Темнейший путь

Мордан осторожно обошёл его и направился к туману. По мере приближения туман рассеивался, пока совсем не истаял, и тогда Мордану открылось нечто удивительное. Перед ним была огромная, размером с дворец ярла в Виндхельме, бесформенная масса, из которой хаотично высовывались тысячи щупалец и на которой открывались сотни глаз разного размера, а в самом центре её светился зеленоватым светом огромный глаз со странным горизонтально вытянутым зрачком. И этот глаз смотрел Мордану прямо в душу.

«Это мне уже точно не победить», — мелькнула испуганная мысль.

И вдруг в голове Мордана зазвучал голос, тот самый голос, который он услышал возле сталгримовой стены, когда хотел испепелить Баркаана:

— Приветствую тебя, смертный, в Апокрифе, моём царстве! Я Хермеус Мора, известный в вашем мире как Владыка тайн, Хранитель запретного знания и Садовод Людей.

Мордан опустился перед бессмертным Принцем Даэдра на одно колено, словно перед королём.

— Зачем ты пожаловал сюда, смертный?

— Я… меня… меня привела судьба.

— Позволишь ли ты, — зазвучал голос, не знающий ни страстей, ни страхов, — заглянуть в твой разум, чтобы понять твою судьбу?

— Да, Великий.

Словно бы ледяное щупальце проникло в череп Мордана, и за секунду промелькнула вся жизнь. Корзина с плачущим свёртком у дверей Тефара и Стеморы. Дети, дразнящие его перед домом Улрина. Мёртвый ворон. Краденая книга заклинаний. Стрела, оборвавшая удавку на шее. Поцелуи под грохот и сверкания грозы. Лунные мотыльки, кружащиеся над краем оврага. Пир с каджитами. Постылые камни стен тюремной камеры. Аргонианский барак. Сладость и ужас скумы. Заснеженный Крик Стамонта. Разлетевшаяся на осколки стена из сталгрима.

— Зачем ты шагнул в туман, смертный, когда разрушилась стена?

— Я надеялся… заполучить наследие Стамонта. Обрести могущество.

— Тогда ты пришёл совсем не туда.

— Почему, Великий?

— Стена, которую разрушил твой ритуал, действительно защищала наследие Стамонта. Но защищала от желающих заполучить его не с твоей, а с моей стороны стены.

— Я не понимаю тебя, Великий.

Щупальца зашевелились чуть активнее, видимо, выражая раздражение от бестолковости смертного.

— Я всегда жаждал и жажду новых знаний. А Стамонт ушёл на самый край земли, чтобы спрятать свои открытия и от смертных, и от бессмертных. Для этого же он сотворил стену, которую ты разрушил.

— Значит, его наследие…

— … осталось в вашем мире, смертный. И я очень жажду заполучить его и готов щедро заплатить тебе за дневник Стамонта. Я готов обменять его на книгу, которую я продиктовал когда-то Зарксу. Она называется «Огма Инфиниум», и она сделает тебя столь могучим волшебником, что все архимаги Тамриэля будут бояться перейти тебе дорогу.

— Но я не знаю, где искать дневник Стамонта, Великий. И цел ли он ещё?

— Такие рукописи не могут погибнуть, смертный. Он цел и находится там, откуда ты пришёл, в древнем храме. Найди его, отдай мне — и будешь награждён.

Мордан немало читал о Принцах Даэдра и знал, как коварны они могут быть, как опасны сделки, которые заключают с ними смертные. Но о Повелителе Знаний, Владыке тайн, кажется, нигде не говорилось, что он обманывает тех, кто вершит для него службу.

— Прости за вопрос, Великий, но что будет, если я сам прочту дневник Стамонта? Будешь ли ты гневаться на меня за это.

— Вовсе нет, смертный. Я всегда утверждал: таить знания хуже, чем таить золото. Ты можешь прочитать дневник прежде, чем отдать его мне. Но знай, что это может увести тебя на темнейший путь.

— Я всю жизнь иду этим путём, — с горечью сказал Мордан.

— Каждый выбирает свой путь сам. Иди и найди мне книгу!

