Разведчики бывшими не бывают

* * *

Ну и чтобы поставить последнюю точку в этом очерке, следует сказать несколько слов про разведчика «Кента».

8 июня 1945 года «Кент», завербованный им Х. Паннвиц и его помощники Стлука и Кемп были доставлены на Лубянку. «Кент» привез с собой также большое количество секретных документов гестапо.

18 января 1947 года Постановлением Особого совещания при МГБ СССР А.М. Гуревич был приговорен к исправительным трудовым работам в лагере сроком на 20 лет. Отбыв почти 12 лет заключения, освобожден по амнистии. Свой срок отбыли и вернулись в Германию Хайнц Паннвиц и его бывшие помощники по зондеркоманде Стлука и Кемп.

20 июня 1991 года А.М. Гуревича вызвали в Главную военную прокуратуру СССР и сообщили: «На основании проделанной нами работы и в соответствии с указом Президента СССР «О восстановлении прав всех жертв политических репрессий 1920–1950‐х годов» от 13 августа вы считаетесь полностью реабилитированным…»

Что касается жены «Кента» Маргарет Барчи, то она скончалась в начале 80‐х годов в Париже, ничего не зная о подлинной судьбе мужа…

29 июня 1990 года из Аликанте (Испания) раздался телефонный звонок на ленинградской квартире А.М. Гуревича, где он проживал с преданной супругой Лидией Васильевной. Анатолий Маркович, ничего не подозревая, снял телефонную трубку и услышал взволнованный, радостный, далекий голос: «Папа, это ты?» Гуревич замер, тревожно забилось сердце. Что это? Воскресшая греза или чья-то недобрая шутка, а то и провокация? Анатолий Маркович много повидал на своем веку, это научило его сдержанности и осторожности.

— Вы можете назвать имя и фамилию матери, а также тех лиц, которые присутствовали при вашем крещении?

Это был нехитрый пароль, завещанный разведчиком своему сыну.

На том конце, в Испании, ответили: все было верно. А. Гуревич не сомневался, что говорит со своим сыном, о существовании которого он ничего не знал на протяжении десятка лет.

Это было поистине чудо и описать его невозможно.

В феврале 1991 года Мишель Барча (сын А.М. Гуревича. — Примеч. Н.Ш.) с женой и 13‐летним сыном Сашей навестил отца и Лидию Васильевну, которые приняли их в Ленинградской квартире как самых дорогих и близких людей. Это были неповторимые, незабываемые дни. Мишель добился права носить фамилию своего отца. Мать не раз говорила ему, что он может ею гордиться. Мишель сказал, что никогда не верил той клевете, которую возводили на отца недалекие, озлобленные господа. Он хорошо помнил, что мать уверяла — его отец был честен и достоин уважения. Одним словом, это благородный человек, в чем скоро убедились и жена Мишеля, и ее сын — внук А.М. Гуревича.

На склоне лет А.М. Гуревич как бы заново родился. Любовь вдруг ставшей такой большой семьи придала ему новые силы. Он по-прежнему неустанно трудится, ободряет молодежь, которая охотно тянется к нему, делится мудрым житейским опытом с теми, кто в нем нуждается и обращается за поддержкой.

Он отдал все силы укреплению безопасности Отчизны и гордится тем, что честно выполнил до конца свой долг перед Родиной, хотя Отчизна так и не вернула долг своему герою.