Ужас Дикого Леса

* * *

…Первые несколько часов после возвращения из храма Всех Богов показались женщинам вечностью и вымотали до невозможности. И не только из-за того, что в процессе злобной прокачки навыков требовалось пребывать в довольно глубоком полутрансе и «замедлять» время. Самым неприятным фактором процесса был жесткий мазохизм, то есть, необходимость раз за разом резать себя-любимую и тут же залечивать раны. Да, каждая такая мини-операция проводилась под обезболиванием, а большая часть моральной усталости убиралась очищением разума, но остатки все-таки накапливались. Даже у Ольги с Софьей, успевших пройти огонь, воду и медные трубы. Не бездельничали и мы с Ладой. Рыжая, с получением седьмой звезды созвездия Воли открывшая пространственный карман и чувство металла, с недетским фанатизмом работала над увеличением объема первого навыка и дальностью охвата второго. Кроме того, присматривала за начинающими целительницами и отвечала на их вопросы по анатомии, физиологии и ряду магических дисциплин, внезапно потребовавших понимания. А я сочетал приятное с полезным, то есть, заказывал еду в ресторанах обоих торгово-развлекательных центров Академии, встречал дроны системы доставки, отправлял контейнер за контейнером в пространственный карман, составлял списки того, что теоретически может понадобиться дамам в Диком Лесу, следил за их моральным состоянием и учился видеть их средоточия издалека фантастически полезным новообретенным навыком, получившим название взор. Само собой, пытался пробудить и обязательный второй, но безуспешно: ощущение «лишней наполненности» в средоточии имелось, а на что ее сбрасывать, я так и не разобрался. Впрочем, это было более чем нормально – к примеру, тот же «карман» я открыл только через полгода мучений, причем совершенно случайно. В общем, ближе к шести вечера, разгрузив очередную стайку «птичек», я задвинул эксперименты куда подальше и пошел на поводу у проснувшегося голода. Правда, в нестандартном режиме – вломился в тренировочный зал, достучался до подопечных и предложил развеяться – прогуляться до «Аметиста», вкусно поужинать, а затем пройтись по магазинам. Для нас, Нестеровых, в подобном времяпрепровождении не было ничего особенного – каждый отдельно взятый пункт этой программы являлся абсолютно нормальным как для студентов, так и для нашего персонального преподавателя. Увы, Великая Княжна относилась к категории небожителей, передвигавшихся по МАО исключительно на бронированных внедорожниках и под внушительной охраной, поэтому «мои» дружно уставились на «не мою» и получили забавный ответ. Что интересно, озвученный на полном серьезе:- Я верю Доброму Волшебнику больше, чем самой себе, так что заранее согласна на любое предложенное им безумство. – О-о-о!!! – предвкушающе простонала Рыжая и повернулась ко мне: – Добрый Волшебник, пять самых послушных девочек во Вселенной жаждут безумств! Ты ведь придумаешь что-нибудь эдакое, правда? – Придумаю… – без какого-либо внутреннего сопротивления пообещал я и отправил радостно заверещавших «девочек» собираться. Потом влез на сетевую страничку «Аметиста», перешел на вкладку «развлечения» и за пару-тройку минут подобрал более-менее интересную программу на вечер. Самое нудное – процесс бронирования и оплаты – перекинул на Алейникова, описав желательный результат, выделив средства и дав понять, что поведу по этому «маршруту» его подопечную только в том случае, если буду уверен в ее безопасности. Телохранитель задал полтора десятка уточняющих вопросов, пообещал отправить в ТРЦ двух бойцов и отключился. А я, довольно усмехнувшись, пошел готовиться к предстоящему веселью. Правда, сразу после посещения ванной был пойман дамами, изнывавшими от любопытства, отконвоирован в гардеробную и зверски затерроризирован, но военную тайну так и не выдал. Ограничившись советом надеть что-нибудь полуспортивное. Намек был понят влет, поэтому следующие четверть часа я любовался восхитительными красотками