Инакий. Часть 2

* * *

— Что он делает?

Ким не обратил внимания на визгливый возглас Тимошенко, он известный паникёр. Его беспокоило другое. Эксклюзивный экземпляр, явно разрушался. Абрамов, чёртов торопыга… Мы что-то не предусмотрели!

— Шлюз заблокирован, Ким! Шлюз мать его…

— Да заткнись ты уже, — не выдержал Ким. — Это стандартная процедура.

Между тем, внешность Хасанова стала меняться на глазах. Если откинуть жуткие волдыри по всему телу и вспомнить классификацию заражённых, он перепрыгнул пустыша, обернувшись сразу в матёрого бегуна и продолжал меняться. Ким даже хруст костей слышал.

Как это возможно? Хасан иммунный! Ведь белая жемчужина… — звякнул разрываемый металл.

Несмотря на хорошую вентиляцию скафандра, Ким покрылся испариной. Хасан освободил правую руку и уже помогал ею левой, жалобно звякнула цепь.

— Тревога! — заголосил Тимошенко.

«В этот раз паникёр прав,» — подумал Ким, наблюдая за тем, как лотерейщик освободил голову.

— Отойдите к стене! — подключился начальник охраны. — Шлюз откроется через десять секунд! Пошёл усыпляющий газ… восемь… живее!

Лотер не стал париться с освобождением ног. Перегнулся на бок опрокидывая операционную кушетку и грохоча металлом, быстро пополз к ним.

— Спасите, помогите! — трусливый коллега сиганул зайцем, но всё равно не успел.

«Хасан» змеёй крутнулся на спину и совершил невероятное сальто, кушеткой через голову. Короткий полёт через стол с инструментом закончился на спине Тимошенко, тот, заверещал резаной свиньёй, но попыток уползти не оставлял, руками ногами по скользкому полу, да куда там. Тяжесть заражённого вкупе с кушеткой, придавили основательно. К тому же лотер не сидел на нём без дела, короткий взмах лапой и затемнённый шлем, отлетел вместе с куском скальпа. Тимошенко затих, а лотер, уже смотрел на следующего. То, что увидел Ким, повергло его в шок.

Не может быть!

— В сторону!

Команда в наушнике, вывела Кима из состояния ступора, выбив заодно ненужные сейчас мысли. Инстинктивно отскочил под защиту прозрачного стенда. В этот момент дверь шлюза скользнула вверх, впуская сразу пятёрку автоматчиков и начался настоящий бардак со стрельбой и летающим оборудованием.

«Хасан», несмотря на скованные ноги, умудрялся лавировать меж смертоносных очередей и даже швырять в солдат всё, что попадалось под лапы. Те пригибались, уворачивались, что не у всех получалось, один из солдат попытался отбить летящий в него микроскоп, но не рассчитал вес и скорость. В результате прибор попал в руку. Матерная тирада. Непонятно от боли или неожиданности оружие дёрнулось, дав очередь в потолок. И тут, что называется нарочно не придумаешь. Труба подачи кислорода и силовой кабель в лохмотья, искра, бахнуло так, что на полу оказались все, включая Кима, единственного не засорившего эфир благим матом. Помня, кто находится рядом разлёживаться не стал, подскочил на корточки и выглянул из-за стола, была возможность проскочить меж солдат, и он собирался этим воспользоваться.

Охранники, уже ощерились стволами во все стороны. Один из них, старший, поманил Кима движением пальцев. Моргающее аварийное освещение создавало зловещую атмосферу.

— Давайте к нам! — раздалось в наушнике. — Его похоже вырубило…

В тот момент, когда Ким решился, произошло неожиданное! Был небольшой островок меж охранников, аккурат там и появился «Хасан», причём так, будто находился там изначально. Бойцы не успели ничего понять, взмах, другой, третий, несмотря на крепость ткани скафандров кровь разлеталась на многие метры в стороны.

Крики боли заполнили весь частотный диапазон. Ненадолго. Несколько секунд и в помещении осталось два живых существа. Один смотрел на другого в ужасе, но последнее обстоятельство, не мешало учёному, подмечать изменения. Канаты мышц, под дряблой кожей оттенка не свежего покойника вкупе с кровоточащими волдырями, всё это создавало противоречивое ощущение. Смертоносная животная мощь, коей впору восхищаться и то, что шокировало Кима в начале боя. Прямой, непокорённый взгляд — человеческий взгляд! Несмотря на жуткие изменения тела, глаза остались теми же! Страшный контраст.

«Хасан» умирал, и причина того не в пулевых ранениях, крупные волдыри достигли порога зрелости и стали лопаться один за другим, испуская белесые облачка.

«Споры,» — догадался Ким.

Грибок хочет жить! Непонятно другое, почему ОН умирает?

Не смотря на явную слабость, у «Хасана», оставалось достаточно сил, он всё ещё мог порвать дюжину таких как Ким. Но он предпочёл закончить по-другому. Рухнул на колени и уже с трудом поднял взгляд на Кима.

— Я человек! — гортанный голос заражённого, придавал весомости. — Оставьте меня! Дайте спокойно умереть!

В этот момент, из открытого шлюза выскочила подоспевшая подмога, ещё одна пятёрка охранников. Стволы автоматов ощетинились в сторону угрозы.

— Не стрелять… угрозы нет! — крикнул Ким, повернувшись к «Хасану».

Голова того упала на грудь, изменённые руки безвольно повисли вдоль торса касаясь пола, смерть сделала своё дело, смерть пошла дальше.

«Вот тебе и плюшевый мишка,» — подумал Ким, испытывая к человеку неподдельное уважение.

А мозг учёного уже работал в нужном направлении. Как такое могло произойти? Очень похоже на трясучку, но конечный этап болезни отличается и главное, скорость течения! Ох уж этот кассир Абрамов, не на своём он месте. Да и сам тоже хорош, поддался на уговор, побоялся потерять место.

Бросив последний взгляд на Хасанова, сидящего среди кучи трупов, Ким направился к санитарной команде. Его ждал карантин, а это значит, море свободного времени, что очень кстати, ведь у него появилась очень перспективная мысль.