Жаба Джин Грейнджер

Глава 6. Неизбежное неизбежно

Будь она неладна: эта природа!..

Сотни раз неладна, потому что борьба с дурацким инстинктом превращается в пытку.

«Но почему я не человек? Почему?! Всё ведь было гораздо проще: он — Малфой, я — Грейнджер. А теперь что?»

Ещё немного — и начнутся брачные танцы. Что ей, хороводы водить?

«Нет, работа важнее всяких соблазнов! Гарри должен узнать…» — именно это настойчиво внушала себе застывшая в одной позе лягушка.

Сидя то ли сиднем, то ли Чань Чу*, не в силах вернуться в комнату Драко, Гермиона не отводила взгляда от приоткрытой двери в душевую.

«В конце концов, пару минут погоды не сделают. Я только одним глазком…»

Как говорится, если одна половина тебя жаждет, то вторая может заткнуться на какое-то время. Не может — должна!

Гермиона кралась к заветной двери, смутно понимая, что пренебрегает законами логики и здравого смысла. Но иначе не получалось. Потому что там — живительная влага, там — обнажённый Малфой. Он и вода — это не просто магнит, это — чёрная дыра, и она затягивает в свою воронку.

Оказавшись совсем близко от двери, лягушка почти квакнула. Но почти…

«Э, нет… Так не пойдёт. Малфой меня услышит».

Гермиона вложила свою волшебную палочку в рот и закусила, искренне веря, что стиснутые челюсти не дадут забыться и выдать себя. Ничего умнее придумать, увы, не смогла. Да и передвигаться беззвучно с палочкой было не слишком удобно.

Гермиона подтолкнула дверь в душевую и задержала дыхание. Журчание воды пьянило и околдовывало. А ведь собиралась поплавать…

«Малфой сам виноват! Не смотри…»

Это всё равно что красная тряпка перед быком. Он — большой и сильный, и то не может устоять, а что уж говорить о ней — слабой беззащитной лягушке.

Гермиона понимала, что стоит только проникнуть внутрь, она увидит… Малфоя. И не в мечтах, не во сне, а воочию! Увидит, как вода сбегает по обнажённому телу — вниз, сбегает потоком… мерцает манящими каплями…

Это стало решающим: лягушка сделала маленький прыжок за порог. Тихо приземлилась. И застыла на месте, как зачарованная.

Это было лучше, чем она могла себе представить.

Нет, Гермиона, конечно, видела Рона, но…

...она даже не вспомнила о нём.

Потому что Малфой предстал перед ней, без сомнения, в своём лучшем ракурсе, а именно — со спины.

Заметь Драко шпионку в эту минуту, он бы уже не забыл, что на самом деле значит взгляд «Малфой-я-тебя-съем». Прозрачные струи стекали по его спине, по бёдрам, по лодыжкам. Стекали, будто обнимая его тёплой, кристальной влагой. Он по очереди подставлял свои плечи под воду, позволяя не в меру любопытной лягушке увидеть его чуть сбоку.

Всё это дразнило, звало, соблазняло…

«Интересно, о чём он думает?»

Гермиона, как в замедленной съёмке, следила за каждым движением Драко, чтобы не пропустить опасный момент, когда Малфой повернётся, а ей не помешает сбежать с места преступления.

И главное — вовремя!

А пока… пока есть несколько секунд эстетического блаженства.

И они, уж точно, не помешают!..

Воображение Гермионы рисовало чувственные картинки: вот она, обнажённая, неслышно подходит к Драко со спины... Кончиками пальцев скользит по пояснице, по бёдрам, заставляя его резко развернуться… Вот ловит взбешённый взгляд, когда Малфой понимает, кто перед ним. Но Гермиона наслаждается тем, как эти серые сумасшедшие глаза жадно разглядывают её тело... Как их губы сталкиваются, когда он прижимает её к стене. Позволяет обхватить себя ногами. И решительно проникает в неё… снова и снова…

«О, да…»

И вдруг…

Гермиона даже не поняла, как это произошло. Её палочка просто выпала из приоткрывшегося рта, тихо ударившись о кафель. Но зачарованная лягушка ничего не заметила, потому что от возбуждения…

...предательски квакнула.

