«С.Л.К -2.» Семнадцать часов

-Я говорю не про его физическое здоровье, капитан. Я о том, что смерть Райнхарда подкосила его морально. Он сейчас сидит в ангаре и словно сумасшедший, раз за разом, смотрит запись гибели Райнха!

-Его смерть, больно ударила по всем нам, Рен. Всем сейчас не просто. И неужели ты думаешь, что я не подумал о произошедшем в подобном ключе?

-Капитан, я...

-Я уже поговорил с Леоном о произошедшем, Рен. И я поговорил с остальными. — Альфред наклонился к ней и опёрся руками о столешницу. — И Дирг и Генрих, оба считают, что Леон в порядке. И я считаю так же.

Девушка нервно сглотнула и посмотрела на своего командира.

-Сэр, капитан, со всем моим уважением, я считаю, что вы ошибаетесь. Я знаю его лучше, чем остальные. Лучше чем вы...

-Потому что ты спишь с ним?

Заданный в лоб вопрос заставил её замолчать. Она ошарашена смотрела на сидящего перед ней Альфреда, который в ответ смотрел ей прямо в глаза. Он молчал и внимательно наблюдал за ней, словно оценивая реакцию на этот вопрос.

-Я не «сплю» с ним, сэр, — твёрдо ответила она, не отводя в сторону взгляд. — Это...

-Ой, Рен, — оборвал её Вольфганг. — Вот давай только без речей о возвышенных чувствах хорошо? Что ты хочешь мне сказать?

-Я...

-Ты, что? — Вновь прервал её капитан. — Что вы любите друг друга? Да пожалуйста. Называй это как тебе будет угодно, только прошу тебя, давай обойдёмся без соплей.

Рен наконец не выдержала и смущённо отвела взгляд.

-Важно лишь две вещи. Первое — то что пока ваши с Леоном отношения не мешают работе отряда, я закрывал на них глаза. Второе — это то, что на самом деле, не официально, я склонен согласиться с твоей точкой зрения.

Услышав это, девушка моментально вскинула подбородок и непонимающе посмотрела на на своего офицера.

-Капитан. Но тогда, я не понимаю...

-В том то и проблема. Даже не смотря на свои опасения, я не могу оставить Леона здесь, даже если бы и хотел. Рен, пойми, нас слишком мало. Изначально, мы вообще не должны были принимать активного участия в операции.

Говоря эти слова, Альфред словно невзначай посмотрел на свой терминал.

-Учитывая задуманное этими умниками, мне нужен будет каждый из вас и я просто не могу позволить себе оставить Леона на базе, даже с учётом твоих опасений. Наши медики официально признали его годным к службе.

-Капитан, я не думаю...

-А ты подумай, Рен... — резко ответил Альфред и устало потёр переносицу пальцами. — Слушай, сядь будь добра.

Она вновь посмотрела на стул и хотела что-то сказать, но Альфред посмотрел на неё таким взглядом, что девушка решила за лучшее просто молча опуститься на стул.

-Послушай меня. Я понимаю, что именно тебя тревожит. Что бы ты знала, я думаю точно так же. И будь у меня возможность, я бы не взял Леона с собой. По крайней мере, пока не пройдёт какое-то время. Я тебе этого не говорил, но на мой взгляд, вся эта операция начинает очень дурно пахнуть.

Альфред повернулся в кресле и достал из небольшого переносного холодильника пластиковую бутылку с водой и пару стаканов.

-Я понятия не имею, что задумали Каспар на пару с Русталом. Их самодеятельность уже вынудила нас отойти от запланированного. И их нынешние действия, только подтверждают то, что они оба играют в свои игры.

Он открыл бутылку и налил воду в оба бокала, один из которых пододвинул через стол к внимательно слушающей его девушке. Альфред ладонью стёр мокрую дорожку, оставшуюся от бокала на столе.

-Спасибо, — поблагодарила его Рен.

