Жизнь на кончиках пальцев — 2

Глава третья

Леночка удивилась, узнав, что сегодня вечером им придется обслуживать себя за столом самим.

Она отчего-то решила, что отец обязательно устроит праздничный прием по случаю своего возвращения. Возможно — с гостями. И тогда она сможет познакомить Диану с Машей! Ну и с «заучкой-зазнайкой» Светкой.

Дочь Тимура была уверена, что если Света снова начнет кичиться своей образованностью и воспитанностью, подруга сумеет ей противостоять.

Ну, во-первых, Диана не глупее этой ученицы закрытого колледжа, а во-вторых, интуитивно умеет взять нужный тон в общении, хотя её этому никто не обучал специально. Ну а Маша, с её непосредственностью и святой уверенностью в том, что все в жизни идет так, как нужно, что главное не противоречить маме и потихоньку готовиться к запланированному для неё замужеству, не может не тронуть своей добротой и искренностью. Пусть иногда Леночке и казалось, что доброта и непосредственность Маши граничат с глупостью.

А если в гости к отцу придут и его друзья с сыновьями, Диана сможет пообщаться с юношами. Хоть с кем-то, кроме соучеников в училище и школе! Ну и конечно, кроме Сергея Истомина, о котором Леночка старалась не говорить, но не переставала думать.

Лена поняла, что прием в планы отца не входит, едва водитель, выгрузив из багажника вещи и какие-то закрытые коробки, отнеся все и поставив на столик слева от входной двери, обратился к Тимуру:

— Я могу быть свободен?

— Да, — кивнул Халфин. — Можешь взять машину. Сегодня мы не намерены покидать дом, — дождался, пока авто выедет за ворота, тут же закрывшиеся за ним, и только после этого отпер входную дверь.

Людмила и Леночка успевшие насмотреться и не на такие меры безопасности на вилле в Нормандии, все манипуляции Тимура воспринимали, как должное. Зато Диана внимательно наблюдала за тем, как Халфин колдует у огромной панели на стене холла, нажимая какие-то кнопки в одной ему известной последовательности. Обвела взглядом помещение от пола до потолка. Заметив мигающие в углах точки датчиков видеонаблюдения, едва слышно хмыкнула.

Конечно, Леночка уже успела рассказать о том, как устроен дом отца, но, если честно, Диана восприняла слова подруги скептически. Мало ли что могла почудиться восторженной фантазерке Леночке?

Никто не обратил внимания на реакцию девушки. Или сделали вид, что не обратили.

— Девушки, если хотите, можете поселиться вместе в комнате Лены, — Тимур вопросительно смотрел на подруг. — Если нет — приготовлена еще одна гостевая спальня.

— Не, пап, мы вместе! — приняла решение за обеих Леночка. Перевела взгляд на Диану, добавила, словно оправдываясь: — Там знаешь, какая кровать огромённая! И спальня, как наш танцкласс! И отдельная ванная!

— Конечно, вместе, — кивнула Диана. Улыбнулась подруге: — Показывай, куда идти.

Леночка схватила пакеты с вещами. Крикнула отцу, собравшемуся помочь, а заодно, прочитать очередную нотацию о том, что дамам не пристало перетаскивать «тяжести» в присутствии мужчин:

— Ну хватит, пап, я что, по-твоему, забыла куда идти?! — устремилась вверх по лестнице, бросив через плечо: — Ты вон лучше Милочке помоги устроиться, — запнулась на полуслове, поправила саму себя: — В смысле — Людмиле Марковне.

Диана, поняв, что не стоит даже пытаться утихомирить инициативную подружку, быстро следовала за ней.

— Как они? — Тимур подхватил баул Людмилы, сделал приглашающий жест свободной рукой в сторону лестницы, по которой уже успели подняться девушки.

— Думаю, все в порядке, — Милочка шла рядом с Халфиным, размышляя о том, где он намерен поселить её? Не то, чтобы это имело какое-то значение, но все же…

— Надеюсь, что моя дочь не учудит что-то снова, — проговорил Тимур.

Людмила поняла, что они прошли мимо комнаты, в которой состоялась их первая близость, где они проводили все последовавшие за первой ночи, когда Милочка приезжала в дом Тимура, и следуют куда-то дальше. Ответила:

— Не учудит. В переходном возрасте есть переломный момент, пройдя который возврата обратно нет. У Лены этот момент состоялся.

— А Диана? — Тимур продолжал куда-то идти: — У неё уже был этот переломный момент?

— Я не знаю, — пожала плечами, — возможно да. И это был тот вечер, когда девочка увидела впервые свою мать. А возможно и нет. Потому как особых перемен в её поведении, как у твоей дочери, к примеру, я не заметила. Она все та же тихая, воспитанная, молчаливая девочка, о которых принято говорить — «вещь в себе».

Тимур остановился перед дверью в тупике коридора:

— Мы останемся здесь. На сутки — точно. А если тебе понравится это помещение, если не будешь чувствовать себя неловко, тогда и перебираться никуда не придётся, — толкнул дверь и вошел в комнату.

Людмила, как когда-то до неё Леночка, оглядывалась по сторонам. Рассматривала блеклый ковёр на полу, тяжелые наглухо задёрнутые шторы, огромный, разделенный на равные прямоугольники непонятный экран во всю стену, идеально чистый письменный стол напротив. Зацепилась взглядом за едва заметную дверь в левом углу.

— Это мой кабинет, — Тимур, не оглядываясь, шагал к двери. Остановился перед нею: — Здесь — моя спальня, — обернулся. — Войдём?

— Конечно, — улыбнулась.

Спальня Халфина оказалась именно такой, какой и должна быть спальня одинокого, небедного, немолодого мужчины. По крайней мере, так подумалось Людмиле, увидевшей стоявшую в центре небольшой, в сравнении с остальными, комнаты огромную кровать. Черное шелковое покрывало с золотым орнаментом по периметру. Такие же черные огромные подушки в изголовье. И знакомую коробку с платьем.

— Иди ко мне, — Тимур одним движением сбросил коробку на пол. Сдернул покрывало, под которым обнаружилась ничем не отличающаяся от него простыня. Обернулся. Протянул руки. Не в силах противостоять призывному жесту, Милочка шагнула навстречу, но пролепетала:

— А как же девочки?

Ни о ком ни думать, ни беспокоиться Халфин не собирался. Он быстро расстегивал пуговки на летнем платье любовницы. Пробормотал ставшим хриплым голосом:

— Они уже большие, — и увлёк следом за собой Людмилу в холодный шелк постели. * * *

— Нам нужно спуститься и нарыть стол, — Тимур попытался вернуться в реальность из сладкого плена страсти. — Хотя я, если честно, не покидал бы постель как минимум сутки.

— Я тоже, — счастливо улыбнулась Людмила. — Но нужно покормить детей. Мы даже чаю не успели выпить после возвращения из галереи.

— Расскажешь потом, — Тимур уже встал и быстро пошел к еще одной двери, на которую Милочка не успела обратить внимания. Послышался шум струй воды включенного душа.

«Почему бы нам не принять душ вместе?» — подумала Людмила и открыла матовую дверцу кабинки.

Совместное купание оказалось более продолжительным, чем, если бы пара принимала душ по отдельности, но через четверть часа, довольные друг другом и умиротворенные любовники снова были в спальне.

— Надень платье, — попросил Тимур. — Оно словно создано для тебя.

— А как же — накрыть стол? — попробовала воспротивиться Милочка. — Не испачкать бы.

— Нам нужно только поставить блюда! — рассмеялся в ответ на опасения Халфин. — Все уже готово.

Людмила смотрела на своего любовника и не могла им не залюбоваться. Белая рубашка с коротким рукавом, заправленная в черные узкие брюки подчеркивала смуглое лицо и открывала сильные мускулистые руки. Ремень из крокодиловой кожи опоясывал талию. Часы на ремешке, точно таком же, как и пояс, были единственным украшением. Гармоничное сложение, взгляд уверенного в себе мужчины вполне компенсировали невысокий рост Тимура.