в нижнем белье, мечущимися между шкафами, и стоически игнорировал даже самые игривые провокации. Да, пришлось раз за разом остужать себя очищением разума, но полученное эстетическое удовольствие того стоило. Потом Рюриковне кто-то позвонил, и она вышла в коридор. Младшие оторвы проводили ее взглядом и сосредоточились на подборе обуви, а Оля задала вопрос, пробудивший не самые приятные воспоминания:- Я-ар, а каким образом ты раскачал созвездие Воли в седьмую звезду? Я зябко поежился, вспомнив горы собственноручно убитой живности и темно-серый ковер из обожравшихся насекомых, неприятную пульсацию в высушенном средоточии, жар в подгоревших главных жилах, кошмарную усталость и убийственную жажду. Затем заставил себя вернуться из далекого прошлого в настоящее и криво усмехнулся:- Попал под циклическую миграцию высокоранговых Дичков. Каким-то образом умудрился пробиться в достаточно узкое тупиковое ответвление ущелья и четверо суток отбивался от буйствующего зверья. Под магофоном второго круга Дикого Леса, который в тот момент был для меня жестковат. Сила тратилась слишком быстро, так что восстанавливал какие-то крохи, поедая необработанные средоточия, вырезанные из убитых животных. А для того, чтобы не умереть от жажды, пил кровь вместо воды. Слава всем богам, первым же вечером сами собой приживились усиление и восстановление, а к утру второго дня появилось и заработало очищение разума… – Это сколько же побочек ты там нахватал? – переключившись в режим ученой и додумав все остальное, ужаснулась Умница-Разумница. – Много… – хмуро буркнул я. – До дому добрался полутрупом. Почти две недели провалялся в целительской коме и выжил только благодаря тому, что матушка уже тогда была «семеркой». А после того, как оклемался, еще три с лишним месяца восстанавливал энергетическую систему. – Да уж, такой способ прокачки Воли подойдет далеко не каждому… – грустно пошутила Натка и задумчиво оглядела меня с головы до ног: – Как я понимаю, тогда тебе было лет семнадцать? – Шестнадцать… – нехотя признался я. – И с рангом было не ахти. Но я считал себя нереально крутым. Ведь к тому времени собственноручно добыл аж полсотни средоточий, обзавелся отводом глаз, скачком и воздушной пеленой, научился пользоваться ими в бою и не получил ни одной серьезной раны. – Не хотела бы я оказаться на месте твоей матушки… – вздохнула Саша, почувствовала, что задела меня за живое, виновато потупила взгляд, но все-таки закончила свою мысль: – Ты охотился, а она ждала. Сутками. Не находя себе места от беспокойства. А это невыносимо. – Ты права… – скрипнув зубами, подтвердил я. – Она не находила себе места от беспокойства. Тем не менее с двенадцати лет регулярно водила меня в походы и учила выживать. А с пятнадцати отправляла в Дикий Лес одного. Само собой, предварительно проработав маршрут, описав места ночевки и так далее. – Так и было… – переместившись ко мне скачком и заключив в объятия, подтвердила Лада. – Радослава хотела, чтобы Яромир вырос настоящим мужчиной, вложила в этот процесс всю душу без остатка и, как видите, добилась поставленной цели. А он ни разу в жизни не уходил в Дикий Лес без ее разрешения и не отклонялся от рекомендованного плана охоты, хотя соблазнов было предостаточно, а матушка частенько уезжала из дому к пациентам и оставляла сына одного. – Извини… – еле слышно выдохнула брюнетка и густо покраснела. – Не за что… – грустно улыбнулся я и перевел разговор в куда более комфортную колею: – Дамы, сколько вам надо времени, чтобы через десять минут построиться в прихожей?