Музыканты и мстители. Собрание корейской традиционной литературы (XII-XIX вв.)

* * *

Случилось это в один из дней года быка[39], на следующий год после того, как меня назначили на службу в селение Аный[40]. Ночь приближалась к концу. Я лежал в полудреме, когда со стороны канцелярии местного начальника до меня донеслись голоса нескольких человек, шепотом обсуждавших что-то и с сожалением вздыхавших время от времени. Дело, наверное, было очень срочное, но они, очевидно, боясь меня разбудить, говорили вполголоса.

Я спросил громким голосом:

– Петух уже пропел?

– Уже три-четыре раза, как пропел.

– Что там снаружи происходит, случилось что?

– Да вот, племянницу мелкого канцеляриста Пак Санхе выдали замуж в Хамъян, но вскоре она овдовела. Племянница совершила трехлетний траур по покойному мужу, а после решила принять яд и сейчас при смерти. Пришло срочное известие с просьбой скорее навесить ее, но Санхе на дежурстве и не осмеливается поехать.

Тогда я приказал ему отправиться в путь. В тот же день вечером я спросил:

– Выжила вдова из Хамъяна?

– Говорят, уже умерла.

– Ах, – вздохнул я. – Верная жена, эта женщина!

Затем я созвал чиновников из селения и спросил:

– Говорят, в Хамъяне появилась преданная жена.

Ведь она родом из Аный. Сколько ей лет? За кого она вышла замуж в Хамъяне? Как вела себя в детстве? Кто-кто из вас знает ее?

Несколько чиновников отвечали с печалью:

– Она дочь Пака, потомственного чиновника нашего селения. Звали его Саниль. У него всего одна дочь, после рождения которой он через некоторое время умер. Мать умерла еще раньше. С детства ее воспитывали дед с бабкой, и росла она почтительной дочерью.

Была выдана замуж в девятнадцать лет и вошла в дом Лим Сульчжина из Хамъяна. Семья эта тоже из потомственных чиновников. Лим Сульчжин с детства был слаб здоровьем. Поэтому он покинул мир сей, не прожив и полгода после свадьбы. Жена его, совершая траур, по всей строгости исполняла нормы ритуала и в служении свекру и свекрови полностью исполняла предписания этикета. Родственники и соседи из селений Аный и Хамъян все не переставали восхвалять ее доброту и нравственность. И все это закончилось вот таким печальным результатом, – завершил рассказ один пожилой чиновник, лицо которого было полно грусти.

– А еще за несколько месяцев до свадьбы говорили так: «Болезнь поразила жениха до мозга костей, и нет надежды, что он долго проживет. Так почему не вернуть брачный контракт, заключенный во время помолвки?» И дед с бабкой потихонечку увещевали ее, но женщина ничего не отвечала, крепко закрыв рот.

Как только приблизился день свадьбы, решили послать гонца из дома Пак, чтобы узнать, как и что. Тот вернулся и рассказал, что жених красив, но очень болен, сильно кашляет, похож на гриб и ходит как тень. В доме Пак забеспокоились и позвали другую сваху, чтобы поискать более подходящего жениха. Тогда молодая женщина, изменившись в лице, сказала: «А по чьим меркам я шила эту одежду для жениха, для кого эта одежда?[41] Я буду следовать до конца тому, что решила с самого начала». В ее доме знали об этом, поэтому согласились на жениха, о котором договорились прежде. И хотя совершили брачную церемонию, на самом деле одежда так и осталась без хозяина.