Одиссея рейдера «Атлантис»

1. Общая ситуация на океанских коммуникациях Великобритании в 1940 году

Безопасность английских океанских коммуникаций продолжала требовать постоянного внимания и тщательно продуманного распределения сил. В начале 1940 года английские заморские военно-морские командования еще не были полностью вовлечены в борьбу с немецкими подводными лодками, но уже испытывали определенные трудности. Далеко не последней их причиной являлась хроническая нехватка эскортных кораблей, что приводило к задержке судов в портах. Между тем численный состав конвоев постоянно увеличивался — главным образом вследствие присоединения к ним все большего числа судов нейтральных стран. Для охранения таких конвоев требовалось все больше сил, поэтому на порты формирования и порты прибытия конвоев легла еще большая нагрузка. Все это задерживало морские перевозки.

Немало судов совершало переходы самостоятельно — в основном это были суда, имевшие слишком большую или слишком малую для конвоев скорость хода. В этом отношении наибольший интерес для того периода может представлять скоростной лайнер «Куин Элизабет», впервые вышедший в Нью-Йорк 2 марта. В Нью-Йорке его переоборудовали в войсковой транспорт и в дальнейшем использовали в качестве быстроходного войскового транспорта, — так же как и другие гигантские лайнеры — «Куин Мэри» и «Аквитанию». В подобной роли эти лайнеры впервые выступили при переброске австралийских и новозеландских войск на Ближний и Средний Восток и в Великобританию.

После удовлетворения потребностей основных флотов заморским военно-морским командованиям было передано небольшое число крейсеров, главным образом устаревших типов — в основном «С» и «D», заложенные и частично вступившие в строй еще в годы Первой мировой войны. Эти корабли, наряду с австралийскими и отчасти канадскими, должны были выполнять задачи по охранению океанских конвоев и патрулированию на океанских коммуникациях Империи.

В это же время начали давать положительные результаты и мероприятия Адмиралтейства, предусматривающие восполнение нехватки крейсеров путем переоборудования во вспомогательные крейсера 50 пассажирских лайнеров с достаточно высокой скоростью и дальностью плавания. К февралю 1940 года в строй вошло 46 таких кораблей. Однако к этому времени стали возникать сомнения в целесообразности использования столь больших и ценных судов в роли вспомогательных крейсеров.

В начале января первый лорд Адмиралтейства предложил первому морскому лорду пересмотреть вопрос о необходимости использования вспомогательных крейсеров, которые, по его мнению, требовали слишком больших расходов и забот. Однако штаб ВМС ответил, что они являются «в настоящее время незаменимыми вспомогательными кораблями». К февралю 10 из таких кораблей были выделены эскортному соединению во Фритауне, 4 — эскортному соединению в Галифаксе, около 20 использовалось в составе сил Северного патруля, а остальные 12 находились на Средиземном море, на Тихом и Индийском океанах.

27 апреля 1940 года все торговые суда, за исключением самых быстроходных, получили приказ следовать на восток вокруг мыса Доброй Надежды, а не через Средиземное море и Суэцкий канал. 16 мая этот приказ был подтвержден, и в дальнейшем он оставался в силе вплоть до лета 1943 года, когда после высадки десантов в Северной Африке и Сицилии снова удалось восстановить сквозные коммуникации через Средиземное море.

Таким образом, май 1940 года принес противнику важную победу — англичане лишились возможности пользоваться средиземноморскими коммуникациями. Здесь уместно подробнее остановиться на том значении, которое имело это изменение для морской стратегии Англии. Расстояние от залива Клайд до порта Суэц вокруг мыса Доброй Надежды без серьезных отклонений от кратчайшего маршрута составляет 12 860 миль. Для перехода на Средний Восток и возвращения в Великобританию по этому маршруту конвою требовалось пройти примерно на 20 000 миль больше, чем при переходе туда и обратно через Средиземное море. При этом для сопровождения конвоев на всем пути следования требовались также дополнительные эскортные силы. К тому же для снабжения и доставки подкреплений в Египет и Восточную Африку требовались быстроходные войсковые транспорты и грузовые суда (например, рефрижераторы), а таких судов как раз и не хватало. Требовалось примерно 150 лучших транспортов, чтобы обеспечить ежемесячную отправку одного конвоя в составе 25 судов.

Ситуация еще более ухудшилась, когда в июне 1940 года противник овладел портами и базами на французском побережье Бискайского залива. Было очевидно, что он перебазирует сюда не только подводные лодки, но и крупные боевые корабли для нанесения ударов по атлантическим коммуникациям. Считалось также, что противник может попытаться высадить крупные морские десанты или совершить рейды на такие стратегически важные пункты, как принадлежащие Испании Азорские или Канарские острова. Адмиралтейство хорошо понимало, чем грозила потеря этих островов, и было готово принять решительные меры для их обороны. Впрочем, как выяснилось потом, Германия не собиралась направлять десантные силы на такое удаление от своих баз, считая эту операцию слишком рискованной. А после провала попыток втянуть Испанию в войну и добиться ее участия в атаке Гибралтара желание немцев проводить войсковые операции на этом направлении пропало вовсе.

После падения Франции и блокирования Средиземного моря сильно возросло значение базы Фритаун. Однако одновременно выросли и трудности, стоявшие перед командующим Южно-Атлантической военно-морской станцией адмиралом Лайоном, штаб которого располагался в этой базе. Еще задолго до начала войны Лайон доносил первому морскому лорду, что плохо оборудованный Фритаун мало пригоден для формирования конвоев и дислокации его штаба. Тем не менее базу пришлось использовать именно в этих целях: она имела очень выгодное расположение и была единственной на всем побережье Африки от Гибралтара до Кейптауна. Блокада Средиземного моря означала, что все грузовые суда, шедшие на Средний Восток, шли через операционную зону этой станции, а большинству из них приходилось заходить во Фритаун для пополнения запасов топлива, воды и продовольствия.

