Киллер на удалёнке

Часть 2 глава 8

*** Начало тысяча девятьсот семнадцатого года.

Где только не побывал Иван Алексеевич за эти годы! И в Псковской губернии, и в Новгородской… Даже до якутских шаманов добрался. Только никто не знал такого смертельного обряда, от которого умерла Наталья Павловна. Никто не знал и ведьм, способных таким образом извести человека. И вдруг ему повезло! И где!? Совсем рядом с Санкт-Петербургом. В очередной раз, возвращаясь домой, он остановился в Стрельне. Зашёл в трактир «Красный кабачок», существовавший ещё со времён Петра и имевший славу хорошей кухни. Именно тут и узнал он о той, кого искал все эти годы. Когда пышногрудая девица принесла ему горшочек щей, томившихся под крышкой из белого хлеба, он придержал её за локоток.

— Скажи-ка, любезная, — в полголоса спросил её Разумовский, — а нет ли в вашей округе какой знахарки или знахаря?

Спросил так, на всякий случай. Ни на что не надеясь.

Девица оглянулась по сторонам и тоже в полголоса ответила:

— На краю деревни, почти в лесу, живёт одна. Тропинка к ней ведёт мимо дома Гребенючки… Только она ведьма, а не знахарка. Уж не знаю, барин, стоит ли Вам к ней идти.

— Такая страшная? — шутя, спросил Иван Алексеевич.

— Очень страшная. Она только чёрными делами промышляет. Говорят, ей человека сгубить, что комара прихлопнуть.

Внутренне обрадовавшись, князь вида не подал. Только вздохнул притворно:

— Значит, не подойдёт мне она. А больше никого?

— Повитуха есть… гадалка одна… травник, дед Матвей…

— Всё, милая. Хватит. — Остановил он девицу и сунул ей бумажную денежку в карман передника.

Девица присела в благодарность и поспешила к другим гостям.

Иван Алексеевич с удовольствием поел наваристых, вкусных щей, бросил на стол деньги и решительно направился искать дом неизвестной ему Гребенючки. Не хотелось крестьян спрашивать, где ведьма проживает. Ни к чему лишние разговоры и пересуды.

Дом он нашёл благодаря расторопной девчушке лет восьми, которая проводила его почти до калитки. Дал ей денег. Подождал, пока девочка скроется за поворотом. В этом году снега было много, и он сумел рассмотреть еле заметную тропку, ведущую за дом этой самой Гребенючки. «Надо думать, именно эта тропинка приведёт меня к ведьме. Жаль, что я не спросил её имени у девицы в трактире», — думал князь, углубляясь в редкий лесок. Избушку, покрытую мхом, он и не заметил бы, если бы не дымок, тонкой струйкой идущий из трубы. Постучал. Тишина. Толкнул низкую дверь. Вошёл, пригнувшись:

— Есть кто дома?

Комнату освещал огонь в печи, да несколько толстых свечей, что стояли на столе. Из-за печки появилась молодая женщина:

— Чего надо? — недобро спросила она.

— Мне сказали, ведьма тут проживает… — начал, было, Разумовский, но договорить не успел.

Из-за печки раздался старческий голос:

— Дунька! Веди ко мне господина.

— Проходите. Тута она.

Иван Алексеевич зашёл за печь и увидел старуху, сидящую на разобранной кровати. Рядом с кроватью стоял стул. Видно, на нём прежде сидела Дунька.

— Вот и ты! — проскрипела ведьма. — Дай-ка рассмотрю тебя получше. Вдруг ошиблась да раньше времени обрадовалась.

Она медленно встала и, опираясь о клюку, подошла к Ивану Алексеевичу. Схватила его за руку и стала изучать его ладонь.

«Что она видит в этаком полумраке?» — подумал князь.

— Что надо, то и вижу. — Буркнула старуха, отпуская его руку. — Проходи. — Кивнула она в комнату. — Садись за стол.

Разумовский присел на лавку и осмотрелся.

— Неча по сторонам зыркать. — Ведьма, кряхтя, прошла за ним в комнату и присела напротив. — Всё тебе тут пока неведомо. Значит, вот ты какой, мой последователь. Давно тебя ждала… — она внимательно посмотрела на мужчину. Даже голову склонила на бок.

Затем посмотрела на Дуньку:

— Ступай, девка. Ненадобно тебе при нашем разговоре присутствовать.

Дунька спорить не стала. Лишь спросила, обернувшись в дверях:

— Завтра приходить?

— Нет. Когда понадобишься — позову тебя.

— Зачем ты меня искал? — спросила ведьма, когда они остались одни.

— Говорят, ты можешь человека на расстоянии извести?

— Могу. Только ведь ты не за тем ко мне пришёл, что бы кого-то в мир иной отправить. Так?

— Так.

— Ну, говори, зачем пожаловал?

— Хочу знать, как ты жену мою извела, — сказал князь, не спуская глаз с ведьмы.

— Самим обрядом интересуешься?

— Интересуюсь. — Князь сжал кулаки. Вот перед ним убийца его жены. Она даже не отрицает этого. И что ему теперь делать?

