Свой среди своих

***

Мальков просунул голову в полуоткрытую дверь кабинета полковника Евдокимова и увидел того сосредоточенно склонившимся к экрану «iMac 500 Mhz All-in-one»[147] и разглядывающим какую-то мелкую деталь на выведенной в центр рабочего поля картинке.

За спиной у начальника ИАС стоял генерал-майор Щербаков.

– Разрешите? – негромко спросил Егор.

– А-а, вот и вы! – Евдокимов на секунду оторвался от дисплея. – Проходите.

Мальков дошел до стола и остановился.

– Садись, Егор, – начальник СЭБ кивнул на стул возле приставного столика. – Если хочешь кофе, то чайник только что вскипел.

Старший лейтенант удивленно глянул на Щербакова, впервые публично обозначившего свои особые отношения с недавним стажером, но промолчал, приготовил себе чашку кофе и уселся с сигаретой за стол.

Курить у Евдокимова дозволялось всем, он и сам дымил без перерыва.

– Так-так-так. – Полковник укрупнил картинку, практически убрал все цвета, кроме черного и белого, и откинулся в кресле. – Вот примерно что у нас выходит.

Генерал-майор задумчиво почесал шею.

– И какое твое мнение?

– Саша, для выработки мнения я еще должен подумать. – Евдокимов до назначения на должность главы Информационно-аналитической Службы УФСБ почти двадцать лет отслужил в контрразведке и даже какое-то время был начальником отделения, где работал Щербаков, также посвятивший немало времени отлову агентов иностранных спецслужб. – Но в первом приближении можно сказать, что сей агрегат сильно напоминает одно из изделий «ракетной фабрики»[148]… Причем далеко не старую разработку. Фото, как я понимаю, свежее?

– Две недели, – вздохнул Щербаков.

– Ястребов в курсе?

– Угу. – Начальник СЭБ кашлянул и посмотрел на Малькова. – Ладно, к этому вернемся позже. Давай Егора в курс дела вводить…

– Давай, – кивнул Евдокимов, убрал картинку с экрана компьютера, автоматически поставил машину под пароль и поднялся из кресла.

– А правда, – неожиданно спросил старший лейтенант, сдерживая улыбку, – что вы, Дмитрий Петрович, когда вместе с Александром Сергеичем служили, его учили на компьютере работать?

– Кто вам рассказал? – удивился Евдокимов.

– Оленев, кто ж еще, – хмыкнул Щербаков. – Надо попросить Панина его в «закоси бэ-тэ» перевести. Пущай там материалы для своих будущих повестей собирает.

Начальник СЭБ намекнул на склонность майора к литературному труду, коим тот собирался заняться после выхода на пенсию.

– Да, было дело, – засмеялся начальник ИАС. – Но давно. И сей случай оброс легендами, не имеющими отношения к реальным событиям. Прошу это учесть…

Щербаков тоже засмеялся, вспомнив историю пятнадцатилетней давности.

Тогда в Управление КГБ по Ленинграду и Ленинградской области пришли первые персональные компьютеры. Еще совсем слабенькие машины с процессорами 80286, работавшие на частоте всего 16 мегагерц, с оперативной памятью лишь в два мегабайта, жесткими дисками на сорок мегабайт и с черно-белыми мониторами с диагональю в двадцать четыре сантиметра.

Но на тот момент они были чудом технической мысли, особенно в сравнении с ЭВМ советского производства, занимавшими целые комнаты.

Отделение Евдокимова получило сразу три агрегата.

Их установили в самом большом кабинете, и сотрудники по очереди стали осваивать премудрости компьютерной грамоты. Под чутким руководством Дмитрия Петровича, отвечавшего за сохранность машин и немного больше других разбиравшегося в предмете.

Щербаков на тот момент отсутствовал, находясь в полугодичной командировке на Севере.

К его появлению все офицеры уже были на «ты» с электронными аппаратами, лихо набивая тексты в программе «Лексикон» и даже поигрывая в примитивные «стрелялки» и в покер. Александр Сергеевич обрадовался техническому перевооружению отдела, ибо его механическая пишущая машинка дышала на ладан, и взялся за учебу, лишь изредка задавая вопросы более продвинутым коллегам.

