Disney. Mirrorverse. Вселенная расколотых

Глава двадцать вторая

– Что это было? – спросила Тиана, тяжело дыша, когда последний громила взорвался ливнем фиолетовых кристаллов. Она оглядела комнату и подошла к месту, где было зеркало. – Что, где оно?

– Аид забрал его, – сказала Белоснежка, опустив голову, как будто это была её вина.

– Похоже, нам так и не удалось сделать его хорошим Стражем. – Тиана покачала головой. – Микки будет так разочарован. Он действительно думал, будто есть шанс, что мы сможем помочь Аиду.

– Плохие парни остаются плохими парнями, – сказала Рапунцель, вытряхивая фиолетовые осколки из своих волос. – По крайней мере, он не причинил нам сильного вреда. Просто воспользовался нами, чтобы украсть зеркало, которое приносит хаос и разрушение в каждый мир, в котором появляется. – Она вздохнула. – Нет, когда я это произнесла, всё точно прозвучало так, как будто он нам сильно навредил.

– Сначала я не доверял этому парню, но потом он меня покорил! – Салли топнул ногой. – И теперь он снова злодей? Я думал, синие монстры должны держаться вместе!

Стич подёргал свой синий мех и сказал:

– Стич грустно.

Салли легонько похлопал его по голове.

– Ну, даже если мы не захватили контроль над зеркалом и не вернули его Микки, по крайней мере, сейчас оно больше не может порождать новых расколотых, – сказала Тиана, оглядывая руины тронного зала, столы, стулья и вымпелы, сломанные в бою. – И теперь, когда оно исчезло, этот мир должен вернуться к нормальной жизни.

– Прекрасно звучит, но, боюсь, это невозможно.

Голос королевы был тихим и слабым. Услышав его, Стражи подбежали и встали над ней там, где она лежала на спине на полу. Их оружие было направлено на неё, а на лицах застыла мрачная решимость.

– Да, продолжайте, – сказала она дрожащим голосом. – Прикончите меня. Избавите меня от страданий, чтобы этот мир снова мог процветать, а Белоснежка – стать милее всех на свете. Я думала, что чистое сердце исцелит мою отравленную кровь, но начинаю видеть, что некоторые пороки нельзя вылечить. Этот яд слишком коварен. Даже сейчас я чувствую, как она бурлит во мне. А ещё – что моя жизнь угасает.

Она подняла руку. Зелёные вены перекрутились на ней, на костяшках пальцев появились шишки, как у старой карги, а ногти превратились в жуткие когти.

– Ну, может быть, у Аида было не самое чистое сердце, – здраво рассудила Рапунцель. – Может быть, это действительно кто-то из нас...

Тиана шикнула:

– Почему ты подкидываешь ей идеи? У неё уже есть одно сердце; второе мы ей не дадим. Никто из нас не отдаст свою жизнь, чтобы помочь злодейке, которая готовилась уничтожить целый мир в своих коварных целях. Честно говоря, я не испытываю особого милосердия к злодеям в целом. Может быть, есть другие варианты, теперь, когда она не приставляет свой кинжал ни к чьему горлу. Давайте попробуем моё зелье, прежде чем примем ещё какие-нибудь поспешные решения.

Она достала из сумки уже знакомый всем флакон и опустилась на колени возле королевы. Девушка откупорила склянку и лишь слегка брезгливо скривилась, когда приподняла голову королевы, чтобы помочь ей.

– Что это? – спросила королева, отворачиваясь. – Какой-то гнусный яд, предназначенный для того, чтобы убить меня, хотя я и так нахожусь на пороге смерти?

– Извините, ваше величество, но коварная отравительница тут только одна, и это ты! – Тиана поднесла флакон к упрямо сжатым губам королевы. – Это полная противоположность яду. Я использовала это зелье, чтобы исцелить каждое существо и каждого человека, которых ты отравила. Друзья даже мне его дали тогда, в шахте. А теперь открой рот и сделай глоток, чтобы я могла помочь тебе и заняться более важными делами.

Сначала королева сопротивлялась, но она была слаба и не могла долго бороться.

– Белоснежка, зажмёшь ей нос, пока она не откроет рот? – спросила Тиана.

– Какое унижение! – пожаловалась королева. Как только её рот открылся, Тиана вылила в него зелье.

Королева выпила, волшебная жидкость окрасила её губы. Все затаив дыхание ждали, что произойдёт. Королева немного приподнялась на локтях, её взгляд был рассеян, как будто она заглядывала глубоко внутрь себя, ожидая, когда начнутся перемены. Но ничего не произошло.

– Ты не колдунья, – пожаловалась она, насмешливо глядя на Тиану. – Твоё зелье не имеет силы.

– О, уверяю тебя, ещё как имеет, – парировала Тиана. – Но пытаться исцелить тебя с помощью зелья – всё равно что попробовать вытянуть всю соль из океана, бросив в него картофелину. Ты слишком насыщена ядом, чтобы нормальная доза возымела какой-либо эффект. Может потребоваться десять пробирок, а может, и сто...

– Возможно, королева права, – сказала Рапунцель. – Может быть, всё дело действительно в чистом сердце. Может быть, нам нужно...

– Нет. Мы стоим большего. Но...

Белоснежка молча прервала Тиану, указав на предмет, который они все до сих пор игнорировали: пылающее голубое сердце Аида, которое всё ещё лежало на каменной плите. Его пламя танцевало и извивалось, даже когда самого бога не было рядом.

