Поживем - увидим

Глория (настойчиво). А все-таки это вздор, будто нам нет никакого дела до нашего отца.

Миссис Клэндон (с внезапной решимостью.) Ты помнишь своего отца?

Глория (задумчиво, словно припоминая что-то приятное) Не знаю. Кажется, помню.

Миссис Клэндон (мрачно). Ах, только кажется.

Глория. Да.

Миссис Клэндон (со сдержанной силой). Глория, а что если бы я тебя вдруг побила?

Глория невольно отшатывается; Фил и Долли неприятно поражены; все трое с ужасом глядят на мать, которая безжалостно продолжает:

Ударила бы тебя не как-нибудь в порыве гнева, а нарочно, с намерением причинить боль, — плеткой, специально для этой цели купленной? Как ты думаешь, ты могла бы это забыть?

Глория издает негодующее восклицание.

Так вот знай, что, если бы я не вмешалась вовремя, ты бы сохранила именно такое воспоминание о своем отце. Я сделала все, чтобы он не вторгался в твою жизнь, пощади же и ты меня и никогда не упоминай при мне его имени.

Глория, содрогнувшись, закрывает лицо руками. Заслышав шаги за дверью, она снова принимает невозмутимый вид. Миссис Клэндон садится на диван. Входит Валентайн.

Валентайн. Надеюсь, я не очень вас задержал? Этот мой хозяин презанятный старик!

Долли (с жадностью). Ой, расскажите! Он вам дал отсрочку? Надолго?

Миссис Клэндон (в отчаянии от невоспитанности своей дочери). Долли! Долли! Милая Долли! Ну нельзя же так, право!

Долли (чинно). Прошу прощенья! Вы сами все расскажете. Правда, мистер Валентайн?

Валентайн. Он вовсе не о квартирной плате. Он сломал зуб о бразильский орех и хочет, чтобы я занялся его зубом, а потом позавтракал бы с ним.

Долли. Так зовите его сюда и скорей выдерните ему зуб; а мы прихватим и его к завтраку. Скажите девушке, чтобы тащила его сюда. (Подбегает к звонку и с силой дергает за шнур, затем, спохватившись, поворачивается к Валентайну и спрашивает.) Он ведь вполне порядочный человек?

Валентайн. Абсолютно добропорядочен. Не то, что я. Долли. Честное-пречестное?

Миссис Клэндон слабо ахает; но она уже обессилела в неравной борьбе.

Валентайн. Честное-пречестное.

Долли. Так бегите за ним что есть духу.

Валентайн (нерешительно глядя на миссис Клэндон). Он, верно, будет счастлив, если только… э…

Миссис Клэндон (поднимаясь и глядя на часы). Я с удовольствием позавтракаю в обществе вашего знакомого, если вам удастся его уговорить. Но сейчас мне не придется его повидать — на двенадцать сорок пять у меня назначено свидание со старым другом, которого я не видела с тех пор, как покинула Англию восемнадцать лет тому назад. Вы меня извините?

Валентайн. Разумеется, миссис Клэндон.

Глория. Мне пойти с тобой?

Миссис Клэндон. Нет, милая. Я хочу быть одна. (Выходит; видно, что ее волнение не совсем еще улеглось.) Валентайн открывает перед ней дверь, идет за ней вслед.

Филип (многозначительно, к Долли). Мхм! Долли (многозначительно, к Филу). Ага!

На звонок входит горничная.

Пусть старый джентльмен поднимется сюда.

Горничная (недоумевая). Простите, мисс?

Долли. Старый джентльмен, у которого болит зуб.

Филип. Хозяин этого дома.

Горничная. Мистер Крэмптон, сэр?

Долли (через плечо, к горничной). Да, да, попросите сюда мистера Крэмпсона.

Горничная (поправляя ее). Мистера Крэмптона, мисс. (Выходит.)

Долли (повторяет, словно заучивая урок). Крэмптон, Крэмптон, Крэмптон, Крэмптон. (Садится с прилежным видом за письменный стол.) Надо запомнить его фамилию как следует, а то я еще бог знает как его назову.