Для обеспечения безопасности конвоев на таких длительных переходах базы Метрополии, а также Южно-Атлантическая и Ост-Индская военно-морские станции выделяли крейсерское охранение. Одновременно специально сформированные из быстроходных судов конвои доставляли технику для английской армии в Египте. Первые два таких конвоя — «АР-1» и «АР-2» — совершили переход в Суэц менее чем за пять недель. Несмотря на его отчаянные попытки, противник не смог серьезно помешать этим перевозкам.

Силы Южно-Атлантической военно-морской станции включали в это время значительное число крейсеров, хотя и далеко неоднородных по своему составу. В начале июля в состав сил станции входили легкий авианосец «Гермес», гидро-авиатранспорт «Альбатрос», три тяжелых крейсера — «Корнуолл», «Кумберленд» и «Дорсетшир», два старых легких крейсера — «Дрэгон» и «Дели», а также три вспомогательных крейсера и два шлюпа. Кроме того, командующему станцией подчинялось соединение эскортных сил во Фритауне в составе семи вспомогательных крейсеров, которые использовались в качестве океанских эскортных кораблей для охранения тихоходных конвоев «SL».

На другой стороне Атлантического океана находились крейсер «Хоукинс» и вспомогательный крейсер «Алькантара», составлявшие Южно-Американский отряд. Эти корабли вели наблюдение за судами, прибывавшими в Рио-де-Жанейро и в порты залива Ла-Плата и выходившими оттуда. Кроме того, на Фритаун базировалось несколько противолодочных траулеров, обеспечивавших оборону базы. В Саймонстауне, Кейптауне и в Порт-Стэнли на Фолклендских островах такую же службу несли малые вспомогательные корабли. Они поступали в некотором количестве в распоряжение заморских военноморских командований и в какой-то мере улучшили охранение конвоев в их операционных зонах, а также защиту входов в порты от минирования их рейдерами противника. Однако по-прежнему крайне не хватало крейсеров с большой автономностью и дальностью плавания, необходимой для эффективного патрулирования на океанских коммуникациях, и артиллерийским вооружением, достаточно мощным для ведения борьбы с рейдерами противника.

Потребность в эскортных кораблях была очень велика. Использование маршрута вокруг мыса Доброй Надежды (в июле, например, этим маршрутом совершили переход не менее восьми конвоев «SL») и постоянное наблюдение за французскими кораблями в Дакаре исключали возможность формирования специальных групп для борьбы с рейдерами противника. Адмиралтейство и Южно-Атлантическое командование уже в течение некоторого времени подозревали, что на океанских коммуникациях появился замаскированный рейдер: об этом свидетельствовало таинственное исчезновение судов на переходах. Однако только в конце июля 1940 года удалось установить присутствие в этом районе Атлантики по меньшей мере одного немецкого рейдера. Почти одновременно с получением этих сведений в южных водах Атлантики появилась первая немецкая подводная лодка. 3 августа они потопила судно к юго-востоку от островов Зеленого Мыса.

В начале сентября вместо адмирала Лайона командующим Южно-Атлантической станцией был назначен вице-адмирал Рейке. Кораблей для обеспечения соответствующего охранения по-прежнему не хватало. Интенсивное судоходство и слабое охранение служили хорошей приманкой для подводных лодок. В середине ноября они потопили в районе Фритауна четыре судна. Требовались крупные силы охранения, а в базе имелся лишь шлюп и несколько противолодочных траулеров.

Ответственность за защиту морских коммуникаций в Центральной и Южной Атлантике несла также Американо-Вест-Индская военно-морская станция, командующим которой в апреле 1940 года вместо адмирала Мейрика стал адмирал Чарльз Кеннеди-Первис. В начале года эта станция получила три или четыре старых крейсера типа «С» и «D» и несколько шлюпов. С этими мизерными силами необходимо было обеспечить наблюдение за большим числом немецких торговых судов, укрывавшихся в нейтральных портах Америки, а в случае их выхода с целью прорыва блокады — перехватить их. Но уследить за всеми судами без значительного увеличения крейсерских сил было невозможно. Тем более, что после капитуляции Франции Американо-Вест-Индская станция, как и большая часть других заморских военно-морских командований, получила трудную задачу вести наблюдение за французскими боевыми кораблями в своих районах.

18 июля несколько матросов с двух английских торговых судов, потопленных замаскированным рейдером, добрались до небольшого острова в Вест-Индии. Они первыми подтвердили присутствие в Центральной Атлантике такого корабля. Командующий запретил выходы в море одиночных судов, дал указания всем конвоям держаться ближе к американскому побережью и направил все свои корабли для патрулирования в проходах между островами Вест-Индии. Через десять дней состоялся бой между вспомогательным крейсером «Алькантара» (1929 год постройки, водоизмещение 22 200 тонн, скорость 22 узла, шесть 152-мм орудий) и рейдером противника — позднее выяснилось, что это был «Тор», обозначенный англичанами как рейдер «Е». «Алькантара» получила тяжелые повреждения и была вынуждена выйти из боя. На поиски рейдера из Фритауна выслали крейсер «Дорсетшир», а из Саймонстауна — крейсер «Кумберленд», но противник умело уклонялся, и обнаружить его столь незначительными силами не удалось.