз не геройствовала, а, как и положено старшему офицеру, руководила операцией с городской башни.

Уранийцы, понятное дело, понимали важность мостов и выставили у них охрану. Даже кое-какие укрепление собрали. Однако эта охрана была рассчитана максимум на вылазку трайков, либо же на неспешную атаку пехоты, когда есть время запросить подкрепления, которые и без того сплошным потоком двигались сразу по двум мостам.

Колонна наших квадов попросту смела прочь всё это охранение вместе с подвернувшимся под горячую руку подкреплением.

Мчавшиеся следом трайки привезли наших солдат и спецов с тяжелыми бластерами. Все они развернулись перед мостами и немедленно открыли огонь. Уранийцы, застигнутые врасплох на мостах, уже отступали, а тут и вовсе обратились в бегство. Не далеко, правда. На южном берегу к трещине подползали сине-золотые черепахи, и уранийцы поспешили укрыться за ними. Кто успел, конечно.

Тем временем наша пехота начала теснить уранийскую. Та, осознав, что ее отрезали, не очень-то упорствовала, однако отступала в полном порядке. Отступала к мостам, за которые уже разгорался жестокий бой. Уранийцы с южного берега обстреливали наших бойцов, тогда как небольшие группы пытались прорваться через мосты. Наши отстреливались. Саперы дважды пытались взорвать левый мост, но, к сожалению, только сильно повредили полотно.

Впрочем, к месту боя уже катили три черно-золотых черепахи, обшитые дополнительной броней. Как только они займут позиции, мосты будут наши окончательно. Уранийцы это понимали, и усилили натиск.

Одновременно отступающие, оставив всего батальон для прикрытия, бросились в атаку на засевших у моста талийцев. Двойной удар вполне мог раздавить наш отряд, однако в этот момент на отступающих обрушилась вся мощь талийской машинерии. Квады буквально разорвали пехотные порядки, расстреливая и давя уранийских солдат. Те, кто уцелел, начали разбегаться, пытаясь укрыться в разрушенных фермах, а квады преследовали наиболее крупные группы, рассеивая и уничтожая их.

Победа была полной! Не прошло и часа, как все три батальона уранийской армии были наголову разгромлены. Уцелевшие сдались, и ни одному не удалось ускользнуть. Наши потери составили порядка двухсот солдат, и около десятка трайков и квадов.

Уранийцы на южном берегу отступили, и наши саперы без помех взорвали мосты. Хотя, думаю, это была напрасная трата взрывчатки. Уранийская армия больше не представляла серьезной угрозы.

Судьба Талии

Первой безоговорочной победе радовались все, кроме леди Анны. Она продолжала хмуриться, даже когда лорд Понтий публично поздравил леди Анну, и признал, что недооценивал ее военный талант. Чуть позже вышел указ герцога Михаила, в котором он благодарил доблестных талийских воинов и отдельно отметил свою дочь, доказавшую на поле боя, что она - истинная воительница. Казалось бы, вот оно - признание. Однако леди Анна лишь еще больше нахмурилась.

Вечером у нас с ней состоялся разговор, который я теперь задним числом отмечу как судьбоносный.

- У меня к тебе просьба, Грибов, - сказала леди Анна.

- Жду приказа, леди Анна, - по уставу ответил я.

- Нет, - сразу сказала она. - Это просьба, Грибов. Но очень важная для меня. А возможно, и для всей Талии.

Было видно, что просьба давалась ей нелегко. Я заверил леди Анну, что ее просьба для меня сродни приказу, и сразу спросил, в чем она заключалась. Как оказалось, леди Анну обуревали сомнения относительно нынешней войны. Мне надлежало пробраться во дворец, и изложить их герцогу. Естественно, от ее имени, но если леди Анна ошибалась - нам обоим не поздоровится, причем мне, пожалуй, даже больше, чем ей.

- Переживу, - сказал я.

- Не факт, - ответила леди Анна.

Мысли о предательстве ее посещали еще с битвы под Ихой. Не ее одну, надо заметить, мы с бойцами и в Аэлите толковали о том же самом. Слишком уж гладко выходило всё у сирен. Да, талийцы раз за разом задавали им жару, но в конечном итоге результат оказывался в пользу неприятеля, и это можно было бы списать на его многочисленную армию, если бы сирены столь же регулярно не демонстрировали, что им известны наши замыслы. Причем на самом высоком уровне. Одна засада близ Гора на леди Анну чего стоила!