…Из дому вышли через четверть часа. Рыжая оккупировала мою левую руку, Софья вцепилась в правую, Ольга двигалась рядом с ней, а «соседки» перемещались в свободном режиме. Как правило, совершенно случайно оказываясь между Великой Княжной и встречными-поперечными. Конечно же, нас охраняла и троица Конвойных, но парни взяли на себя дальний круг, а мы, «Фениксы», держали ближний. Ну, или делали вид, что держим, так как журналистов на территории Академии не было от слова «совсем», а штатные сотрудники МАО настолько боялись грозную Черную Мамбу, что не лезли к ней ни с приветствиями, ни с комплиментами, ни с вопросами. Вместо этого верноподданнически складывались пополам, радовались благожелательному кивку и долго глядели вслед. Кстати, последнее, по версии веселящейся Ольги, было чуть ли не преступлением. – Соф, посмотри на картинку с камеры во-от этого дрона… – страшным шепотом требовала она, миновав очередного страдальца и кинув в КТС-ки нужную телеметрию: – Этот хам беззастенчиво пялится на твою задницу! Нет, задница однозначно великолепна, но смотреть на нее таким взглядом разрешено только Яромиру и нам, Нестеровым. Наезжала и по другим поводам. К примеру, возмущалась из-за того, что ее и Рюриковну демаскирует боевая броня телохранителей, и заявляла, что без столь заметного сопровождения «народ» видел бы в них-любимых не молодящихся старушек, а ровесниц Лады, Наты и Саши. Пока старшие веселились, перехватывая управление дронами, чтобы полюбоваться собственными задницами под разными углами, и обсуждали имиджевые потери, вызванные присутствием охраны, я контролировал свой сектор ответственности обнаружением жизни, чувством металла и взором. При этом последний навык использовал, что называется, и в хвост, и в гриву. И небезрезультатно: где-то на половине пути до «Аметиста» он прорвался в очередной ранг, и резко возросшая чувствительность позволила видеть не только средоточия и главные жилы, но и поднятые покровы. Причем метров с семи-восьми! С этого момента я вглядывался во всех, кто попадался на пути, со вдвое большим энтузиазмом и совершал маленькие, но очень важные открытия. Делиться ими с другими «Фениксами», находясь в поле зрения камер Академии, было бы редким идиотизмом, так что я откладывал в памяти все, что зацепило, и продолжал разбираться в новых возможностях. Да, моментами выпадая из беседы и не сразу реагируя на вопросы спутниц. Впрочем, это не помешало среагировать на вибрацию комма, удивиться, ответить на входящий звонок, мазнуть взглядом по вертикальной черте, в режиме видеоконференции поделившей экран на две половинки, и прикипеть взглядом сразу к двум хмурым лицам, появившимся на экране. – Добрый вечер, Яромир Глебович! – вежливо поздоровался Строганов, судя по иллюминатору за левым плечом и негромкому гудению двигателей, находившийся либо в самолете, либо в конвертоплане, и сходу взял быка за рога: – Прошу прощения за звонок в выходной день, но у Петра Антоновича возникла серьезнейшая проблема, связанная с Диким Лесом, и я взял на себя смелость посоветовать ему обратиться за консультацией именно к вам. Я мысленно хмыкнул и перевел взгляд на владельца торгового дома «Алтай». Демидов выглядел не ахти: лихорадочно блестевшие глаза ощутимо запали, под ними появились темные круги, а кожа лица приобрела землистый оттенок. Прическа, обычно лежащая волосок к волоску, превратилась в абы что, а на вечно выбритом лице появилась щетина. Одежда преобразилась в том же ключе: дорогой деловой костюм был измят, белая рубашка выглядела несвежей, а галстука простыл и след. Что неслабо напрягло – да, личностью Петр Антонович являлся, мягко выражаясь, неоднозначной и в свое время согласился дать мне шанс немного заработать только из-за бубнового интереса к матушке Радославе. Да и потом частенько действовал на нервы попытками обаять ее через меня. Тем не менее, взятые на себя обязательства выполнял от и до, подлостей не делал, а после того, как убедился в моей состоятельности, как добытчика, стал сводить с денежными клиентами. Так что я его уважал и как работодателя, и как личность. Внутренний раздрай, в котором пребывал этот мужчина, не мешал ему адекватно реагировать на происходящее. И в нужный момент он продолжил объяснения Еремея Даниловича:- Здравствуйте, Яромир Глебович. Проблема действительно серьезная: порядка пяти часов тому назад одна из моих групп