«За что мне все вот это?» — думала Людмила, надевая тонкое белье. — «Почему я? Что он во мне увидел? Почему выбрал меня, а не какую-то из молодых красавиц, которые, я уверена, вьются вокруг?»

К счастью, долго копаться в глубинах сознания и искать ответы на вопросы Милочке не пришлось. Тимур ловко застегнул молнию на платье. Хлопнул себя ладонью по лбу. Воскликнул:

— Туфли! Как же я мог забыть?! И что теперь делать?

Людмиле показалось на мгновение, что её державший все под контролем любовник растерялся.

— Ничего не делать, — села на край кровати, удивившись, что в спальне нет ни одного кресла или стула. — С римлянками тоже будет очень не плохо! — начала перекрещивать вокруг щиколотки тонкие ремешки босоножек, купленных совсем недавно.

— Позволь, я помогу, — Тимур прикоснулся к подножию кровати и неуловимым движением достал откуда-то небольшую скамеечку. Такую же шелковую и черную, как все в этой спальне.

Сел рядом и начал зашнуровывать второй босоножек.

— Я сама, — Милочка отвела в сторону начавшую подрагивать руку любовника. — Иначе мы не выберемся из этой спальни. * * *

— Мы думали, что вы никогда не придёте! — Леночка пыталась капризничать, но у неё ничего не получалось. Она, удивленно распахнув глаза, смотрела на отца и Милочку, спускавшихся по лестнице. Охнула: — Блин, какие же вы красивые.

Девушки уже перенесли непонятные коробки в столовую и даже успели открыть их. Достали несколько лёгких, явно пластмассовых блюд, только по виду напоминавших фарфоровые. Каждое блюдо было разделено на четыре секции, наполненных закусками и салатами.

Леночка оглядела стол. Ткнула пальцем:

— Ставим сюда и сюда! Мы с тобой сядем вот здесь, а они, — хихикнула, — прямо напротив, — обернулась к двери: — И где можно пропадать так долго?! — в тот же миг увидела отца и Людмилу.

— Пап, а где у тебя тарелки и фраже? — блеснула познаниями в названии сервировки, — ну, чашки-ложки, бокалы там разные. Я так поняла, что в доме кроме нас никого нет?

— Никого! — весело подтвердил Тимур. — А чашки-ложки-вилки вон там! — ткнул пальцем огромный ореховый буфет, больше похожий на произведение искусства, чем на вместилище для посуды. — Особо не усердствуй, дочь моя. Оставь свои познания и навыки для другого случая.

Ужин шел своим чередом. Никто никого ни к чему не принуждал. Каждый ел то, что ему больше нравилось. Холодный чай с мелиссой и имбирем стал превосходной заменой любому напитку в еще жаркий августовский вечер.

Иногда сотрапезники перебрасывались парой-тройкой ничего не значащих слов. Если быть честным, то в основном болтала Леночка. Она рассказывала, как прошли полтора месяца после возвращения в Южную Пальмиру. Засыпала отца вопросами. Иногда в беседу вступала Людмила.

Диана в основном молчала и слушала.

Только сейчас она поняла, что Леночка ничего толком не знает об отце не потому что не хотела узнать. Просто не оставив ни один вопрос дочери без ответа, Халфин не сказал ровным счетом ничего! И как подобное могло случиться, Диана не имела представления!

— Тимур Айдарович, — Диана в упор смотрела на Халфина, — я могу задать вам вопрос?

— Конечно, — кивнул, чем опроверг опасения Людмилы в том, что одёрнет не в меру любопытную девушку.

— Чем вы занимаетесь? — Диана не собиралась ходить вокруг да около, а спросила о том, что не давало ей покоя с момента первого появления в училище отца подруги.

— Поставкой средств защиты помещений от не прошеного вторжения, — ответил Тимур.