Нора в Друмир

С: Вы погибли. Потеряно опыта 0. Возрождение на точке привязки через 5 секунд.

Плохо. Этот паразит точно меня поджидал, скорее всего, затаившись за стеной у входа. А быстро они, однако, учатся. В следующий раз я заскочил в зал, в прыжке повернувшись в сторону, спалив хитрого противника, который так и не успел поднять дубину. Получилось даже картинно, почти как в Голливуде. Зато при следующей вылазке не повезло уже мне. Искра устремилась в пустоту, а на мой затылок опустилась тяжёлая дубина.

Что-то с этими мобами не так. Они тут неделями тупят вокруг трона, но, когда я начал устраивать им медленный геноцид, проявили какие-то чудеса сообразительности.

Вернулся обратно, опять прыжок, а сменить место засады захватчик не догадался. Моему духу опять представилась возможность сделать камень души, применение которым я так и не нашёл. Пробовал пилить, точить, долбить — всё безуспешно. После упорного истязания молотом система всё же сдалась, кристалл с хрустальным звоном разлетелся мелкой чёрной пылью, которая истаяла в воздухе. Попытки шаманить и прыгать с бубном вокруг этих кристаллов тоже никакого результата не дали, и я оставил их в покое, сваливая в углу в небольшую кучку.

Дальше стало интересней. Теперь я играл с захватчиками в медиума, и мне было нужно угадать с какой стороны прохода сидит в засаде противник. Причём если я не угадывал, по возвращению кобольд совсем не обязательно был на прежнем месте. Зачистка двигалась куда медленней, чем вначале, но всё же веселее. Хотя и эта радость была недолгой: кобольды просто стали выставлять двух часовых. Которые очень быстро научились при звуках крадущихся шагов заранее заносить дубины над головой и отправлять меня на точку привязки до того, как я успею выпустить духа. Ситуация складывалась патовая.

Уже второй день отдыхал и играл с Искрой. Думал, думал, думал. Один снаряд — уже слишком мало. Попробовать качать силу? Занятие очень болезненное, поднимают силу теперь очень неохотно, а чтобы сойтись в рукопашную с таким противником, мне потребуется вечность боли. Путь бесперспективный. Тогда надо подумать, как сделать второй снаряд. А чем не мысль? Буду делать снаряды! С огоньком принялся за работу.

Изготовил медную трубку и цельнокаменный снаряд, напоминавший огромную пулю. Сначала попробовал зарядить свою гильзу угольной пылью и запустить Искру внутрь, но потерпел фиаско. Во-первых, мой дух оказался недостаточно нематериальным и в герметичную ёмкость не пролез, так что пришлось просверлить небольшое отверстие. А во-вторых, уголь просто сгорел, дав энергию, но не дав дыма. Все попытки сделать какое-нибудь подобие пороха из древесной опилки, в которую я научился перетирать точилом древесину, также провалились. У меня был такой невероятный инструмент, позволяющий мгновенно воспламенять любую дрянь, которая может гореть, но игровая механика не признавала дыма и пороховых газов, и не предполагала изобретения пороха. Уже начал падать духом, когда в очередной игре Искра, не удержав крупную щепку, рухнула в ведро, наполовину заполненное водой, и столб пара снова ударил в потолок могучей струёй.

По мере формирования в голове новой идеи злорадная улыбка против воли расползалась в стороны, грозя целостности щек. Я зарядил свой снаряд водой, положил к стене и скомандовал Искре. Бахнуло! Бахнуло так, будто взорвалась бомба! От противоположной стены пронеслась каменная шрапнель осколков, сняв с меня двадцать ОЖ, струя пара медленно расползлась в воздухе, а я ликовал.

Дальнейшие эксперименты показали, что для такого выстрела нужно триста энергии. Только теперь свои патроны я нацеливал не в каменные блоки, а в земляную стену, где она была почти полностью обрушена. Также попытка удержать это подобие ружья с таким патроном вместо ствола почти стоила мне жизни, когда отдачей меня швырнуло на пол на минус пятьдесят ОЖ. Пришлось делать ещё и подобие пушки — большой каменный блок с двумя глубокими ложбинами под снаряды.

Установил своё орудие в небольшом отдалении от входа в зал. Осталось только выманить дежурных, и это оказалось несложно. Искра выпустила свет, и оба храбрых дубинщика, щурясь, выскочили в коридор. Тело первого кобольда-захватчика отнесло шагов на двадцать, второй заверещал, получая урон от раскалённого пара, и потерялся в его клубах, но моему истинному зрению пар целиться совершенно не мешал. Второй бах — и оба кобольда перестали представлять угрозу. Трофеи с захватчиков были не лучше, чем с разведчиков, но один поделился оловянной рудой. Вся остальная армия никак не прореагировала на такие шумовые эффекты, всё ещё занятая заговором против несвергаемого царя, за что и поплатилась. Старым проверенным способом Искра устремилась в зал к ближайшему захватчику, после чего пришлось срочно ретироваться в кузницу.