добытчиков, охотившаяся на юго-западной оконечности Ржавой Пади, подорвалась на Доломановском «Шквале». Взрыв зацепил не всех: на картинке со спутника было видно, что выжило как минимум два человека – моя внучка и штатный щитовик. Ее, судя всему, только контузило, а его отбросило на камни и очень прилично поломало. Рогнеда мастер второй звезды, ходит в Лес порядка шести лет и далеко не кисейная барышня, поэтому через считанные минуты после взрыва подхватила парня на руки, подняла к морене, затащила в подходящую щель между камнями и бросила рядом со входом в импровизированное убежище ярко-оранжевую штормовку. – Их надо вытаскивать. Срочно!!! – не выдержал я, остановился, влез в поисковик, открыл сохраненную вкладку на сетевой страничке Имперской Метеослужбы и скрипнул зубами: – Ветер северо-западный, значит, запах свежей крови выдувает в Грозовое Урочище, а там немерено высокоранговых хищников! Демидов с хрустом сжал кулаки и криво усмехнулся:- Зверье уже сожрало трупы и грызется между собой возле воздушной пелены, вывешенной перед убежищем. Если щитовик пришел в сознание, то эта парочка продержится как минимум сутки. Если нет – их съедят от силы часов через шесть-восемь. Я это понял в тот момент, когда увидел запись, связался с директором инженерного департамента Военного Министерства инженер-генералом Неклюдовым и выпросил себе сапера экстра-класса с артефактным миноискателем. Этот сапер и восемь моих лучших спасателей десантировались с армейского «конверта» у самой границы аномалии, пролетели одиннадцать километров на «крыльях», приземлились в долине Трех Ключей, а через двадцать три минуты нарвались еще на один «Шквал». Как – непонятно: вроде, шли по-боевому, непрерывно сканируя местность и, по логике, не могли пропустить мину. Однако пропустили. Мало того, как-то умудрились зайти в зону поражения и головным дозором, и ядром группы. В результате выжила только двойка замыкающих…Как я понял из дальнейшего рассказа, эти парни оказались реалистами: более-менее оклемавшись от контузии, ощупав свои тушки и обнаружив, что кровь сочится не только из ушей, но и из многочисленных мелких ран, они обработали все, что смогли, кое-как поднялись на ближайший хребет и поплелись к ближайшей границе аномалии. Ибо понимали, что Дички их обязательно почуют, а значит, шансы добраться до Ржавой Пади равны нулю. Петр Антонович, наблюдавший за ними через спутник, был того же мнения, поэтому отправил за ними проводников из второй и последней группы штатных спасателей торгового дома «Алтай» вместе с отделением армейских профи, которых выпросил у командующего ЦВО. Увы, без толку: менее, чем через час отделение пластунов, в составе которого были не только проводники, но и два сапера, наткнулось на третий «Шквал». Шесть человек погибло от поражающих элементов, один тяжелораненный потерял сознание при транспортировке и, выпав из-под отвода глаз, был убит беркутом-Дичком, а двое бойцов арьергарда затащили еще одного раненого в какую-то дыру и стали ждать следующих спасателей. – В общем, в данный момент в Диком Лесу ждут помощи семь человек, а вытаскивать их некому… – угрюмо подытожил Петр Антонович. – У меня спасателей не осталось, а инженер-генерала Неклюдова уже отстранили от должности и вызвали в Военное Министерство, так что к нему больше не обратишься. Я пытался связаться с министром обороны и напрямую, и через знакомых, но без толку: проступок Неклюдова вызвал настолько сильную бурю подковерных интриг, что генералитету не до спасательных операций. Да, есть надежда на Имперскую Службу Безопасности: ее оперативники уже вылетели к Доломановым и обещали прогнать через менталистов все боевое крыло рода, чтобы найти схему минирования Дикого Леса. Но руководитель краевого отделения дал понять, что это дело не быстрое. Ведь организатор минирования – Святополк Лазаревич – давно казнен, а наиболее вероятные исполнители, проживавшие в Новоалексеевке, пали от вашей руки. В общем, если пустить