Принц Эрик. История любви и проклятия

Кода

Солнце низко висело над морем, розовые отблески рассвета расползались по заливу. Солёный бриз разбрасывал белые лепестки по палубе корабля, а мерцающие вдоль борта свечи разгоняли последние сгустки ночи. Эрик провёл рукой по поручню, прислушиваясь к странной тишине Межоблачного залива. Сегодня не было ни визитов, ни звона мечей под пирсами. Одно лишь море.

– Чудесный день для свадьбы.

Эрик повернулся на голос матери. Даже спустя три года после её возвращения он то и дело боялся, что она исчезнет, стоит лишь ему отвести от неё взгляд. Элеонора Велонская с золотой короной на голове и государственным мечом, пристёгнутым к поясу, проплакала весь прошлый вечер за ужином и, похоже, была готова расчувствоваться снова. Эрик обнял мать и подавил смешок. Её достойный Гримсби стоицизм потихоньку сдавал с тех пор, как они начали готовиться к свадьбе. Теперь, когда Урсулы не стало, штормы, опустошавшие Велону, прекратились. Рыбаки снова могли похвастаться хорошим уловом, а земельные угодья производили больше урожая, чем за все годы жизни Эрика, вместе взятые. С них словно, как поговаривал простой люд, спало проклятие. Да и Сайт вернулся восвояси и притих. Не то чтобы они взяли на себя ответственность за набеги, совершавшиеся наёмниками за звонкую монету из их кармана. И всё же нападения прекратились, едва в северном королевстве поняли, что Велона очень скоро наберётся сил для ответного удара. Никому не хотелось злить королеву, вернувшуюся с того света, или её сына, одержавшего победу над столь могущественной ведьмой, как Урсула. Слухи о случившемся в заливе дошли до соседних держав. Большая их часть оказалась приукрашена с лёгкой руки Зауэра и Гримсби. Также авторитету Велоны пошло на пользу то, что суженая Эрика – дочь царя Тритона.

– Посмотри-ка на себя, – прошептала Элеонора, отступая назад, но не убирая рук с его плеч. – Вот уж не думала, что доживу до этого дня.

– Мою первую свадьбу ты пропустила, – сказал Эрик, и она потрепала его по щеке. – Ну, довольно. Обещаешь не плакать без остановки?

Элеонора рассмеялась:

– Матери не возбраняется пролить несколько слезинок на свадьбе собственного сына.

– Только не плачь в мой мундир, – сказал Эрик. – Я даже притрагиваться к нему боюсь – вдруг Карлотта увидит очередную воображаемую пылинку.

– Что ж, – сказала Элеонора, уводя его от борта, – злить Карлотту – дурная примета, дай-ка взглянуть.

Она провела ладонями по плечам Эрика. На них были похожие наряды, хотя парадный костюм Элеоноры имел гораздо больше знаков отличия, а на плечах вместо сюртука висела накидка с золотистым велонским воробьём. Она осторожно вытащила из кармана брюк длинную тонкую коробочку и протянула её Эрику.

– У нас уже есть кольца, – заметил Эрик. – Если только Макс не сбежал.

– Здесь, – сказала Элеонора, постукивая пальцами по коробочке, – первый подарок, преподнесённый мне твоим отцом, и теперь он твой. – Эрик открыл коробочку и рассмеялся. Внутри была грубо отёсанная флейта. – Звучание у неё ужасное. Возможно, она совсем вышла из строя, но она твоя. – Элеонора поцеловала Эрика в щёку. – Пришло время новых песен, милый.

– Новые песни, – повторил он и крепко обнял мать. – Спасибо.

Позади неё ждали Ванни с Габриэллой, и Эрик подозвал их поближе. Ванни удивительным образом стал выше и обзавёлся привычкой собирать волосы в маленький узел на макушке, чтобы они не падали на лицо. Так он выглядел старше, и Эрик всё никак не мог с этим свыкнуться. А вот Габриэлла ничуть не изменилась. Зелёный платок Норы окончательно развалился в прошлом году. И всё же несколько зелёных ниток из него были вплетены в короткие косы Габриэллы.

– Я думаю, у вас есть время перекинуться парой слов, – сказала Элеонора, отступая назад. Она улыбнулась Ванни с Габриэллой. – Не представляю, чтобы царь Тритон не пролил в такой день ни слезинки.

– Сёстры Ариэль наконец-то закончили с её приготовлениями, и священник готов начать церемонию, – сказала Габриэлла. Она склонила голову перед Элеонорой и быстро поприветствовала Эрика, обнимая его: – В этот раз настрой лучше?

Эрик фыркнул:

– Я не помню и минуты, проведённой с Урсулой. Всё было как в тумане, пока ракушка не разлетелась.

– Со свадьбами всегда так. – Габриэлла улыбнулась и вздохнула. – Я отлично справлялась, а затем вошла Нора и следующее, что я помню, как я кидаюсь миндалём в уходящих гостей.

Габриэлла и Нора провели год после свержения Урсулы, выслеживая саитских наёмников с Зауэром, а затем год назад сыграли свадьбу на «Зибенхауте». Как только путешествовать по воде стало безопасно, они навестили семью Малека и Норы и вернулись в залив всего два месяца назад.

– Этим гостем был я. Все орехи летели в меня, – сказал Ванни. – Было больно.

Габриэлла рассмеялась.

– Всякому гостю на свадьбе приятно внимание со стороны новобрачных.

– Попробуй попроси у меня ещё что-нибудь, – пробормотал он, закатывая глаза.

Попросит, и не раз. Ванни постепенно взял на себя всю заботу о семейной пекарне. Теперь, когда лавка принадлежала ему одному, он специализировался на кондитерских изделиях. Все угощения к сегодняшней свадьбе, кроме основных блюд, приготовил он.