Невидимые руки подхватили Мордана, всё закружилось в безумной круговерти, похожей на ту, которая случилась, когда он шагнул в туман за разрушенной стеной, и вдруг он очутился опять там же — в древнем нордском храме на острове Крик Стамонта. Не теряя времени даром, он принялся за поиски. Он перебрал все книги на столах и полках, хранившиеся в жилище Баркаана. Но там не было ничего похожего. Тогда Мордан стал шарить по сундукам, в которых обнаружилось немало золота и самых разных ценных вещей, но книги Стамонта там тоже не было. В одном из сундуков он нашёл круглое зеркало из полированной бронзы с ручкой и заглянул в него. Из зеркала на него глядело смутно знакомое лицо, одна щека которого была обезображена страшным шрамом. Мордан уронил зеркало и схватился за щёку. Он догадывался, что след от аргонианского когтя остался, но не представлял, насколько он изуродовал лицо. Тяжёлый подсердечный гнев вспыхнул у него в груди, захотелось рассчитаться за всё, но пока было неясно — с кем и как именно.

Немного остыв, Мордан продолжил поиски. Он осмотрел каждый предмет, каждый закуток в обжитой части храма, но не нашёл то, что искал. Тогда, запалив свет на руке, он отправился в коридоры и закоулки, про которые Баркаан сказал когда-то, что туда лучше не заглядывать. Но и там не нашлось ничего, кроме мусора и следов многовекового запустения. Правда, ему попалась одна дверь, запертая на замок. Заклятье, отточенное ещё в каджитском караване, помогло её открыть. За дверью Мордана ждала страшная находка: останки многих и многих — людей, орков, эльфов, каджитов, аргониан. Очевидно это были жертвы Баркаана. Зажав нос, Мордан обыскал и это помещение, но даже следа книги в ней не обнаружил.

Обессиленный, он вернулся в жилую часть храма. Там он встретил смирно ожидавшего его Ныряет-Глубоко. Мордан посмотрел на ящера и сказал:

— Хозяину нужна книга. Ныряет-Глубоко, принеси мне дневник Стамонта.

Аргонианин даже не пошевелился в ответ на этот приказ.

— Эх, ты! А ещё умник! Не можешь принести книгу, тогда таскай дрова. Принеси дров для очага!

Этот приказ мертвец понял и скоро притащил охапку дров и швырнул её в остывший камин. Ворча что-то под нос про безрукого аргонианина, Мордан присел на корточки перед камином, сложил дрова аккуратным конусом и разжёг огонь простеньким заклинанием. Потом он, сам не зная почему, повернул голову вбок, его взгляд упал на любимый корявый стол Баркаана с неровными ножками. Под одну из них была положена затрёпанная маленькая книжонка.

— Не может быть! — сказал Мордан вслух.

Он кинулся к столу, вытащил её и раскрыл. На пожелтевших страницах были записаны полувыцветшими чернилами какие-то скучные бухгалтерские записи: перечень купленного, стоимость каждого товара, общая сумма. Мордан не смог сдержать стон разочарования. Но в ту же секунду в его голове зазвучал уже знакомый голос Принца Даэдра: «Ты нашёл её, смертный. Просто её истинное содержание замаскировано». Откуда-то само собой в его уме распустилось нужное заклинание, которое он произнёс, и скучные торговые списки вылиняли и исчезли, и проступили истинные строки, дышавшие тьмой и смертью.

Он захлопнул книгу. Сердце Мордана взволнованно билось, а в уме пульсировал мучительный вопрос: «Читать или не читать?». Так легко было бы сейчас подняться с пола, спуститься к зелёному туману там, внизу, и отдать всё, даже не заглядывая. Но… простит ли он себе в будущем такой поступок?

Мордан открыл первую страницу и принялся читать с самого начала. Он читал, не отрываясь, постигая и впитывая тайны, о существовании которых даже не догадывался, и ему страшно было представить, какой ценой было заплачено за их открытие. Только дочитав до последней страницы, он спустился к зелёному туману.

«Просто протяни руку с книгой, смертный», — сказал голос в голове. Мордан погрузил руку с книгой в туман. Ничего не происходило. Он вынул руку и увидел, что она держит уже совсем иную книгу, и переплёт её, к ужасу Мордана, казался сшитым из неровных кусков кожи представителей разумных рас Тамриэля.

На постижение всех знаний, таившихся в этой книге, ушло немало времени. Целую зиму провёл Мордан на острове Крик Стамонта, постигая тёмные глубины магии. А когда весной замёрзшее море вскрылось, и баркас отчалил от берега, на борту его был уже совсем не тот Мордан, который приплыл сюда несколько месяцев назад.