Шифр (редакция 2019 г)

Глава 7

Едва я переступил порог кабинета Федотыча, меня кто-то тихо позвал. Я удивленно осмотрелся по сторонам и увидел выглядывающую из ближайшего открытого кабинета Клавдию Семеновну, уборщицу.

— Что случилось, Клавдия Семеновна? — спросил я, подходя к ней.

— У начальника сейчас кто? — шепотом спросила Клавдия Семеновна. Тетей Клавой ни у кого в РУВД язык не поворачивался ее называть, и я тоже не рисковал. Все-таки бывшая начальница оперотдела, не хухры-мухры человек.

— Особист.

— Тьфу, нечистая сила! — вздохнула Клавдия Семеновна.

Я заглянул в кабинет и увидел там сидевшего за столом оперативника, старшего лейтенанта Хронова, по совместительству сына Клавдии Семеновны.

— Вы опять, Клавдия Семеновна? — спросил я у уборщицы.

— Снова. Сергею уже давно пора стать капитаном. Хотя бы по выслуге, — пожала плечами Клавдия Семеновна.

Я хмыкнул, но воздержался от каких-либо слов. У Сергея Хронова было столько же шансов в ближайшем времени стать капитаном, сколько у меня — министром внутренних дел.

Чтобы вы понимали, эпичность службы старшего лейтенанта Хронова такова, что нам, тогда еще курсантам, рассказывали о ней в Академии. Представляете? Вы наверняка не поняли. Хронов героем не является. Наоборот. Никогда я еще не слышал, чтобы с таким восторгом профессора рассказывали о простоватом и, чего уж греха таить, туповатом опере, по секундам разбирая его полную офигительного юмора и бреда жизнь. Не повезло пареньку, не досталось ему ума и хватки его матери.

Думаю, мне лучше рассказать о Хронове поподробнее, никакого урона наша история не понесет, а только выиграет. Тем более сейчас, когда мы, собственно, топчемся на месте. Ничего нам будущая смерть Лысенко не даст. Только если Насте. Но месть, тем более такая мелочная, подстановочная — это не в ее духе, как по мне.

Ладно, вернемся к Хронову. Служба Сергея Хронова началась в том самом поселке, откуда родом небезызвестная гражданка Пирогова и ее ведро. Поселок этот на тот момент погряз в убийствах и грабежах — насколько помню, его тогда пытались прибрать к своим рукам две враждебные друг другу ОПГ. В тоже время начальство РУВД, еще не Федотыч, сделало финт ушами. Вместо одного участкового туда направили целую бригаду оперов в количестве пяти штук. Из них мало-мальским опытом оперативной работы обладал только один. И это был не Хронов, конечно. Тогда он был еще младшим лейтенантом, как трое других его сослуживцев. Свежесобранной оперативной группой руководил капитан Алехин. Сейчас он уже не служит. Есть на это причины. И о них сейчас я расскажу.

По большей части опера, командированные в раздираемый бандитской войной поселок, понимали, что им лучше всего не подставляться. Целее будешь. А потому сидели они в основном в том доме, который им предоставили под отдел, и не рыпались особо. Занимались мелочью. Ждали, когда разборки поутихнут и ОПГшников можно будет взять тепленькими. Вот в такой ситуации с ними произошла нелепая и курьезная история.

Однажды утром к ним пришла одна из жительниц поселка с жалобой на мужа. Дескать, бухает по черной и бьет ее, добропорядочную и верную жену, без всякого повода с утра до ночи.

В общем, все банально и обыденно. Но заявление поступило — надо проверить. Сказано — сделано.

К дому заявительницы капитан Алехин пошел сам. Мог и поручить кому из своих пацанов зеленых, но скука — штука такая… Захотелось ему размяться.

И был встречен шквальным огнем. Мужик, на которого написала заявление верная жена, слегка очухавшись, смог сообразить, куда она делась из дома. Выхода у нее было два: или к маме, или к ментам. А тещу или товарищей милиционеров лучше встречать с оружием в руках. Именно так пояснил Алехину свое поведение после мучившийся с тяжелого похмелья мужик. Имя, кстати, этого мужика, история не сохранила, что очень жаль. Страна должна знать своих героев…

Переждав пару выстрелов, целуя придорожную пыль у забора, капитан Алехин проник в дом, который его встретил неожиданный тишиной. Мужика Алехин обнаружил у окна, он целился из ружья куда-то в небеса и без толку раз за разом нажимал на спусковые крючки. Алехину повезло. Мужик, будучи с бодуна, забыл перезарядить ружье. Вот так Алехин его и скрутил. Еще и слегка пробив по печени ради лечения и из-за испорченных казенных брюк.

Доставив буяна в отделение, где был оборудован обезьянник именно для таких вот случаев, Алехин сел за отчет. От которого его отвлекли молодые сослуживцы. На дворе бандитская война, а молодежи скучно… А что лучше всего глушит скуку и тоску? Естественно, водка…

Насколько я смог понять по рассказам отцам, так обычно заканчивался каждый рабочий вечер у любого опера практически по всей нашей стране. Хоть и смутные времена девяностых уже прошли, но муторно было в душах обычных ментов. Муторно и страшно. Как раз тогда приближалась реформа в милицейских рядах. А как известно, новая метла по-новому метет. Это мы, мое поколение, уже живем в те времена, когда полиция есть полиция и мало что изменится. Отчасти я милиционеров того времени понимаю. Но только отчасти. Пьянка в рабочее время — не есть хорошо…

В общем, мужика посадили в обезьянник, послали самого молодого, как раз Хронова, за закуской и огненной водой и сели гулять. Ничего необычного. К слову, мужику тоже налили…

А вот дальше… Дальше все переходит в разряд сказок, легенд и мифов, которые благодаря одному излишне болтливому особисту стали фактом.

