Джазовые портреты

Стэн Гетц

Стэн Гетц был крайне неуравновешенным человеком, и я бы не назвал его жизнь благополучной и счастливой. Развративший себя наркотиками и алкоголем, эгоистичный, как гигантский паровой каток, Гетц не знал, что такое спокойная, нормальная жизнь. Не раз ему приходилось терять симпатию и расположение окружавших его женщин и друзей.

Казалось, какую бы грубую жизнь ни вел Стэн Гетц, его музыка никогда не теряла волшебной, как взмах ангельского крыла, доброты. Стоило ему выйти на сцену и взять в руки инструмент, как мир вокруг словно преображался. Как в том мифе, где все, к чему бы ни прикоснулась рука несчастного царя Мидаса, превращалось в сверкающее золото.

Действительно, главное в музыке Гетца — сияющая золотом мелодия. Какой бы горячей и экспрессивной ни была импровизация, все равно это было сыграно натурально, со вкусом. Играя яркую, полную бесконечного счастья музыку, Гетц настолько свободно владел тенор-саксофоном, что, глядя на него, любому становилось ясно: это от бога. В мире джаза саксофонистов — что звезд на небе. Однако способных, подобно Гетцу, играть страстно, не скатываясь при этом в дешевый сентиментализм, пожалуй, больше нет.

В свое время я зачитывался книгами самых разных авторов. Увлекался творчеством многих джазовых исполнителей. В результате роман как литературное произведение ассоциируется у меня со Скоттом Фицджералдом, а джаз — со Стэном Гетцем. Возможно, между ними есть что-то общее. Не спорю, у каждого из них есть и свои недостатки. В конце концов, надо же им было чем-то жертвовать. В противном случае, со временем их красоту бы просто забыли. Именно поэтому я в равной степени ценю в них как красоту, так и недостатки.

Что ни говори, а у Гетца мне больше всего нравится двойная «живая» пластинка «At Storyville», записанная в одном джаз-клубе. Все вещи на ней — выше всяких похвал. Может быть, это звучит банально, но, послушав ее, хочется жить. Например, композиция под названием «Move». Ритм-секция в лице Эла Хейга, Джимми Рэйни, Тедди Котика и Тайни Кана бесподобна. Вместе они задают удивительно спокойный и простой, но в то же время горячий, как лава, ритм. Но все это меркнет перед игрой Гетца, срывающего, подобно свободному Пегасу, пелену облаков с неба и открывающего взору усыпанное яркими звездами небо. С течением времени их ослепительное сияние не перестает трогать наши сердца, поскольку композиции Гетца как бы взывают к стае голодных волков, притаившихся в душе человека. Звери на снегу. Их безмолвное белое дыхание. Такое белое, упругое и красивое, что кажется — так бы и полоснул ножом… Так постепенно мы осознаем фатальную жестокость, поселившуюся в самых потаенных уголках души.

AT STORYVTLLE VOL. 1