Дитя лесов

* * *

Пока взрослые говорили о делах, а губернатор навещал в сарае доктора фон Штеттена и любовался прекрасной тигриной шкурой, Анна и Эдуард в обществе негритянки Марии находились в саду.

Они сидели в небольшом деревянном домике для отдыха, выстроенном в глубине сада. Домик этот напоминал беседку, и внутри него всегда царила свежесть, столь драгоценная на Суматре.

Госпожа Сиррей поручила Марии наблюдать за детьми, но служанка, не сомкнувшая глаз после вчерашнего приключения с тигром, зевала так, что были видны все ее тридцать два зуба, пугавшие своей белизной малайцев.

Эдуард говорил на свою любимую тему — о тигре и орангутане. Он гордо уверял, что скоро вернется в лес, чтобы снова посмотреть на большой цветок и отыскать свой лук, ведь это прекрасный лук, стреляющий более чем на сто шагов.

Услышав подобные слова, Мария проснулась, вздрогнула и резко поднялась со стула.

— Вы не сделаете этого, господин Эдуард! — произнесла она с ужасом. — Вы не пойдете в лес, никогда… Никогда! Человек, который не говорит, вас унесет!

— Унесет? — воскликнул мальчик без тени страха. — Хотел бы я увидеть, как он меня унесет!

— Боже вас сохрани, господин Эдуард! — продолжала взволнованная негритянка. — Вы еще очень молоды, вы не понимаете… Прошу вас, дорогой мой маленький господин, не ходите в лес!

— Но я же говорю тебе, что не боюсь… И потом, этот орангутан меня любит. Он защитил нас с тобой от тигра, который мог нас съесть. Значит, я смело пойду в лес и отыщу мой лук.

— О, нет, нет! Откажись от этой мысли, Эдуард, мой милый Эдуард! — горячо воскликнула Анна, со слезами кинувшись брату на шею. — Я прошу тебя! Я умоляю тебя!..

Отважный Эдуард сам готов был заплакать, но с деланой твердостью отвечал:

— Ты — девочка, кузина Анна, а я — мужчина и не боюсь, как ты!

Услышав подобные слова, Мария проснулась, вздрогнула и резко поднялась со стула.

— Ну да, я боюсь! — всхлипнула Анна. — Не ходи туда… Обещай мне не ходить в лес!

Но мальчик колебался. Тогда кузина решила переменить тон и с кокетством промолвила:

— Ну, хорошо же, Эдуард, теперь я очень ясно вижу, что ты меня не любишь!

— Нет! Я люблю тебя!

— Значит, ты не хочешь, чтобы я тебя любила!

— Что ты… Осмелься только хоть немножко не любить меня!

— Так знай же! Если ты принесешь мне букет цветов, я отдам его козе, а когда ты захочешь меня поцеловать, я убегу…

Эдуард чуть не расплакался.

— Посмотрим, — возразил он, шмыгая носом, — если ты выбросишь мои букеты или откажешься меня поцеловать… Я ведь посильнее тебя, и я тебя отдую!

— Ого! А я заплачу и тоже буду драться!

Эдуард больше не сердился.

— Нет-нет, я не буду тебя бить! Я не хочу, чтобы ты плакала! — громко закричал он. — Кузина, извини меня, я был злой, нехороший… Прости меня, я сделаю все, что ты захочешь!

— Тогда никогда не возвращайся в лес, где эта большая, противная обезьяна может тебя убить или унести!

— Хорошо, не буду.

— И больше никогда не думай о своем луке, большом цветке и обо всем остальном!

— Нет, нет, клянусь тебе!

— Хорошо, — кивнула довольная Анна. — Тогда я тебя прощаю!

Итак, мир был заключен и скреплен поцелуем — к большому удовольствию негритянки. Когда дети поцеловались, она захлопала большими черными руками и громко засмеялась.

— Вот и хорошо! Вот и хорошо! — повторяла Мария. — Да, маленькая барышня знает, как за дело взяться, она будет настоящей хозяйкой!

После этого дети пребывали в прекрасном настроении, и каждый из них говорил приятное другому, чтобы забыть обидную ссору. Но вскоре Анна снова решила испытать послушание Эдуарда.

— Вот теперь ты стал милый, — сказала девочка нежным голоском, — и ты не должен забывать, что пора заняться географией. Мама и тетя Елизавета сейчас заняты, но они будут очень недовольны, если ты не выучишь урок к послеобеденному часу.

С этими словами Анна вытащила из-под стола старую, наполовину разорванную книжку. При появлении ненавистного учебника Эдуард нахмурил брови.

— Ах нет, этого не было в твоих условиях! — сказал он в сердцах.

Анна продолжала настаивать. Она убедительным тоном доказывала Эдуарду, как чудесно будет заниматься в беседке, что здесь ему никто не помешает, что за несколько минут он приготовит свой урок, а после будет совершенно свободен для прогулок. Под конец мальчик все-таки уступил ей и, надувшись, взял в руки книгу.

— Ты со мной посидишь, пока я выучу урок? — жалобно спросил он.

— Нет-нет, тогда ты опять будешь болтать, а не учиться… Ну, не ленись! Чем скорее выучишь урок, тем быстрее узнаешь, какой сюрприз я для тебя приготовила!

На самом деле Анна понятия не имела, о каком сюрпризе говорит — эти слова вырвались у нее случайно. Но Эдуард легко поддался на приманку сестры и открыл книгу с лихорадочным нетерпением.

Довольная Анна вышла из беседки вместе с негритянкой, которая, смеясь, шептала:

— О! Эта девочка будет настоящей хозяйкой!