– Я полагаю, что у Аида вряд ли чистое сердце, но оно определённо горячее, и его огонь горит сам по себе. Возможно, действенного противоядия не существует, но это сердце всё ещё может быть ключом к исцелению от яда. – Белоснежка протянула руку Рапунцель. – Можно мне?

Рапунцель отцепила свою сковородку и передала её подруге, сказав:

– Только не мой её с мылом. Мыло полностью смоет приправу.

Белоснежка осторожно переложила огненное сердце на сковороду и протянула его королеве.

– Помогите ей сесть, пожалуйста, – попросила она, и Салли легко поднял женщину, как будто она была всего лишь куклой. Это было почти комично – видеть, как кого-то столь царственного и гордого заставляют сидеть на полу, как ребёнка. Её одежды раскинулись в пыли, а ноги торчали.

– Попробуй перевести свой яд в сердце, – сказала Белоснежка своей злой мачехе. – Может быть, ты не будешь очищена полностью, но постепенно даже твоя жестокость сможет сойти на нет. И кто знает, кем бы ты могла быть без своего яда?

– Даже сможешь однажды стать Стражем, если будешь усердно трудиться, – добавила Тиана.

Белоснежка поморщилась и покачала головой. Это была ужасная идея. Если они зря доверились Аиду, то уж точно не стоило доверять Злой Королеве, которая уже несколько раз пыталась разрушить жизнь Белоснежки.

– Стражем, как вы? Это звучит невыносимо, – сказала королева, но к ней вернулась её царственная осанка. Она осторожно сунула руку в пламя вокруг сердца Аида. Сначала королева вздрогнула, но потом, поняв, что всё не так уж страшно, повертела рукой в пламени так и эдак, вздыхая, как будто это принесло ей какое-то облегчение. Через несколько мгновений она подняла кисть, и все увидели, что вены, которые когда-то были зелёными и извилистыми, как лозы плюща, поблекли до цвета морской волны и почти скрылись под ледяной белизной кожи.

– Этого хватит, – сказала она, очарованная эффектом, и сунула в огонь другую руку.

– Да, и верни мою сковородку, – сказала Рапунцель, нервно ёрзая. – Тебе она не достанется. Я уверена, что на твоей кухне найдётся что-то похожее.

Точно по сигналу Простачок протянул им хорошо смазанную маслом сковороду, восхищённо шевеля ушами. Белоснежка переместила сердце – как странно это звучало! – в то, к чему у Рапунцель не было эмоциональной привязанности. Королеве, казалось, было всё равно. Ей было плевать и на Стражей, и на Белоснежку. Её заворожило пламя, она была очарована своими собственными руками, возвращающими свою былую красоту.

– Можете идти, – сказала она, дёрнув подбородком. Белоснежка встретилась взглядом с Тианой, и та пожала плечами.

– Похоже, наша миссия завершена. Огонь, возможно, не решит проблему с ядом навсегда, но, пока он горит, это не даст отраве снова заразить землю. Если только ты не хочешь остаться ухаживать за ней, я думаю, мы можем идти. Или у тебя есть что-то, что ты хотела бы ей сказать, Белоснежка?

Об этом Белоснежка никогда раньше не думала. Ей было сложно постоять за себя или даже ответить королеве. В детстве она сначала пыталась угодить мачехе, потом всячески избегала её, затем старалась не злить королеву и, наконец, была вынуждена сбежать. Но теперь злая колдунья лежала на полу, слабая и одинокая, беззащитная, и Белоснежка поняла, что, хотя она совершенно не собиралась оставаться здесь, чтобы играть роль няньки, ей на самом деле есть что сказать.

– Когда ты прибыла в этот замок, я подумала, что ты самая красивая женщина на свете, – начала она. – После моей собственной матери, конечно. И я хотела тебе понравиться. Я думала, ты будешь заботиться обо мне и любить меня, и мы сможем вместе играть в переодевания. Я надеялась, ты научишь меня быть милостивым правителем. Но вместо этого ты с самого начала завидовала мне, вела себя жестоко и сурово. Ты наносила мне удар за ударом, пытаясь причинить боль любым возможным способом. Но как бы ужасно ты себя ни вела по отношению ко мне, я никогда не теряла надежды, что у меня может быть жизнь, в которой меня полюбят такой, какая я есть. Несмотря на твои издевательства, я нашла друзей и открыла в себе способности, о которых даже не подозревала. Не из-за тебя, а вопреки тебе. А теперь я говорю тебе вот что: мне жаль тебя. У тебя могла быть любовь, а вместо этого ты выбрала зло. И теперь тебе приходится жить с ним в одиночестве в замке, который мог быть наполнен смехом и счастьем. – Белоснежка оглядела грязный камень пола, закопчённые окна, пустые столы. – Так что наслаждайся. Пойдёмте.

Но она не стала ждать, пока кто-то другой поведёт её за собой. Она повернулась спиной к королеве и направилась к ближайшей двери в сад. Весельчак, Умник, Соня, Чихун, Скромник, Ворчун, защищая её, сгрудились вокруг, а Простачок потянулся, чтобы взять её за руку. Стич взял её за другую руку, когда Стражи двинулись следом.

Все вместе, не оглядываясь, они покинули тронный зал королевы. Что касается злодейки, то она даже не подняла глаз. У неё появилась новая навязчивая идея, и только это для неё имело значение.

Однако для Белоснежки будущее было не таким ясным.