Кондотьер

— Кто вы такой, чтобы учить меня? — скрип зубов услышали, наверное, даже на улице. — Господин Хумл никак не сможет свидетельствовать против вас. Любая попытка изменить показания приведет к серьезным последствиям. Молодой человек испытает жуткие боли, если позволит себе соврать.

— То есть он, подтвердив мои слова, уже не сможет их опровергнуть перед высшими инстанциями? — на всякий случай уточнил я, глянув на секретаря.

Хумл печально кивнул.

— Магия?

— Она, неладная, — подтвердил парень. — Очень сложная инициация, которая заставляет нас, ментантов, быть предельно честными по отношению к подозреваемым. Но, поверьте, господин Сирота, все люди врут. Одни врут из-за страха быть пойманными на мелкой лжи, другие врут, чтобы избежать виселицы. Вы тоже врете, когда вам выгодно, — и поторопился продолжить — но сейчас правдивость ваших показаний не вызывает сомнения.

— Спасибо, успокоили, — проворчал я. — Тем не менее, я хочу, чтобы вы составили протокол в двух экземплярах. Во избежание проблем, в первую очередь, моих.

— Откуда вы взялись на мою голову, господин купец? — проворчал Катберт.

— Не забывайте, я побывал в разных странах, где торговцу обязательно нужно знать законы, хотя бы самые важные. Где-то достаточно ударить по рукам, где-то верят на слово. Но в Дарсии, извините, иные правила. Слово — это пыль, которую легко сдуть. Прошу в обеденный зал, там есть все удобства для написания допросного листа. А я распоряжусь насчет обеда. Вы, наверное, проголодались.

— Спасибо, не нужно, — процедил Катберт. — Хумл, принесите из кареты мой саквояж. И никуда не уходите. Будет нужна ваша подпись.

— А вот это деловой подход, — я кивнул и показал жестом на дверь, ведущую в обеденный зал. Что ж, еще одного врага нажил. Но мне сейчас важнее обезопасить свой тыл, чтобы никто не смог исказить мои слова. То, что дознаватель явно связан с лордом Торстагом, я не сомневался.