Одиннадцатая заповедь

— Это ты верно говоришь, — подхватил Нелюба. — Вспомнил вот случай один. Я когда в Зону пришел, как и все салаги плохо в людях разбирался. А в "Штях" любил сиживать один сталкер, Жора Хорек. Часто там зависал. Культурный такой, здрасьте-пожалста, всегда при деньгах, всех угощает охотно и упакован по полной — комбинезон "Сева" новенький, винтовочка английская. Крутой вобщем с головы до ног. Молодежь к нему так и липла, а он все больше с опытными якшался. А потом кто-то заметил, что те, кто с Хорьком пообщался плотно, из Зоныне возвращаются. Исчезают, как сквозь землю проваливаются. Понятное дело, Зона — это тебе не Анталья, всякое может случиться, но тут вроде как система нарисовалась. Стали мы за Хорьком наблюдать — и впрямь есть закономерность: посидят с ним люди в баре, а через день-другой уходят, и с концами. Интересно, что и самого Хорька в это время никто не видел. Год это дело продолжалось. А потом — я уже в то время в "Долг" вступил, — наткнулись наши бойцы на шайку бандюков возле депо на Свалке. Застукали их за мародерством, мертвого сталкера они обирали. И все бы как обычно, но только Жора Хорек вместе с ними был, и не просто так, шестеркой-наводчиком, а главарем их оказался. Хитрую схему придумал, подлец: давал сталкерам наводку на несуществующий тайник, где якобы элитный хабар лежал, а там простака уже его дружки ждали. Вот так все и выяснилось. Надели Хорьку петлю на шею, да на трубу перед блокпостом на Бар, ворон тешить. И такие в Зоне есть.

— Я з квадом Чорнобрива на Ліманськ ходив, так там біля мосту знайшли трьох мерков мертвих і одного пораненого, а поруч химеру дохлу, — заговорил до сих пор молчавший третий долговец Богдан Зоря. — Поранений і розповів, що йшли вони на Ліманськ по справі, натрапили на химеру, ось і вона порвала їх. Але головне — що було їх шiсть, і два вцілілих свого товариша просто кинули померти. Все у нього забрали і залишили лише пістолет з одним патроном — мовляв, сам застрелишься. Про як! Ні Бога люди не бояться, ні совісті своєї.

— Люди везде люди, — изрек Уокер, почесывая макушку. — У них разная система координат. Как говаривал Шиллер "Совершенная подлость есть тоже своего рода совершенство…" Весь мир стоит на…

— Впереди! — перебил Нелюба, вскидывая автомат.

Пока шел наш разговор, мы углубились в ту часть завода "Росток", которая раньше называлась Дикой территорией. Говорят, еще несколько лет назад тут было опасно появляться из-за бандитов, которым здесь как маслом намазали, но "Долг" достаточно быстро зачистил территорию от нежелательных гостей и мутантов, и западный "Росток" стал вполне безопасным местом. Впрочем, мутанты сюда по-прежнему забредали с Янтаря, и вот сейчас мы заметили у брошенных на путях вагонов двух снорков.

Я уже говорил о снорках, и могу только добавить, что это один из самых омерзительных на вид мутантов и очень неприятный противник. Никто не знает, откуда появились эти твари: кто-то говорит, что это попавшие под выброс и совершенно одичавшие сталкеры, другие считают, что снорков специально выращивали в какой-то секретной лаборатории, но они вырвались оттуда и расползлись по всей Зоне. Убить их совсем непросто: нервная система твари в силу каких-то мутаций устроена так, что чувствительность снорка к ранениям, даже самым тяжелым, понижена практически до нуля, а это значит, что монстр будет атаковать, даже волоча за собой собственные внутренности. Лишь ранение в сердце или в голову смогут его остановить. Я не раз и не два имел с ними дело: однажды пришлось в одиночку отбиваться от трех снорков возле аномалии "Коготь" на Затоне, так мне тогда, я считаю, очень повезло. Я первой же очередью прострелил голову первому мутанту, сильно подранил второго, из-за чего он не мог прыгать, и только третий смог приблизиться ко мне на расстояние удара. Ручищи у проклятых уродов будь здоров, рвут бронекостюмы, как ветхую дерюгу, а уж если ногой не приведи Бог ударит — это как лошадь лягнула. До того, как я убил снорка, всадив в него полмагазина, тварь успела так наддать мне по правой ноге, что я хромал больше недели. И это я очень даже легко отделался.

Мутанты заметили нас: ближайший из них припал к земле и издал громкий стенающий звук, похожий на крик разъяренного кота. В следующий миг на него обрушился ливень пуль, превративший его в решето. Однако второй прыжком взлетел на крышу вагона и понесся в нашу сторону. Краем глаза я заметил третьего снорка — он выполз из-под цистерны и тоже приготовился к прыжку.

Дед и Нелюба не сговариваясь саданули по снорку на вагоне точными очередями, но остановить мутанта им не удалось — снорк, хоть и нафаршированный десятком пуль, прыгнул и едва не сбил с ног Семишникова. И вот тут Дед опять показал мастер-класс рукопашного боя — с ювелирной точностью врезал мутанту прикладом по черепу. Снорк ухнул, повернулся к деду, протягивая к нему черные, покрытые грязью и кровянистыми струпьями лапы, чтобы схватить, и тут Уокер выстрелом из дробовика в упор разнес ему голову.

Третий снорк пронесся мимо меня и напал на Зорю. В такой ситуации стрелять было невозможно: я мог попасть в Богдана. Но Зоря успел среагировать — с непостижимой ловкостью увернулся от чудовища и дал по нему очередь из своей "Грозы". Снорк отскочил в сторону, развернулся на Нелюбу и дал мне возможность разрядить автомат в его уродливую спину. Пули перебили позвоночник: снорк распластался на земле, и Зоря добил его выстрелом в голову.

— Та щоб ви всі тут посдыхали, виродки! — выдохнул он, глядя на дергающееся тело снорка выпученными глазами.

— Ждем! — крикнул Нелюба. — Может, еще есть!

К счастью, снорков оказалось всего трое, и второй серии не последовало. Выждав полминуты, мы пошли дальше. Долговцы притихли, да и у нас не было особого желания разговаривать. Уокер за спиной Деда показал глазами на Платова и показал мне поднятый большой палец. И я был с ним полностью согласен.

***

— Профессора гребаные, умники засратые, мать их наизнанку! — Лобода аж покраснел весь, такие сильные чувства его одолевали. — Научили всех этих биологов-экологов-проктологов на нашу голову! Чего уставились? Или вам тоже пару ласковых сказать?

— Разошелся ты, однако, Олег Валентинович, — Уокер покачал головой. — И чем это тебя бедные умники прогневили?

— Бестолковостью своей, вот чем! Сначала делают, а потом думают, что сделали. А нам расхлебывать.

— Ну, ты это, молнии не мечи, расскажи лучше, что там у вас с учеными за терки.

— Да вот своими бы руками убил! — Лобода тяжело вздохнул, переводя дыхание, потом все же успокоился малость, жестом предложил нам сесть на ящики и сам сел, ссутулившись и широко расставив ноги. — Сколько говорено было, так нет, как со стенкой говорили. Зона — это не Крещатик, тут беззаботно не погуляешь. Но ученым этого не объяснишь. Им, видишь ли, интересы науки важнее человеческих жизней. Маньяки проклятые!

— Так плюнь на них, чего заводиться-то?

— Плюнь? А если приказ помогать ученым от Воронина идет? — Лобода вытряхнул из пачки сигарету, раскурил. — Видишь ли, подписал наш Сахаров, ученая голова, одного башибузука помочь в исследованиях пси-излучения на "Янтаре". Выдал ему для проведения замеров дорогущий прибор, который кучу денег стоит. А тот вернулся без прибора. Потерял он его где-то на заводе. Сахаров, конечно, в панике, начал сталкера умолять прибор найти, мол, с него за этот прибор вычтут, а сталкер ему и сказал, что клал он болт с гайкой на этот прибор и на всех ученых, и в эту задницу он за все деньги мира не полезет, потому как там такого насмотрелся, что и в аду не увидишь. Послал Сахарова и ушел. Поняли, что дальше было?