– Ты вообще-то проспорил мне завтрак, – заметила Габриэлла. –День почти прошёл, а Эрик ещё ни разу не зарыдал.

Элеонора взглянула на Эрика, и тот пожал плечами. Как бы сильно ни менялась жизнь вокруг, это оставалось неизменным.

– Ты готов, Прекрасный Принц? – спросил Ванни, целуя его в каждую щёку, а затем, в последний момент, заключая его в объятия. – Не вздумай топиться в этот раз.

– Уж надеюсь, – сказал Эрик. – Думаю, этого с нас достаточно.

– Что ж, – произнёс Ванни, отстраняясь, – в этот раз ты выглядишь счастливее.

– Намного. – Габриэлла возникла рядом с ним и взяла Ванни под руку. – Если понадобимся, мы со стариной Гримом.

– Полно, Габриэлла, – произнесла Элеонора. – Не такой уж Грим и старик. Держу пари, он ещё сегодня тебя перетанцует.

Эрик прыснул, и Габриэлла стукнула его по руке.

– Подойди ко мне, милый. – Элеонора разняла Эрика с Габриэллой и разгладила чёткие линии его костюма, поправляя рукава с манжетами и высокий воротник. – Готово. Вы трое выглядите прекрасно, а я в вашем присутствии чувствую себя старой. Теперь ты стой и жди Ариэль, а нам пора отойти в сторону.

Все трое присоединились к гостям на палубе. Эрик ждал на корме корабля. Вот-вот он впервые в этот день увидит Ариэль. Последние три года он встречался с ней каждый день, но ему всё было мало. Большую часть первых двух лет они провели вместе, путешествуя по Велоне, говорили с людьми о нападениях саитских наёмников и помогали восстанавливать ущерб, нанесённый Урсулой. После смерти ведьмы вернулось немало людей, и Эрик с Ариэль стремились разыскать каждого, чтобы убедиться, что никто не пропал. Ариэль была в восторге от путешествий по суше, и они дали им двоим возможность узнать друг друга получше без гнёта проклятий и контрактов. Когда они вернулись в Межоблачный залив в прошлом году, Ариэль полюбилась Велоне почти так же сильно, как Элеонора. Благодаря чему будущая коронация Эрика больше не казалась ему таким бременем. Не то чтобы он скоро станет королём. Ему предстоит ещё многому научиться у матери, и такой расклад его вполне устраивает.

Эрик расхаживал туда-сюда, вытирая вспотевшие ладони о брюки. В этот раз разум не застилали ни туман, ни страх. И при виде священника, занимавшего своё место у края палубы, сердце Эрика не дрогнуло. Помост разместили вдоль корабля таким образом, чтобы морской народ мог видеть, как Эрик с Ариэль идут под венец, и сёстры Ариэль перешёптывались среди волн. Тритон с Элеонорой негромко беседовали через борт. Церемония должна была начаться, как только к Эрику присоединится Ариэль.

Дверь каюты под палубой скрипнула, и шёлк зашуршал на ветру.

– Эрик? – позвала Ариэль.

– Ариэль, – произнёс он и повернулся.

У Эрика замерло сердце и перехватило дыхание. На ней было белое платье – последний писк велонской моды, но сиявшая волшебством корона определённо была русалочьей. Голубоватые юбки её платья были расшиты жемчугом, а фата переливалась перламутровым блеском морских раковин. Эрик сглотнул и дотронулся до её лица дрожащей рукой. Она была из плоти и крови. Настоящая любовь существует.

– Ты великолепно выглядишь, – сказал он.

Ариэль прислонилась к нему и взяла его под руку.

– На этот раз ты выглядишь гораздо лучше.

– Неужели вы никогда не дадите мне забыть тот день? – спросил Эрик.

– Только когда заменим его воспоминаниями об этом, – сказала Ариэль и приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать его в щёку. –Люблю тебя.

Эрик посмотрел на неё и произнёс:

– И я...

Макс прыгнул между ними из ниоткуда и лизнул Эрика в лицо. Лапы толкнули Эрика из объятий Ариэль, и они оба потеряли равновесие. Ариэль громко рассмеялась, схватила Макса за бока и оттащила его назад. Пёс лизнул и её, и маленькая коробочка, в которой хранились их кольца, звякнула о колокольчик его ошейника. Ариэль чмокнула Макса в нос.

– Что ж, – сказал Эрик, – добро пожаловать в семью.

Макс вырвался из рук Ариэль и гавкнул на пролетавшую над ними чайку. Пёс погнался за ней, и Ариэль рассмеялась, наблюдая, как он стучит когтями по палубе.

– Хорошая у нас семья, – сказала она и притянула Эрика для очередного поцелуя.

Её прикосновение было подобно морской волне, сильное и уверенное, оно смывало всякую тревогу. Мир вокруг них растворился, и вскоре он видел перед собой лишь её. Закат ярко отражался в голубых глазах Ариэль.

– Согласен. – Эрик поцеловал Ариэль снова и взял её под руку. Теперь они стояли бок о бок. Квартет за спиной священника заиграл песню, которую Ариэль пела Эрику в тот далёкий день их первой встречи. При звуках музыки разговоры в толпе стихли, внимание всех собравшихся обратилось к жениху с невестой. Гости встали, и Гримсби рядом с Элеонорой часто заморгал, чтобы скрыть слёзы. Он принял носовой платок от Зауэра, даже не взглянув на бывшего пирата. Малек и ещё несколько русалок наблюдали за церемонией со своих мест за бортом. Эрик улыбнулся матери, а Ариэль помахала расчувствовавшимся сестрицам в волнах. Вместе Эрик и Ариэль сделали первый шаг по проходу.

– Вперёд, – шепнул Эрик. – Навстречу новому приключению.