Проснувшись на следующее утро, товарищи опера обнаружили, что пропал сейф со всеми документами и оружием. Случай, честно сказать, вопиющий. В основном о безалаберности доблестной оперативной группы капитана Алехина и наглости тех, кто это сотворил.

Понимая, что произошедшим ославит и себя, и остальных сослуживцев, Алехин, приняв на грудь еще пятьдесят грамм, решил обойтись своими силами.

Все еще немного серенькие после вчерашних обильных излияний опера нашли пропажу довольно скоро. Всего спустя полчаса сейф был обнаружен неподалеку от небольшого болота на заднем дворе дома, где квартировалась оперативная группа. Только сейф был пуст. А большая часть документов, что ранее в нем хранилась, плавала на середине болота и была недосягаема…

Безуспешно побегав по берегу болота и поблажив о несправедливости в небеса, Алехин решил возвратиться в отделение и допросить все еще сидевшего в обезьяннике мужика. Быть может, он что-то видел или слышал. Хотя сивухой утром от мужика несло похлеще, чем от всей оперативной группы разом. Но, вернувшись в дом, группа обнаружила кое-что неприятное. То есть кое-кого. Их ждал начальник отдела собственной безопасности вместе с двумя своими подчиненными.

Откуда они взялись — вопрос довольно простой, и ответ вам наверняка известен. Некто позвонил особистам и доложил о происшествии: то есть о гуляньях оперативной группы и кражи сейфа у них из-под носа.

Расследование особисты провели довольно споро, оперативники не стали мучиться и быстро покаялись. После чего руководством РУВД было принято решение о расформировании оперативной группы на территории поселка. Далее больше. По собственному желанию уволился Алехин, еще трое оперативников из его команды не прошли аттестации в полицию. Остался лишь Хронов. И то, скорее всего, благодаря поручительству Клавдии Семеновны, в прошлом воистину великой оперативницы, которая даже помнила молоденького участкового Федотыча, только пришедшего на службу в РУВД.

Но история на этом не закончилась. У одного из особистов, как я уже говорил, оказался длинный язык. Он под щедро предложенное, наверное, всем РУВД вскладчину пивко рассекретил ту часть расследования, о которой знали только они.

Оперативники, обвиняемые в халатности, понесли свое наказание. Но они не знали, кого должны благодарить в произошедшем. А вот особисты смогли найти преступника. Им оказался… тот самый мужичок, что был посажен капитаном Алехиным в обезьянник.

Дождавшись, когда товарищи милиционеры упьются вусмерть, уже немного очухавшийся мужик без труда покинул свою клетку, благо, что по профессии он был слесарем, и слесарем по признанию соседей прекрасным, и приступил к действиям. Вначале он, по собственному признанию, принял на грудь. А потом преспокойно вынес сейф с документами на задний двор, где его вскрыл. Судя по всему, он хотел уничтожить материалы по собственному делу, но потом зачем-то решил облагодетельствовать всех, как он считал, невинно пострадавших от милицейского произвола. То, что в сейфе хранились и документы на некоторых особо опасных уголовников, состоящих в ОПГ, что никак не могли поделить родной поселок этого мужика, было ему пофигу. Мужик раскидал дела по всему болоту, разрядил туда же пистолеты, хранившиеся все в том же сейфе, а потом преспокойно вернулся в отделение, где, прихватив с собой початую бутылку водки, закрыл сам себя в обезьяннике.

Рассказал мужик эту историю особистам не потому, что был подвержен особо жестоким допросам, нет, ему просто хотелось славы. И он ее получил сполна. История эта теперь передается из поколения в поколение. Многие ее считают за сказку, но познакомившись с одним из ее героев — Сергеем Хроновым, — понимают, что она действительно имела место быть.

Что удивительно, Сергей Хронов хоть и сам наверняка понимает, что эта история его ославила на все времена, но с удовольствием ее рассказывает любому желающему. Вообще, Хронов славный парень. Да других в нашем РУВД и не водится. Да только это никак не поможет стать Хронову капитаном. Как он умудрился до старшего лейтенанта дослужиться и не вылететь из полиции, никто и не может предположить. Некоторые грешат на суровую руку Клавдии Семеновны, но лишь немногие знают, что старлеем стал Хронов после того, как честно это звание заслужил. Простоватый парень умудрился сделать то, на что не каждый решится. Хронов побывал в командировке на Северном Кавказе. Как, почему, зачем — никто не знал. Но он вернулся оттуда с новенькими погонами, Орденом Мужества и, что самое главное, прежним веселым и слегка простоватым парнем.

Вот такая история Хронова. В чем-то грустная, хоть и смешная, а в чем-то даже слегка жуткая, как по мне. Правда, я один из немногих, кто уважает Хронова. Но не в этом суть. Тут она для каждого своя…

— Ладно уж. Вали! — махнула рукой Клавдия Семеновна, прервав мои размышления. — С особистом я сама разберусь. Может, и Федотыча спасу от статьи, — усмехнулась она.

— Хорошо, Клавдия Семеновна, — кивнул я и повернулся, чтобы уйти.

— Там, кстати, Сашка твой чего-то буянил, — обронила Клавдия Семеновна. Надо полагать, я знал, отчего расшумелся Саня, потому, с места в карьер развив бешеную скорость, я помчался в свой кабинет.

Ворвавшись туда, я увидел то, что и ожидал. Разбежавшихся по разным углам и надувшихся друг на друга Саню и Настю.

— И что здесь произошло? — невинным тоном спросил я.

— Ее спроси, — буркнул Саня и отвернулся. Такое поведение для Сани было совершенно не типичным.

Я повернулся к Насте:

— Ну?

— Баранки гну. Я тебе докладывать не обязана. Не муж и не начальник.