Ей бы бежать, но — Мерлин всемогущий! — она влипла. Приклеена к прохладному полу буквально.

Прямо в душевой.

Лапки будто увязли в глубокой трясине.

До Гермионы дошло: это была ловушка. Для одержимой озабоченной дурочки. То есть для неё. И она — чёрт бы побрал этот животный инстинкт! — угодила в капкан по собственной воле.

Ещё мгновение — и Малфой обернётся. Набросится с криками…

Гермиона захотелось стать маленькой, незаметной, а лучше всего — невидимой. Трансгрессия? Тут не только правило трёх «н» не сработает, но и прилипшие лапы расщепит. Драко всё рассчитал. Определённо. Должно быть, он подозревал…

«Стоп! Он… хотел этого?»

Мгновение уже прошло, и не одно… а крика всё не было. Ни намёка на него.

Влекущий шум воды стих.

«Неужели не услышал?»

Гермиона нагло наблюдала за Малфоем: терять было уже нечего.

Она видела, как тот смахнул лишние капли воды с лица.

Стянул одной рукой полотенце с вешалки и, обернув его вокруг бёдер, стал поворачиваться.

И что дальше? Сердце Гермионы забилось как сумасшедшее.

Но Драко даже не отпрыгнул от неожиданности. Не закричал — нет! Он просто, ухмыляясь, спросил:

— Что, Жаба, лучше один раз подсмотреть, чем десять раз помечтать? Я же предупреждал… Ведь предупреждал! Дорогая, ты переходишь все границы. Угрызения совести не замучают, нет? Боюсь, такими темпами они съедят тебя раньше, чем хотелось бы. Ну, что теперь скажешь: кто из нас двоих девчонка?

Гермиона отказывалась верить глазам — Драко улыбался. Он что, с ней флиртует?

— Это ничего не значит, Малфой! Я… я… я просто не туда свернул.

— Ну да!.. А ещё ты оглох и ослеп. Но вот квакать так и не разучился! Вторая версия…

— Вода! Инстинкт… — Грейнджер внутренне обрадовалась, что не способна улыбаться. По крайней мере, внешне.

Это игра в «я знаю, что ты знаешь, но буду до последнего отпираться» казалась более чем забавной — возбуждающей!

— Последнее — ближе к теме, но тоже как-то слабовато для оправдания. Третья попытка… — губы Драко невольно расплывались в улыбке.

Сама ситуация, несомненно, веселила его. Малфой поправил пальцами влажные волосы и, не сходя с места, терпеливо ждал ответа.

Он раздался почти сразу:

— Спинку пришёл потереть, — совершенно серьёзно выдвинула очередную гипотезу Гермиона, тщетно пытаясь оторвать прилипшие к полу лапы.

— И чем конкретно? Палочкой, что ли? Совсем у тебя плохо с фантазией. Ещё что-нибудь придумала, Жаба?

— Уж что-что, а с воображением у меня всё в порядке, — возмутилась она, вспомнив, что за мечты совсем недавно распалили её не на шутку. — Говорю, как можно доходчивее: это всё твои догадки. Я — парень… с небанальной ориентацией!

— И давно ты такой? — Драко вскинул брови. — Это из-за своей ориентации ты сейчас ярко-красный? — саркастично поинтересовался он. — Ну-ну… Пятая версия самая слабая. Может, приведём самца и спросим у него, кто ты на самом деле? Он-то уж точно не ошибётся! Инстинкт.

— Спроси. Вот только лягушачий язык выучи и сразу спроси. Назовём всё это временной потерей концентрации. Просто я вспомнил кое-что важное.

— У тебя прямо бездна железных оправданий! Может, я вернусь на своё место, и ты продолжишь свои важные наблюдения? Как я тебе, кстати? Полотенце рано набросил, да?

Как бы невзначай Малфой выставил перед лягушкой Тёмную метку.

Глаза Гермионы расширились, но она не побелела: её возбуждение доминировало над страхом. Капли воды всё ещё сбегали по обнажённому телу Драко, соблазняя своим блеском и чистотой, вызывая сладкие видения, и лягушка... снова квакнула.