-Пожалуйста, — Альфред обтёр влажную ладонь о штанину своего комбинезона и продолжил. — Так вот, Рен, то что ты должна понимать, так это то, что мы с тобой просто пешки в чужих играх. Расходный материал. И мне крайне не нравится, как наше прямое начальство, здесь на Сульфаре, ведёт свою игру. Через четыре часа корабли Штрельца будут здесь и командование перейдёт к генералу Кровелю. Но до тех пор, мы вынуждены подчинятся Каспару и я не собираюсь рисковать. Мы и так ослаблены без Райнхарда и я не хочу ещё больше рисковать, лишая нас Леона. Ты это понимаешь?

Ренейт молчала несколько секунд, покачивая в руках бокал с водой, прежде чем ответить. Умом она понимала, что командир прав. Но сердце твердило ей, что это ошибка.

-Понимаю, сэр, — наконец сказал она.

-Хорошо. Рен, я переживаю за вас всех. И не хочу, чтобы кто-то повторил судьбу Райнха.

В комнате повисло молчание. Альфред ждал. Он уже достаточно ясно высказал ей свою позицию. Благо девчонка была далеко не дурой и понимала, что здесь не место для глупых истерик. Более того, он оказался впечатлён тем, что она пришла сюда, дабы поговорить с ним напрямую, рискуя тем, что может всплыть факт её с Леоном отношений.

-Давно вы знаете, сэр?

-Достаточно, — усмехнулся Альфред. — Как я уже сказал, я закрывал на это глаза, пока это не вредит отряду. И поступлю так и впредь. Но, ровно до тех пор, пока это не мешает вам выполнять ваши обязанности.

Рен отпила ещё один глоток воды, скрыв за бокалом выражение облегчения на своём лице.

-Спасибо, сэр.

-Да всегда пожалуйста...

Откуда-то донёсся звук комма. Альфред наклонился к стоящей сбоку от стола раскладной кровати и сдёрнув с неё тонкое покрывало взял лежащее под ним устройство. Несколько секунд, он читал поступившее сообщение, после чего раздражённо цокнул языком.

-Переоборудование машин закончено, — сказал он, показывая тем самым, что разговор окончен. — Дуй туда и готовьте машины к погрузке. Мы выступаем через тридцать минут.

Ренейт кивнула и встала, поставив бокал обратно на стол. Уже у самой двери, она вновь услышала голос окликнувший её голос Вольфганга.

-Рен!

-Сэр?

-Надеюсь, мне не нужно тебе говорить, что этого разговора не было? — спросил он, выразительно посмотрев ей в глаза.

Девушка покачала головой.

-Какого разговора сэр?

-Вот и умница, — Альфред улыбнулся и махнул ей рукой. — А теперь дуй отсюда. Мне нужно ещё рапорт закончить.

Лишь после того, как дверь за девушкой закрылась, Вольфганг вновь активировал свой терминал. Ему нужно было внести ещё несколько правок в свой отчёт о ходе выполнения операции на Сульфаре.

***

13 часов 3 минуты

База «Багран»

Их попросту сунули в камеры на гауптвахте.

Всех захваченных в плен в Катак-Репале хашмитов доставили на базу «Багран». В данный момент, их содержали в здании предназначенном для содержания военнослужащих, которые совершили те или иные проступки. Прибывающим здесь за мелкие нарушения королевским гвардейцам крупно повезло. Никто просто не предполагал, что сюда поступит такое количество пленных. Камер для их содержания не хватало, поэтому всех лишних попросту выпустили и выставили за дверь, ради более крупной и важной рыбы.

И сейчас схваченные хашмитские фанатики заполнили все помещения в этом отдельно стоящем в северной части базы здании. Предназначенные для восьми — десяти человек камеры, сейчас были заполнены чуть ли не в двое большеим количеством преданных Русталу фанатиков, пленённых во время ночного сражения. Многие из них, самые молодые, были подавлены, словно ни как не могли поверить в то, что произошло. Они были огорошены поражением, тогда как им обещали блистательную победу.

Другие же, те кто был старше, сохраняли спокойствие. Они переодически и со злостью в голосе огрызались на ходящих за решётками караульных, получая ответные оскорбления в ответ.

Но труднее всего приходилось королевской военной полиции.

Стандартный протокол в таких случая предполагал разделить офицеров и рядовой состав, дабы лишить их возможности контактировать друг с другом. Вот только пленные хашмиты не носили ни военной формы, ни каких либо знаков отличия. И определить, кто именно среди них был главным, не представлялось возможным. Поэтому когда следователи начали таскать пленных на допросы, то делали они это практически случайным образом.

На общем фоне выделялся один здоровяк, с густой чёрной бородой и такими же тёмными волосами, сидящий в одной из камер. Хасул спокойно смотрел на ходивших за решёткой камеры караульных и специально не принимал участия в бесконечном потоке оскорблений, ругательств и угроз, которые обрушивались на солдат, стоило им только попасться хашмитам на глаза.

Его схватили в самом конце сражения. Он и его отряд прикрывал отступление наиба, когда удачный выстрел поразил его доспех и вывел машину из строя. Он сильно переживал из за своего пленения. Главное, что наиб и часть их товарищей смогли уйти из превратившегося в ловушку города. Он выполнил то, что от него требовалось и по большому счёту, Хасулу было глубоко наплевать на своё пленение.

Уже далеко не молодым мужчиной, Хасул влачил жалкое существование на окраинах Синангара. Не обладавший образованием и нужным положением в обществе, будучи сиротой Хасул прибился к одной из многочисленных преступных банд, которые хозяйничали на окраинах города. Преступная жизнь показалась жестокому молодому мальчишке куда более привлекательной, нежели необходимость каждый день монотонно заниматься скучной и глупой работой. Юношеский максимализм густо помешанный на жадности и проявившееся в молодом человеке любви к жестокости, как к самому короткому пути к самоутверждению, позволили ему быстро подняться иерархической лестнице внутри преступного мира Синангара. Но, как это часто бывает, в конце концов, он упёрся в свой собственный потолок. Место кровожадного и безумного верного цепного пса, которого его хозяин спускал в тех случаях, когда нужно было преподать кому либо показательный урок.

Взамен, Хасул получал всё, что хотел. Деньги. Женщин. Уважение. Его запросы не были большими и «работа» позволяла ему полностью удовлетворять их. Хасула совершенно не заботило, что уважение это было основано исключительно на страхе. Это даже импонировало ему. Позволяло чувствовать свою мнимую значимость.

Он так и жил внутри своего ограниченого мира, пока семь лет назад весь преступный мир Синангара не оказался вырезан практически под корень. Нет, конечно же самые крупные игроки уцелели благодаря своим связям и деньгам. Но работающие на них мелкие банды и группировки были безжалостно истреблены силами королевской гвардии и сил гражданской безопасности. Хасулу повезло. Он смог остаться в живых. Но вместе с тем, он остался один. Никому не нужный преступник, который более не имел «крыши» над своей головой. Больше некому было ему платить. Жадный до лёгкой наживы и насилия преступник оказался никому не нужен. Ему попросту было некому больше служить. А ничего другого, он более не умел.

Именно тогда, его и нашёл Абал. Жалкого. Спивающегося дешёвым алкоголем в грязных подворотнях. Сам Хасул до сих пор не знал, что именно увидел в нём наиб. Но с тех пор, у него вновь была цель. Абал дал её ему. Позволил вновь вернутся к привычной жизни, требуя от него лишь беспрекословной верности по отношению к себе и шейху Русталу.

А так же жестокости и беспощадности ко всем, кто стоял у них на пути. Однажды лишившийся своей жизни, Хасул был готов сделать что угодно, лишь бы не потерять её вновь. Всё, что бы защитить человека, который дал ему второй шанс. И когда потребовалось сделать всё, что бы наиб смог спастись, Хасул без колебаний принёс в жертву себя и весь свой отряд, что бы задержать силы короля и дав Абалу шанс ускользнуть из западни.