Глория. Фил, ты можешь поверить во все эти ужасы — да вот в то, что мама только что рассказала нам об отце?

Филип. О, таких людей сколько угодно на свете. Старик Чамико, например, лупил свою жену и дочерей кнутом почем зря.

Долли (с презрением). Так то португалец!

Филип. Видишь ли, Долли, когда человек — свинья, то его португальская разновидность мало чем отличается от английской. Можешь положиться на мой жизненный опыт. (Вновь занимает позицию возле камина с видом почтенного отца семейства.)

Глория (с досадой). Вот и кончилась наша игра в отгадывание. Долли, тебе жаль твоего отца? Отца, у которого было видимо-невидимо денег?

Долли. А сама? Как поживает твой отец — одинокий старик с нежным и скорбным сердцем? От него-то, я думаю, и песчинки не осталось!

Филип. Словом, наш папаша — отживший предрассудок.

За дверью слышен голос Валентайна.

Но чу! Он идет.

Глория (испуганно). Кто?

Долли. Крэмптинсон.

Филип. Тсс! Внимание.

Все принимают благонравный вид.

(Вполголоса Глории.) Если я увижу, что его можно посадить с нами за стол, я кивну Долли, она кивнет тебе, и ты тут же пригласишь его.

Возвращается Валентайн с хозяином дома. Мистер Фергюс Крэмптон — человек лет шестидесяти, высокий, с невероятно упрямым ртом, обличающим сварливый нрав и жадность; говорит поучающим тоном. По его облику видно, что он не испытывает недостатка в средствах и обладает известной предприимчивостью; одет хорошо — сразу можно догадаться, что это владелец процветающей фирмы, доставшейся ему по наследству, и что он происходит из старинной, даже аристократической, в своем роде, семьи потомственных коммерсантов. На нем темно-синий сюртук несколько необычного покроя — двубортный, с крупными пуговицами и большими отворотами, — он несколько напоминает морской бушлат и больше ассоциируется с верфями, чем с торговой конторой. Крэмптон по-своему привязан к Валентайну, которого ничуть не смущает его сварливость; в свою очередь, Валентайн держится с ним с дружеской бесцеремонностью, за что Крэмптон в глубине души ему благодарен.

Валентайн. Познакомьтесь! Мистер Крэмптон — мисс Дороти Клэндон, мистер Филип Клэндон, мисс Клэндон.

Крэмптон нервозно кланяется несколько раз подряд. Все кланяются.

Садитесь, мистер Крэмптон.

Долли (указывая на зубоврачебное кресло). Вот самое удобное кресло, мистер Кэрмп… тон.

Крэмптон. Спасибо, но, может быть, эта дама… (Делает жест рукой в сторону Глории, которая стоит подле кресла.)

Глория. Спасибо, мистер Крэмптон, мы уже уходим.

Валентайн (с добродушной ^властностью загоняет его в кресло). Садитесь, садитесь. Вы устали.

Крэмптон. Ну что ж, поскольку я значительно старше всех присутствующих… (Заканчивает свою мысль тем, что усаживается, не без труда, в зубоврачебное кресло.) Между тем Фил, который критически изучал его, пока он направлялся к креслу, кивает Долли, а Долли — Глории.

Глория. Мистер Крэмптон, мы пригласили мистера Валентайна позавтракать с нами в гостинице, не подозревая, что тем самым лишаем вас его общества. Но если бы вы согласились к нам присоединиться, моя матушка была бы рада видеть и вас у себя за столом.

Крэмптон (с благодарностью, предварительно окинув ее испытующим взглядом). Спасибо. Я с удовольствием приду.

(всеобщее вежливое бормотание).

Глория. Большое спасибо… э…

Долли. Счастливы… э…

Филип. Я, право, восхищен… э…

Дальше разговор не клеится. Глория и Долли глядят друг на друга, затем на Валентайна и Фила. Валентайн и Фил в замешательстве отводят глаза, тут же встречаются взглядами друг с другом, конфузятся и снова встречаются глазами с Долли и Глорией. Наконец, они уже не знают, куда девать глаза, и в полной растерянности тупо смотрят перед собой. Крэмптон озирается, предоставляя им начать разговор. Молчание становится невыносимым.