Разумеется, наши контрразведка проверила всех, кто мог знать о планах и приказах командования, но безуспешно.

- Не всех, - сказала леди Анна. - Есть еще один человек, который всё знал и которому не нужен связной, чтобы передать информацию врагам.

О ком идет речь, я догадался сразу, но озвучить это не решился.

- Это мой брат, - сказала леди Анна. - Лорд Понтий.

Поэтому-то ей и потребовался гонец. Сама леди Анна не могла покинуть командный пункт так, чтобы это тотчас не стало известно лорду Понтию, а за мной наверняка следили менее бдительно. Точнее говоря, до меня, похоже, вообще никому дела не было. Спец в чем-то подобен мистическому гремлину, в которых верят наши фермеры - шуршит себе потихоньку по хозяйству, и пока всерьез не накосячит, никто и не заметит, что он вообще существует.

Примечание переводчика: гремлины - древние мифологические существа, чье происхождение теряется во временах до Раскола. Считается, будто бы эти крошечные существа ответственны как за исправную работу домашних механизмов, так и за их сбои (гремлины бывают добрые и злые). Злых гремлинов принято задабривать мелкими подношениями, а добрых - поощрять. В качестве подарков обычно используются леденцы, которые можно оставлять гремлинам в укромных местах не позднее полуночи. Последнее, вероятно, связано с традиционным для древних культур иррациональным страхом перед темнотой и теми, кто может таиться в ней.

Леди Анна передала мне планшет, на котором были подробно изложены ее соображения, сомнения и подозрения. Все они вели к лорду Понтию. Мне надлежало максимально скрытно от всех доставить планшет герцогу Михаилу и вручить его исключительно ему в руки, поскольку леди Анна не была уверена - кому во дворце еще можно доверять. Тут, наверное, она переборщила с осторожностью, но ведь речь шла о безопасности гонца. То есть, меня…

Во дворце мне доводилось бывать всего один раз, во время присяги, однако общее расположение помещений я представлял. У нас все командные центры были выстроены по одному стандарту, и различались только в размерах. Стандартом, понятное дело, служила штаб-квартира герцога.

Вспомнив наставления ноктов, я сделал то, чего никто не ждал от того, кто лезет куда не положено - спокойно вошел через служебный вход. Допуск у меня проверили всего один раз, да и то на внешнем кольце охраны, а там что толку проверять? Я - спец Пограничного корпуса, который ныне стоял в городском гарнизоне, да еще и официальный сопровождающий леди Анны. Думаю, с последним статусом меня бы и через парадный вход внутрь пропустили, но я решил всё же не наглеть. Мало ли, бдительность у кого взыграла бы. А тут идет человек в форме - значит надо ему. Куда не надо, всё равно внутренняя стража не пропустит, а так - пусть себе идет.

О внутренней страже я думал всё то время, пока шагал по дворцовым переходам. Я же всё-таки не нокт, и прошмыгнуть мимо бдительной охраны у меня шансов мало. Вот только, как оказалось, я зря волновался на этот счет. У тронного зала охраны вообще не было!

Скажу честно, я опешил. Не ожидал от наших такой безалаберности. Еще хвала Юлию, что нокты на нашей стороне, а то ведь с их умением просачиваться даже на охраняемые объекты они бы тут вообще шастали как у себя дома. Впрочем, и у сирен, как говорили, очень сильная разведка.

Обуреваемый самыми дурными предчувствиями, я поспешил к дверям тронного зала. Двери оказались заперты. Электронный замок подмигивал красными огоньками. Ну как замок? Даже для простого спеца вроде меня пять минут возни плюс пару упоминаний Харона. Обученный разведчик вообще бы зашел как в открытую дверь.

В тронном зале тоже никого не было. Я прикрыл за собой дверь и осмотрелся. Следов боя не наблюдалось, однако в воздухе витал едва уловимый аромат смерти. В книгах его описывали по разному, самым распространенным, на мой взгляд, был сладковато-зловещий. Мне он показался, скорее, гнилостным. Так пахли мертвецы. Я хоть и спец, но пограничник и этот запах, увы, был мне знаком.