дело на самотек, то моя внучка и выжившие спасатели помощи не дождутся: поисковые группы нужной специализации есть только у армейцев, но после гибели такого количества военнослужащих они не решатся рисковать. А значит, будут руководствоваться уставами, то есть, начнут войсковую операцию по разминированию Имперской части Дикого Леса. Вернее, узенькой полоски с плотностью магофона, не превышающей две единицы по шкале Оберта. А потом заявят, что дальнейшее продвижение задействованных подразделений гарантированно вызовет Большую Волну, и вернут их к местам постоянной дислокации. – Большая Волна накатит задолго до того, как вояки доберутся до границы «двойки»! – мрачно усмехнулся Еремей Данилович. – Роевой разум высокоранговых Дичков включается в режим противодействия не только при появлении в этой области групп от восьми человек и выше, но и при промышленном уничтожении низкорангового зверья в «единичке». Впрочем, вы это знаете не хуже меня. Я подтверждающе кивнул и на пару мгновений провалился в прошлое, вспомнив последствия подобных Волн, поднятых большими группами идиотов-«добытчиков», не раз прилетавших на Алтай за легкими деньгами: стаи из тысяч животных и птиц, раскачавшихся до пятой-шестой звезды мастера и выше, неудержимым потоком проносились по «единичке», с разгона переплывали через Ледянку и сутки-двое уничтожали все, что попадалось на пути и пахло человеком. Да, система оповещения о сезонных миграциях и Больших Волнах, как правило, успевала достучаться до жителей края, а те, в большинстве своем, в спешке уезжали в городки для беженцев, построенные на юго-восточной окраине Барнаула. А меньшая часть, как правило, не выживала даже в хорошо укрепленных зданиях или поместьях: беснующееся зверье, по насыщению высокоранговыми «одаренными» затыкающее за пояс армию любого государства планеты, включая Российскую и Поднебесную Империи, могло остановить только время. Вернее, дискомфорт, появляющийся у Дичков из-за недостаточно плотного магофона. Слава всем богам, нас с матушкой эти Волны ни разу не захлестывали – вырывались из аномалии значительно севернее и уходили либо на Барнаул, либо Новокузнецк, либо на Абакан, но после каждого подобного нашествия Радослава уезжала исцелять раненых. А я терялся в Сети и часами ужасался репортажам из пострадавших населенных пунктов. Вот и в этот раз невольно сглотнул. Впрочем, быстро взял себя в руки и вперил вопросительный взгляд в Петра Антоновича. Он не стал строить из себя честную девочку и объяснил, что ему надо. Кстати, неслабо разозлив Строганова:- Откровенно говоря, мне нужна не консультация, а помощь. Причем не только ваша, но и Ее Императорского Высочества Софьи Александровны. Однако выйти на нее напрямую я, к сожалению, не могу. Зато знаю, что это можете вы – видел репортаж из театра Юмора и Сатиры. Поэтому связался с Еремеем Даниловичем, убедился, что мои выводы верны, и счел возможным ввести его в заблуждение. Ибо отчаялся и хватаюсь за любую возможность спасти любимую внучку. – Что именно вам надо от меня? – холодно процедила Софья, довернув мое предплечье так, чтобы оказаться в поле зрения камеры коммуникатора. Петр Антонович справился с удивлением за считанные мгновения – склонил голову в знак уважения к особе Императорской крови, поздоровался и перешел к делу:- Ваше Императорское Высочество, теоретически я бы мог попросить помощи у одного Яромира Глебовича. Ведь он знает северо-западную часть Дикого Леса, как свои пять пальцев, на протяжении двух месяцев каким-то образом обходил места установки «Шквалов» и, вне всякого сомнения, способен провести к выжившим спасателей-добровольцев. Однако на практике все не так просто: для того, чтобы покинуть территорию Академии, он должен получить вашу санкцию. Кроме того, я не готов им рисковать, поэтому считаю, что в группе под его руководством должен быть как минимум один сапер с артефактным миноискателем. А это в создавшейся ситуации можете организовать только вы…