Богоборец

Глава 4

— Как закончишь с этим козлом, присоединяйся, — крикнул Рыжий, когда они вместе с Идиотом потащили Софью за гаражи.

— Мне оставьте! — откликнулся Жирный, приближаясь решительными шагами. — Я быстро. С ним! С ней я хочу долго!

Я же не шевелился. Внимательно смотрел в его маленькие свинячьи глазки. Когда он замахнулся и ударил, я преспокойно ушёл в сторону. Его движения, казалось, стали медленнее.

Раздался грохот, затряслись железные ворота. Жирдяй скривился от боли и вылупился на сломанную кисть. Я тут же схватил его за запястье, и толстяк вскрикнул. А затем и вовсе завыл: его кожа задымилась, зашипела под моей раскалённой ладонью.

Он хотел освободиться, одёрнуть руку, но я не позволил. Взмахнул левой и ударил ребром ладони по предплечью. Магия холода в мгновение ока обморозила его.

Хрупкий лёд раскололся под воздействием жара, и рука треснула, словно хрупкий фарфор, а я продолжал давить, пока окончательно не отломал её.

Жирный взвыл как раненый зверь. Он упал, обхватив культю, и сжался в позу эмбриона. Некоторое время толстяк мычал, пока не набрался смелости проверить обмороженную кость. Его тело била дрожь. Парень даже сходил под себя то ли от страха, то ли от боли. И всё же он собрался с духом и поднял на меня глаза, полные ужаса.

— Это не вылечить магией, — холодно заметил я. — Как и обещал, твоя рука теперь моя.

И показал ему кисть, обожжённую до костей.

— Прошу… — всхлипнул Жирный, и крупные слёзы побежали из его мелких глазок, смешиваясь со слюной и соплями, — не убивай!

— Вот ещё. Тратить магию на такой ничтожество… — сквозь зубы процедил я. — Пошёл прочь с глаз моих, пока я не передумал!

Жирный, кряхтя, с трудом поднялся, но тут же поскользнулся — похоже, он ещё и под себя нагадил — и упал. Ударился культёй и заскулил, словно избитая псина. Ну, это не далеко от правды…

Парень снова встал — на этот раз не упал — и прихрамывая побежал к дороге, тряся жирными боками. Я проводил толстого хмурым взглядом и поспешил туда, куда утащили сестру.

— Вот сучка! Сопротивляется! — кричали за гаражами.

— Хы-хы!

Судя по гундосому звуку, это скалился урод с раскрученной мордой.

— Давай растянем её прямо тут! Держи за руки, я за ноги!

Когда я заглянул за гаражи, увидел, как эти ублюдки пытались уложить Софью на мягкий ковёр зелёной травки, странным образом выросший в этом грязном месте.

Мужик в спортивном костюме стоял сзади и держал сестру за руки. Софья уже очнулась. С яростной гримасой она пыталась отбиваться ногами. На её лице расцветал большой кровоподтёк.

Рыжий же, весело хохоча, пытался поймать стройные ноги девушки. Получалось так себе, и тогда он ударил ей в живот. Сестра согнулась пополам, и конопатый потянул за её джинсы. Стащил вместе с трусиками, оголив лобок. Софья пыталась сжать ноги, но урод запустил руку меж них, стараясь раздвинуть и потрогать самое сокровенное.

— Слышал, как этот недоносок выл? — засмеялся урод с раскуроченным носом. — Саня там из него, поди, всё говно выбил!

Приблизился, когда парочке всё же удалось прижать Софью к земле. Увлечённые своими похабными мыслями, они меня даже не заметили. Рыжий спустил штаны и сейчас боролся со своими трусами, которые повисли на его ремне. Софья истошно орала и звала маму на помощь.

Подкравшись сзади к Рыжему, я раскалил обе руки и обхватил его лицо. Кожа под моими пальцами зашипела, дым повалил. Воздух сразу наполнился вонью палёной плоти.

Рыжий словно девка завизжал, спрыгнул с ног Софьи и схватился за лицо. Попытался развернуться и запутался в спущенных портках.

— Держись! — подал падающему руки.

Рыжий, не соображая, схватился и тут же обжёг ладони. С вскриком отдёрнул их и упал рядом с Софьей. Его пальцы почернели.

— Паскуда, — брезгливо прошипел я и ударил в его обожжённую морду.

Рыжий снова упал. Сжался, закрыв лицо руками, и заплакал, как маленькая девочка.

Придурок с разбитым носом раскрыл окровавленный рот, испуганно посмотрел на меня и вскочил, подняв руки.

— Я не хотел… Это… Это всё он! — указал он пальцем на корчащегося Рыжего.

— Я кое-что обещал тебе, тварь, — произнёс так, что даже Софья бросила на меня испуганный взгляд.

Сжал кулак и крутанул рукой, будто держал кнут. Мужик аж вскрикнул, когда услышал щелчок в воздухе. Это был воздушный бич. Тонкий и полупрозрачный, он свистнул над моей головой.

Размахнулся и ударил. Щёлкнуло снова. Правая нога Идиота подкосилась, и тот рухнул на траву и заорал, держась за сломанное колено. При этом он почему-то поджал обе ноги.

Я размахнулся снова, и магический бич свистнул над головой. Выбросив руку, я ударил второй раз. Хлёсткий и упругий ветер, собранный в одну ленту, щёлкнул по второму колену Идиота. Оно хрустнуло и сломалось в суставе. Вой ублюдка сменился тонким визгом, но тут же прекратился: мужик потерял сознание от боли.

Сестра запихнула себе руку между ног, чтобы спрягать то, что не должен видеть чужой мужчина, а другой пыталась прикрыть то одну, то другую грудь.

Сел на траву рядом с ней, смотря в другую сторону.

— Вот не слушала меня, а тебя чуть не изнасиловали какие-то животные. Теперь понимаешь, почему нужно одеваться, как уважающая себя девушка? — будничным тоном произнёс я, когда сестра вскочила и резким движением запихнула свою задницу с перекрученными трусиками в джинсы.

— Тимофей… — удивлённо сглотнула Софья, пытаясь спрятать грудь рукой, — как ты это⁈ Это что? Это была магия⁈

Снял с себя пиджак, а потом рубашку, которую и протянул сестре, не смотря на ту, со словами:

— Прикройся и пошли отсюда!

Схватив мою рубашку, Софья быстро накинула её на себя. Я же на голое тело надел остатки былой роскоши.

Повернулся и поморщился. Немного маловата ей рубаха в груди: опять у неё соски на показ. В таком виде идти нельзя!

Не придумал ничего лучше, чем отдать ей пиджак, который она застегнула на верхнюю пуговицу, благодаря чему наконец-то спрятала свои достоинства.

Мне же пришлось с мужика стянуть спортивную куртку и надеть.

— Ты не переживай. Я всё постираю руками… — вдруг сказала сестра и зачем-то схватила меня за руку.

— Эм?.. — удивленно посмотрел на неё.

— Одна эта рубашка стоит больше, чем мать за месяц зарабатывала, а про пиджак вообще боюсь подумать… — дрожа телом, произнесла Софья.

— Мелочи! — махнул рукой и улыбнулся сестре, чтобы успокоилась.

— Прости меня… — Мы остановились, и сестра посмотрела на меня влажными от слёз глазами: — Я тебя подставила, а ты меня спас. Если бы не ты — драли бы меня до самой ночи.

— А как иначе? — улыбнулся и вытер ей слёзы. — Ты же моя сестра.

И направились к дому.