— Сейчас. — Ведьма встала и, опираясь на палку, вновь ушла за печь. Вернулась с тетрадью в руке. — На. — Бросила её на стол. — Тут найдёшь всё, что тебя интересует.

Иван Алексеевич подвинул к себе тетрадь. Открыл первую попавшуюся страницу. Увидев ровный почерк, очень изумился, что старуха деревенская грамоте обучена.

— Раньше-то я в городе жила, — словно прочла его мысли старая женщина, снова усаживаясь напротив князя. — Дочь приказчика Дорофеева я. Семья наша жила не шибко богато, но грамоте мы с сестрой обучены. Учитель у нас был. Да… учитель… Я, когда понесла от него, батюшка гневался шибко. Учителя взашей выгнал, а меня сюда к повитухе привёз. Повитуха здешняя не только детишек принимала, но и избавляла от них. Да… — старуха замолчала, вспоминая те далёкие дни.

Князь тоже молчал. Он решительно не знал, что ему делать. Сдать ведьму властям? Так кто ж поверит, что она жену его убила при помощи какого-то обряда!? Ещё на смех поднимут. Да и давно это было. Поди, докажи теперь…

— Батюшка мой потом разорился, — продолжала ведьма рассказ, — а я тут осталась. Повитуха сказала, что сила во мне живёт колдовская, и стала меня обучать своему ремеслу. После второй женщины приходит мужчина, — сказала старуха странную фразу. — Теперь и твоя очередь настала.

— Какая очередь? — встрепенулся от своих мыслей князь.

— Теперь я тебя буду ремеслу колдовскому обучать.

— А что, если я не захочу?

— Как же! Не захочешь! Чай, половину Рассеи проехал, заговоры собирая. Знамо дело, — хмыкнула старуха.

— Откуда тебе ведомо про то? — не смог скрыть изумления Разумовский.

— Мне много чего ведомо… — ведьма тяжело поднялась из-за стола. — Пойду, прилягу. Устала я. Да и сил надобно набраться. Нас ждёт нонешней ночью встреча с Всесильным Сэддом.

— Нас!?

— Нас, милок, нас. Ты избранный и ничего тут не поделаешь.

— Не хочу я ничему обучаться! — подскочил князь. — Одно дело сказки записывать и совсем другое заниматься колдовством! — возмутился он.

— Судьба у тебя такая, мил человек. Смирись! — ткнула она в него крючковатым пальцем и ушла за печь. Он слышал, как скрипнула кровать…

Князь почувствовал лёгкий шум в ушах. Потом у него закружилась голова. Это длилось какое-то мгновение. Затем шум исчез. Головокружение прошло и… «Да что же я отказываюсь!? Разве не этого я хотел все годы!? Разве не к этим знаниям стремился!?» — встрепенулся он, раскрывая тетрадь на первой странице. Там почерк был трудноразличимый, корявый. Буквы прыгали. Слова наискосок написаны. Он просмотрел несколько страниц, особо не вникая в записи. Затем открыл тетрадь там, где почерк был ровный, а слова написаны разборчиво.

Помимо заговоров и обрядов, в тетради были записаны наблюдения и мысли старухи. И как она первый раз обряд провела неудачно, и как потом на жене лавочника испробовала и всё у неё получилось. Обидела её жена лавочника-то. Обругала и из лавки выставила. Ну, а как с лавочницей всё получилось, так стала она потихоньку за деньги людей губить. Правда, были у неё ещё несколько раз промахи.

«И как только Любка, невеста Петрова догадалась, что бывшая его полюбовница, Манька, со свету её сжить хочет? Я ведь её, Любку эту, разными способами пыталась извести, ан, нет! Не выходило. Всё она живая да здоровёхонька бегала! Это потом только до меня слух-то дошёл, что она в Петергофе у Дарьи побывала, а та ей такой оберег сделала, что пробить никакой силы не хватило. Золотые фильтры называется. О, как!» — шевеля губами, прочёл Разумовский. «Это же надо, — обхватил он голову руками. — Если бы я знал, что за беда над Наташенькой моей нависла, я бы спасти её мог».

— Не смог бы ты спасти Наташеньку свою, — раздался хриплый голос из-за печки. Затем заскрипела кровать, и старуха вошла в комнату. — Если бы она не умерла, ты бы ко мне не пришёл, и я бы не смогла тебе свою силу и знания передать.

— А почему ты должна всё это передать именно мне?

— Потому что ты — избранный.

— Да кем избранный-то!? — воскликнул Разумовский.

— Судьбой. И самим Всесильным Сэддом. Он давно мне про тебя рассказал. Я уже несколько годков тебя дожидаюсь.

— Так, может, скажешь, почему я так долго тебя искал?

— А потому, милок, что не готов ты был ещё знания мои получать.

— А теперь, значит, готов?

— Готов. И сила в тебе немереная проснулась, и жажда знаний велика. И пришло время мне твои знания приумножить, а силу увеличить. Сейчас отвару выпьем, да к делу приступим. Смотри, — кивнула ведьма в окно, — луна-то полная. Полной луны сила в тебя войдёт ныне, и будешь ты сильней меня, да любого колдуна, да любой колдуньи, да любого шамана. Это я тебе точно говорю…