Долли (вдруг, лишь бы нарушить его). Мистер Крэмптон, сколько вам лет?

Глория (поспешно). Извините, нам пора идти, мистер Валентайн. Итак, мы встречаемся в половине второго. (Направляется к двери.)

Фил идет за ней, Валентайн отступает по направлению к звонку.

Валентайн. В половине второго. (Дергает шнур звонка.) Большое спасибо. (Следует за Филом и Глорией до двери и сам выходит с ними.)

Долли (которая между тем незаметно подкралась к Крэмптону). Пусть он даст вам наркоз. Он берет за это лишние пять шиллингов, но вы не пожалеете.

Крэмптон (улыбаясь). Хорошо. (Взгляд его становится внимательнее.) Так вы хотите знать, сколько мне лет? Мне пятьдесят семь.

Долли (убежденно). Оно и видно.

Крэмптон (мрачно). Возможно.

Долли. Почему вы так пристально глядите на меня? Что-нибудь не так? (Проверяет рукой, хорошо ли сидит на ней шляпка.)

Крэмптон. Вы мне кого-то напоминаете.

Долли. Кого?

Крэмптон. Как ни странно, вы чем-то похожи на мою мать!

Долли (удивленно). Мать? Вы, наверное, хотели сказать — дочь?

Крэмптон (внезапно потемнев от ярости). Нет, уж этого я никак не хотел сказать!

Долли (сочувственно). Что, зуб?

Крэмптон. Нет, нет, ничего. Меня не зуб мучит, мисс Клэндон, а воспоминания…

Долли. А вы их вырвите. «Из памяти печаль с корнями вырви»[2]. С наркозом на пять шиллингов дороже.

Крэмптон (злобно). Нет, не печаль. А всего-навсего обиду, которую мне некогда причинили. Я обид не забываю и я не желаю их забывать. (Лицо его становится жестким и угрюмым.)

Долли (окидывая его критическим взглядом). А вы, знаете, не особенно симпатичны, когда вспоминаете былые обиды.

Филип (незаметно входя в комнату и подкрадываясь сзади к Долли). Вы уж извините мою сестру, мистер Крэмптон! Она не нарочно, — просто она не умеет себя вести. Ну-ка, Долли, пошли! (Уводит ее к двери.)

Долли (в высшей степени театральным шепотом). Он говорит, что ему всего пятьдесят семь лет, и что я вылитая его мать, и он ненавидит свою дочь, и…

Появление Валентайна прекращает этот поток.

Валентайн. Мисс Клэндон пошла вперед.

Филип. Не забывайте же: в половине второго.

Долли. Да не забудьте оставить мистеру Крэмптону хоть несколько зубов, чтобы ему было чем есть.

Они выходят. Валентайн подходит к шкафчику и открывает его.

Крэмптон. До чего избалованный ребенок, мистер Валентайн! Образец современного воспитания. Когда мне было столько, сколько ей сейчас, мою память не раз освежали хорошей поркой, чтобы я не забывал, как нужно себя вести.

Валентайн (беря зеркальце и зонд из шкафчика). А как вам понравилась ее сестра?

Крэмптон. Небось вам она пришлась больше по вкусу, а?

Валентайн (восторженно). Она мне показалась… (спохватывается и прозаически добавляет), впрочем, это к делу не идет. (Профессиональным тоном.) Откройте, пожалуйста.

Крэмптон раскрывает рот, Валентайн вставляет зеркальце, осматривает зубы.

Хм! Вот вы какой сломали. У вас чудесные зубы, а вы их портите. И зачем это вам понадобилось разгрызать орехи зубами? (Вынимает зеркальце и становится перед Крэмптоном, чтобы было удобнее разговаривать с ним.)

Крэмптон. Я всегда разгрызал ими орехи. На то они и зубы. (Назидательно.) Для того чтобы сохранить зубы, надо давать им как можно больше работы — грызть кости, орехи, и мыть их каждый день с мылом… да, да, простым, обыкновенным мылом, вот которым стирают белье.

Валентайн. Ну зачем же мылом?