— Ага, — в глазах Уокера заблестели веселые искорки. — Сахаров связался с Ворониным и попросил помощи.

— И Воронин приказал нам помочь ученым вернуть прибор. — Лобода докурил сигарету до самого фильтра, прикурил от охнарика вторую. — Лезьте, мол, парни, в эту дыру, ищите. Мы же "Долг" и помогать всем — наш долг! На шомполе я этот долг вертел!

— Да уж, не позавидуешь вам, — Уокер сделал многозначительную паузу. — Но безвыходных положений не бывает, верно? Может, найдутся добрые люди, помогут…

— Это вы что ли, добрые люди? — Лобода окинул нас тяжелым взглядом. — Не смешно. Уж тебе, Уокер, не знать, что такое завод "Янтарь". Мы с парнями замучились всякую нечисть отстреливать, которая оттуда прется, а уж в самое их логово лезть… бррр!

— Тем не менее. Услуга за услуга: мы беремся за работу для Сахарова, а ты расскажешь нам, чем тебе Кайзер насолил.

— Вы что, серьезно? — Лобода, кажется, не поверил в то, что услышал. — Нет, я знаю, что ты, Уокер, скорбный на всю голову, но не до такой же степени… Нет, вы и впрямь отмороженные! Ладно, договорились. Если вам жить надоело…

— Это наши проблемы, Олег, — перебил Уокер. — Так что там с Кайзером?

— Товарищ мой добрый из-за него погиб, Вадим Сокол, и еще один боец, вот что. После большого выброса тут параллельно снашими работали иностранные ученые — международная группа по изучению Зоны. Навезли сюда всякого оборудования, устроили полевой лагерь и чего-то исследовали. Каждый день к ним вертолеты прилетали. Охраняли их нейтралы, но мутные какие-то — с прочими сталкерами не общались, никого к лагерю не подпускали. Воронину из Киева какие-то большие шишки позвонили и велели за гостями приглядеть, не ровен час, случится что с иностранцами. Воронин поручил это дело мне. Пришли мы сюда, пообщались с учеными и их охраной, и нам дали понять, что наша опека им совершенно не нужна. Ну, я сообщил Воронину, а он в ответ: "Все равно, держите их под наблюдением, и если чрезвычайная ситуация, идите на помощь — это приказ!" Встали мы у бункера Сахарова походным лагерем. Фирмачи недолго пробыли — несколько дней, а потом спешно их на вертолетах вывезли. Слух прошел, что сунулись они на завод и там попали в переделку, после чего их решили эвакуировать. А через какое-то время появился Кайзер. Заговорил со мной, про дела начал толковать. И как бы невзначай так сообщил, что он теперь на богатых иностранцев работает, консультантом по Зоне. — Лобода закурил третью подряд сигарету. — Ясен пень, что из Кайзера консультант, как из меня скрипач, но видно было, что хлопец очень даже собой доволен. Мне было все равно, я Кайзера с первого дня знакомства терпеть не могу. Покрутился на Янтаре и ушел, но не с концами — пару дней спустя встретили мы его и Яшку Матадора — они в сторону завода шли…

— Матадора? — Я почувствовал сильное волнение. — Точно его?

— Точно. Какие-то странные они были, взволнованные. Парой слов с нами перемолвились и дальше пошли. Мы в бункер вернулись, обедать сели, и тут пришло предупреждение, что снаружи начался мощный пси-шторм. Час, наверное, бушевал, потом все стихло, и вдруг через сталкерскую сеть приходит сообщение от Кайзера с просьбой о помощи. Мы через аппаратуру ученых засекли его местоположение — сигнал откуда-то с болот шел. Ну, распорядился я, и Сокол с Трофимовым побежали спасать… — Лобода сокрушенно покачал головой. — До сих пор себя виню, что всем отрядом не пошли! Моя вина, натурально моя!

— Кайзер их убил, что ли?

— Не знаю. Самого Кайзера, ни живого, ни мертвого мы не нашли. А вот Сокол и Трофимов там лежали. Пулевые ранения в голову у обоих, пули крупного калибра. Мы еще подумали, снайпер работал, уж больно профессиональная стрельба.