Однако капитан Щербаков не учел веселого склада характера майора Евдокимова, большого почитателя Айзека Азимова и Станислава Лема. Особенно в части их произведений об искусственном интеллекте.

На третий или четвертый день освоения компьютера, когда Щербаков стал самостоятельно пробовать печатать документы и открывать файлы, Евдокимов улучил момент и подсоединил к акустическим колонкам машины плейер с кассетой, на которую механическим голосом были записаны фразы: «Нет, я так работать не буду!», «Ты сам понял, что ты только что нажал?», «Ой, мамочки, сейчас сгорю!» и прочее в том же духе.

Когда агрегат выдал первое предложение, совпавшее с нажатием Щербаковым клавиши «Shift», капитан подумал, что ему послышалось. После второй фразы пользователь чуть не упал со стула. А после третьей отправился подставлять разгоряченный лоб под струю холодной воды.

Пока он остужал голову, один из коллег просунул в системный блок машины кончик тонкой кембриковой трубочки длиной почти в три метра и запалил «беломорину».

Возвратившийся Щербаков сел за стол, откинул назад мокрые волосы и осторожно ткнул пальцем в «Enter».

Коллега глубоко затянулся и дунул в трубочку.

Из недр компьютера повалил дым.

Капитан отпрыгнул на середину кабинета, повалив стул и опрокинув кадку с фикусом, и безумным взглядом обвел схватившихся за животы товарищей, более не могущих сдерживать приступы хохота…

– М-да, – генерал-майор Щербаков шутливо погрозил кулаком полковнику Евдокимову. – Поймали вы меня тогда. Век не забуду.

– Ладно, – усмехнулся начальник ИАС. – Ты меня сам потом с «любой кнопкой» подкузьмил…

– Какая «любая кнопка»? – заинтересовался Мальков.

– Нам тогда «триста восемьдесят шестые» пришли, – Евдокимов опустился в кресло слева от референта, – фирмы «Хьюлетт-Паккард».

Там кнопочка «Reset»[149] находилась не рядом с клавишей включения-выключения, а немного сбоку. Так вот… Программа, в которой на тех компьютерах тексты печатали, регулярно останавливалась и выдавала фразу «Нажмите любую кнопку, чтобы продолжить работу». Что-то там было связано с форматированием диска. Нажимаешь – и печатаешь дальше. Саша это дело просек и, пока меня не было, наклеил на «Reset» бирочку «любая кнопка». Ну я и нажал… Полдня работы псу под хвост, семь страниц отчета улетели.

– А меня за шутку с Малаховым отругали…

Мальков один раз изрядно повеселился, поставив коллеге на машину программу, заставлявшую иконки на дисплее убегать от курсора «мыши». Старший референт чуть не умер от нервного напряжения, пытаясь зажать в угол экрана икону «документы» и приступить-таки к работе.

– Думаете, мне тогда втык не дали за Александра Сергеича? – усмехнулся начальник ИАС. – Дали, и еще какой!

– Это лирика, – вмешался начальник СЭБ, доливая сливки в кофе. – Мы, Егор, вызвали тебя по совершенно иному вопросу.

Мальков посерьезнел.

– Поедешь в командировку. – Заменивший Егору погибшего отца-подводника генерал-майор Щербаков посмотрел прямо в глаза старшему лейтенанту. – Задание непростое, честно признаюсь. И поэтому я выбрал тебя.

– Понял. – Референт поставил чашку на блюдце. – Когда ехать?

– Через три дня. – Щербаков закурил. – Дмитрий Петрович подпишет твой рапорт об отпуске, который ты не отгулял в прошлом году.

– Но я не писал рапорт, – удивился Мальков.

– Сейчас и напишешь. – Щербаков облокотился на столик. – Дело в том, что ты поедешь под прикрытием документов сотрудника Счетной палаты. Для всех непосвященных ты будешь находиться в отпуске.

– Но я не очень себе представляю работу под прикрытием, – признался Мальков.

– А нам опер-разведчик и не нужен, – спокойно отреагировал генерал-майор. – Требуется как раз человек с твоим складом ума. Аналитик. Навыкам оперативной работы ты обучен, требуемые нюансы тебе завтра-послезавтра объяснят…

– Ясно. – Егор расправил плечи. – Можно узнать пункт назначения?

– Можно. – Щербаков стряхнул пепел с сигареты. – Черноморск…