«Кошмар! Я невыносима. Хочу стать собой! Хочу… хочу… хочу! И чем скорее, тем лучше».

— Ой, Малфой, давай без театральщины! Ты всё продумал, так что не строй из себя невиновного. Это же… коварство!

— Да, я такой!.. Я коварный соблазнитель, а ты наивная жертва реверсивной психологии. Для седьмой версии сгодится? И вообще, почему я всё излагаю за леди?

— Опять ты за своё!.. Пока не обратишь — не узнаешь.

Драко снова улыбнулся.

«А мне всё и так ясно, лгунья».

Он продолжил волнующие прятки:

— Так что ты хотел рассказать?

— Сначала освободи меня из ловушки. И надеюсь, ты помнишь, что оторвать сам себя я не в состоянии, а контрмагия бесполезна, пока добыча поймана. Придётся поработать своими аристократичными ручками. Ручками!.. Тебя это не беспокоит?

— Не смертельно, — Драко отмахнулся: — Переживу. Во второй раз не обманешь, ядовитая ты моя…

— Малфой, ты что?.. Ты со мной заигрываешь? Главное, сам не наступи, — поспешила предупредить Гермиона, как только он приблизился к ней.

— Я же не идиот! Помню, где расставил липкие сети.

Драко чуть присел, придерживая полотенце на бёдрах. Он потянул лягушку на себя, пытаясь освободить её из волшебных силков, но та вдруг «запела»: прикосновения были слишком приятными.

Малфой невольно отдёрнул руку.

— Прекрати, зараза, — сквозь зубы сказал он и предпринял ещё одну попытку.

И снова — кваканье.

— Что именно? — изображая непонимание, поинтересовалась Гермиона.

— Ты знаешь. Выдавать свою ориентацию.

Драко в третий раз потянул лягушку на себя и, сжав челюсти, не обращая внимания на призывно-гортанные звуки, поставил на безопасное место.

— Тебе не говорили, что у тебя волшебные руки? — теперь уже Гермиона явно флиртовала.

«Чёрт! Чёрт! Чёрт!..»

Будь она неладна, эта природа!

— Нет. Только шептали… на ушко, — приглушённо произнёс Драко и подмигнул. — Ну и вокальные данные у тебя, ужас!

Лягушка снова квакнула, теперь — специально, заставив Малфоя ненадолго прикрыть уши.

— Если я запою, тебе тоже мало не покажется! — шутливо пригрозил он, отдирая палочку незнакомки от пола. — Странно, что твоя кожа… Она такая… нежная.

Гермиона отчего-то обрадовалась этому факту. И почему она не подумала о чём-то похожем? Почему?!

— Вот об этом я и хотел рассказать. Причём срочно!

— Точно — Слизерин! Врёшь и даже не краснеешь.

— Куда уж больше… — очень тихо ответила Гермиона, но Драко услышал.

— Есть куда. Пару мгновений назад ты стала нежно-зелёной. Теперь всё? Больше никаких ошибок? Их и так слишком много. Нет, я должен увидеть того идиота, что тебя обращал! Я просто обязан.

Драко усмехнулся и вернул Гермионе её палочку:

— Только не смей кусаться! Ты сама во всём виновата.

Лягушка осторожно взяла палочку из его рук:

— Знаешь, Малфой, по-моему, я тебе не настолько противен, — Гермиона покрутила её концом в воздухе, будто колдуя, — как ты пытаешься меня убедить. Не смей ко мне привязываться!

— Глупости не говори! — Драко выпрямился. — Нет, эта сказочка не про меня. К тому же, у меня на повестке дня обратная трансфигурация. А я на этом превращении лягушку съел. Не буквально, конечно! Прочувствовал каждое слово, каждое движение…

— Хвастун! — не удержалась лягушка.

— А ты сгинь с глаз моих! Пора уже кончать с этим маскарадом.

Гермиона внутренне согласилась с Драко:

«Всё и так заходит слишком далеко».

А ей нужно увидеть Гарри, чтобы рассказать — всё в порядке. И ещё — приходил Эйвери. А новый помощник Рона, скорее всего, заколдован…

Как только Драко скрылся из виду, она, вздохнув, произнесла волшебное слово, которое как нельзя лучше подходило к её ситуации: