Без шансов

Из-за боязни совершить новую ошибку Невилл практически перестал соображать. Сев на гигантский стул возле теплого очага, он потер рукой лоб и тяжело вздохнул. Ему стоило больших усилий собраться с мыслями и выбрать те факты, которые помогли бы уничтожить Волдеморта, не повлияв кардинально на судьбы прочих людей. Хотя можно ли предугадать ход истории, если из нее исчезнет главный злодей?

В разговорах время бежало незаметно. Расслабившийся возле очага и в дружеской компании Невилл внезапно услышал тихое тиканье. В груди начало разливаться знакомое тепло.

— Кажется, я сейчас вернусь в свое время, — предупредил он.

Вдали послышался протяжный собачий вой, и Гермиона охнула.

— Гарри, мы можем опоздать!

Она вскочила на ноги и посмотрела на Невилла.

— Мы все передадим профессору Дамблдору, обещаем!

Вой оборвался на особенно высокой ноте, а Гарри вдруг пошатнулся.

— Гарри!

Последним, что увидел Невилл, перед тем как исчезнуть, было бледное лицо друга, истаивающее, словно призрак в солнечных лучах.

* * *

От громкой музыки мгновенно заложило уши.

Невилл поморщился и схватился рукой за стену, чтобы справиться с головокружением. В замке явно что-то праздновали, и это давало огромную надежду на то, что все наконец-то стало хорошо. О Гарри он просто боялся думать.

— Милый, ты не заблудился?

С ближайшего портрета на него смотрела девушка. Полностью обнаженная. Заметив растерянность на лице Невилла, она ухмыльнулась и игриво оперлась о край рамы.

— Если не хочешь идти на выпускной, то на восьмом этаже тоже можно приятно провести вечер.

В это время двери Большого Зала распахнулись, и из них буквально вывалился взъерошенный Рон. На его руке повисла девушка с кошачьими ушками, с ног до головы затянутая в блестящий черный костюм.

— Вот черт, — пьяно икнул Рон, когда она оттолкнула его к стене и опустилась перед ним на колени. — Селина, давай хотя бы не здесь.

Однако девушка уже подцепила коготками пряжку ремня и, стянув с Рона брюки, обхватила ладонью полувставший член, медленно ведя по нему розовым язычком. К горлу Невилла подкатила тошнота, когда он увидел, что начала вытворять ушастая бесстыдница

Дикая музыка звенела теперь еще громче, но, решив, что хуже уже не будет, Невилл опрометью бросился в Зал, подальше от стонавшего Рона и его урчащей спутницы.

Казалось, он попал в сумасшедший дом. Из каждого угла доносились дикие выкрики и пьяный хохот; мечущиеся в полумраке разноцветные огоньки придавали и без того дерганым движениям танцующих еще больше хаотичности, а на высокой сцене, что стояла в центре Зала, танцевала Гермиона.

Невилл схватил с ближайшего столика какой-то бокал и залпом выпил содержимое. Горло мгновенно обожгло, но даже кашляя он не мог отвести взгляда от извивавшейся возле шеста Гермионы, которая вдруг рухнула со сцены в объятья какого-то полуголого мужчины и расхохоталась, как безумная, когда тот склонился и принялся целовать ее шею. Внезапно смех оборвался, и в очередных вспышках огоньков Невилл вдруг увидел, как глаза Гермионы остекленели, а по шее заструились тонкие ручейки крови. Незнакомец же хладнокровно продолжал впиваться в нее зубами, одновременно выглядывая в толпе новую жертву.

Не в силах вынести происходящего кошмара, Невилл выскочил в холл и метнулся к лестнице. Стук крови в висках оглушал, руки дрожали так сильно, что стоило больших трудов повернуть ручку двери, ведущей на восьмой этаж.

«Скорее к Выручай-комнате! Возможно, там удастся достать другой, исправный хроноворот. Или починить этот. Да неважно что, лишь бы получилось прекратить весь этот ужас, затопивший Хогвартс!».

В комнате уже кто-то был.

Но Невилл, едва соображая, что делает, пулей влетел в приоткрытую дверь.

В невысоком каменном бассейне, из которого поднимались липкие клубы пара, сидел беловолосый мужчина. Его мускулистые руки сжимали в объятиях смуглую красавицу, оседлавшую его колени. Часто дыша и извиваясь, словно змея, она ритмично двигалась вверх-вниз.

— Геральт, — слышалось тихое шипение. — Мой славный Геральт.

Беловолосый судорожно вздыхал и все сильней впивался пальцами в ее бедра, заставляя двигаться еще быстрее.

Стараясь ступать как можно тише, Невилл пятился до тех пор, пока не вывалился в коридор, а затем без сил опустился на пол. Происходящее казалось дурным сном, из которого никак не получалось выбраться. Он посмотрел на хроноворот, трещина на котором стала еще шире, и обреченно опустил голову: с каждым разом все становилось только хуже, но другого выхода, кроме как попробовать еще раз переместиться в прошлое, Невилл просто не видел.

Уже не надеясь на то, что хроноворот учтет его пожелания, он вновь крутанул песочные часы и зажмурился, чтобы не видеть очередной карусели бешено вращающихся временных обрывков.

* * *

Замок был тих и пуст. Сквозь стрельчатые окна пробивались тонкие солнечные лучи, со двора доносился чей-то радостный смех. Невилл медленно поднялся и зашагал по коридору, невольно прислушиваясь из опасения столкнуться с кем-нибудь по пути. В голове зрел план: во что бы то ни стало найти профессора Дамблдора и все ему рассказать. Пусть он решает, что делать, потому что у Невилла уже не осталось никаких сил.

Словно в ответ на его мысли на лестнице, ведущей в библиотеку, он практически нос к носу столкнулся с директором школы.

— Мистер Лонгботтом? — Дамблдор был абсолютно невозмутим, словно каждый день встречал в коридорах резко повзрослевших учеников. — Я так понимаю, дело чрезвычайной важности?

— Да, — отрывисто произнес Невилл. — И в нашем распоряжении очень мало времени.

Дамблдор коротко кивнул и без лишних вопросов повел его в свой кабинет. Пока он слушал сбивчивый рассказ Невилла, его лицо становилось все более мрачным.

— Неужели слова Гермионы Грейнджер в свое время не убедили вас в том, что опасно менять ход истории? — задумчиво спросил он. — Хотя что уж теперь, назад дороги нет. Дайте-ка мне ваш хроноворот.

Несколько минут Дамблдор внимательно изучал его, а затем покачал головой.

— Очевидно, вам достался не самый качественный экземпляр, хотя, как я полагаю, он мог быть единственным сохранившимся в вашем времени. И все же хроноворот с таким повреждением крайне нестабилен — вас могло выбросить абсолютно в любой год без шанса вернуться обратно.

Песочные часы вдруг начали издавать зловещее тиканье, и Невилл поспешно забрал их из рук профессора.

— Вы сейчас вернетесь, — понимающе кивнул Дамблдор. — И надеюсь, что вернетесь в гораздо лучший вариант волшебного мира. Я постараюсь приложить к этому все усилия, мистер Лонгботтом.

Едва Невилл исчез, Дамблдор прикрыл глаза и коротко вздохнул. Свалившаяся на него столь внезапно информация утяжеляла и без того огромный груз ответственности. Хотя часть событий он и сам мог предугадать, стоило лишь хорошенько поразмыслить. Кажется, ему срочно нужен был совет Северуса.

Дамблдор вышел за порог кабинета, но ему тут же пришлось остановиться: в грудь упиралась волшебная палочка Люциуса Малфоя, глаза которого горели злобой и торжеством.

— Так, значит, вы вернулись, — негромко произнес Люциус, ударом сапога заставляя замолчать всхлипывающего Добби, руки и ноги которого были обмотаны бинтами. — Но это ненадолго.

* * *

Невилл внезапно осознал, что сидит за партой и пялится на экзаменационное задание. В оглушительной тишине лишь изредка раздавалось приглушенное шуршание пергамента да скрип перьев. Он поднял глаза, и по спине пробежал ледяной озноб. Дамблдор оставался последней надеждой, но, кажется, снова произошла какая-то катастрофа.

На месте стола для комиссии, которая обычно экзаменовала их на пятом курсе, стоял огромный золотой трон. На нем восседал худой бледный мужчина, облаченный в черно-зеленые одежды и угрожающего вида позолоченный шлем с рогами. Правой рукой он небрежно крутил резное копье, обводя скучающим взглядом испуганных учеников.

Невилл попытался найти глазами Гарри или Гермиону, но часть студентов вообще оказалась незнакомой.

— Патил!

Холодный звонкий голос заставил всех вздрогнуть и еще ниже склониться над партами.

— Я видел, что ты списываешь.

Падма Патил побледнела и выронила перо.

— Встать.

Она медленно поднялась, вцепившись дрожащей рукой в край стола.

— Дополнительное задание, — процедил мужчина. — Практическое. Отбейте мою атаку.

Он резко вскинул копье и направил его на Падму, которая попыталась создать Щитовые чары. Тонкие голубоватые лучи со страшным скрежетом разбили эту слабенькую защиту и пронзили девушку насквозь. Завизжав от боли, Падма неестественно выгнулась и рухнула на пол. Кожа её затвердела, стала хрупкой, словно первый лед, пошла извилистыми трещинами, а окоченевшее тело начало раскалываться на куски. В гнетущей тишине они с грохотом отламывались, падали на каменный пол и тут же таяли, оставляя после себя мутные лужицы.

— Экзамен не сдан, — многократным эхом прокатилось по Большому Залу хладнокровное резюме. — Продолжаем писать.

* * *

Прочие преподаватели, среди которых не было видно ни одного знакомого лица, оказались не лучше. Когда Невилл остановил в коридоре незнакомую девочку и спросил у нее, что преподает высокая бледная женщина с черными рогами и крыльями, она лишь испуганно посмотрела на него и метнулась прочь. Да и остальные ученики были настолько угрюмы и молчаливы, что шарахались от Невилла с его вопросами, как от чумы.

Среди попарно шагавших старшекурсников внезапно промелькнули знакомые светлые волосы. Стараясь подстроиться под мерный ритм колонны, Невилл двинулся следом.

— Луна, — шепотом позвал он, отчего та еле заметно вздрогнула. — Это я, Невилл. Мне нужно срочно с тобой поговорить.

Она не ответила, лишь слегка качнула головой, продолжая шагать вперед. Когда основная масса учеников свернула за угол, Луна вдруг обернулась и, приложив палец к губам, нырнула в одну из классных комнат. Невилл вошел следом за ней и на всякий случай запер дверь на замок.

В тусклом свете грязных окон Луна казалась призрачной тенью самой себя. Ее мантия была полностью черной, без каких-либо отличительных черт того или иного факультета. Невилл одновременно хотел и боялся спросить ее о том, что происходит в школе, и остался ли в живых ещё хоть кто-нибудь из друзей.

— У тебя хроноворот на шее, — тихо заметила Луна. — Хочешь попробовать изменить прошлое, да?

У Невилла внутри все оборвалось. Он просто не мог сказать ей о том, что уже изменил прошлое. Однако Луна все поняла по его глазам.

— Мы живем в какой-то новой версии, да? — она понимающе склонила голову. — Неужели раньше было еще хуже?

Невилл покачал головой. В горле стоял ком.

— Кто директор школы? — спросил он сипло.

— Волдеморт.

— А что случилось с Дамблдором?

Губы Луны чуть дрогнули.

— Его убил Люциус Малфой в девяносто третьем году.

Невилл бессильно опустился на стул.

— А Гарри?

— Волдеморт убил его. Почти сразу после того, как возродился. А затем еще раз, потому что в первый раз Гарри почему-то снова выжил. Это всем известно.