Дальше история с часовыми начала повторяться. Это было уже довольно утомительно, но примерно так вслед за разведчиками закончились и захватчики. В зале остались только четыре кобольда-командира, каждый из которых был семидесятого уровня, и один кобольд-воевода восьмидесятого. Моё варварское оружие хоть и имело прицельную дальность стрельбы всего двадцать шагов, обладало поразительной убойной мощью. Один снаряд выбивал больше тысячи ОЖ, и командиры, оставшиеся без своих солдат, прижаренные мелкой Искрой, гневно вереща, поодиночке выбегали из зала и наблюдали мою зубоскалящую рожу, пока Искра вливалась в направленный на них снаряд.

Души командиров Искра выпила, а мне достались трофеи, и они были уже куда интересней прежних: четыре палицы с медными шипами, четыре пояса из чьих-то шкур с медными бляхами; четыре дырявых кафтана из какого-то го…, простите, некачественного материала, да ещё и воняющие так, что я даже не решился отнести их в своё жилище. Четыре одинаковые палки с небольшим уроном намекали на палочную дисциплину в армии кобольдов.

Кусков угля, руды, медных и оловянных слитков с четырёх командиров я получил больше, чем со всей остальной армии. А по легенде кобольды дружили с огнём не то чтобы очень, и до работы были охочи не то чтобы особо, так что и слитки должны быть награбленными и наворованными у гномов. Распределение призового фонда, наверно, было срисовано с королевского военно-морского флота Великобритании века восемнадцатого. Нашлось в сумме и шесть кусков вяленого, неприятно пахнущего мяса.

Оставался воевода. Ужаленный моим духом в ту часть спины, где она теряет своё благородное название, кобольд взвизгнул, отскочил в сторону, разворачиваясь в прыжке, и ткнул посохом в сторону противника. Искра мгновенно погасла и рванула по ломаной траектории в мою сторону. Ей в след полетели громкие ругательства и росчерки черных в истинном зрении молний. Не знаю, что было бы, попади этот воевода в духа своей молнией ещё раз, но Искра сумела вылететь из зала, больше не получив урона.

Как только я воссоединился со своей прелестью, сразу начал давиться угольной пылью, опасаясь, что сейчас вслед за ней в коридор ворвётся кобольд, а энергии для выстрела нет. Но это оказалось лишним: воевода громко и грозно ругался, но всё также стоял у трона, даже не подумав сдвинуться с места. Или по должности не положено, или построил причинно-следственные связи на статистике поступков и результатов своих командиров. Когда, вжимаясь в пол, я снова заглянул в зал, кобольд так и стоял, повернувшись к ненавистному монарху спиной и по-прежнему не приближаясь к выходу.

Ещё две попытки атаковать его духом — только уже с задачей разрядить в противника всю энергию — потерпели неудачу. Ближе к середине зала кобольд сбивал мой огненный снаряд первой же молнией, полностью лишая Искру энергии. На второй попытке, с ненавистью всматриваясь в серых тонах истинного зрения в росчерк, в одно мгновение протянувшийся между посохом противника и духом, прочитал мелькнувшую подсказку — «Копьё Тьмы».

С: Успешно идентифицировано заклинание «Копьё Тьмы». Открыт новый эффект заклинания — «Аннигиляция энергии».

С: Способность «Идентификация» достигла уровня 10.

С: Характеристика «Мудрость» достигла значения 25.

Вот значит как? Этот урод просто отбирает у моего духа энергию. Что-то мне подсказывает, что этим заклинанием он сможет точно так же рассеять и энергию жизни. И если владеет аналогичным магическим щитом, то и энергию направленного в него заклятия. Но с неменьшей настойчивостью оно же подсказывало, что против кинетической энергии камня, летящего ему в лоб, никакая тьма не поможет. Вопрос только в расстоянии, этот воевода очень разумно держался подальше от входа.

Как уже повелось, если решение найти не удавалось сразу, я начинал отдыхать, мастерить в своё удовольствие и, конечно, играть с Искрой. Старые игры давно наскучили не столько мне, сколько моему маленькому духу. Я это не то чтобы видел, скорее чувствовал. Растёт моя крошка, растёт. Может не в уровнях, но в сознании точно. Если недавно она была больше похожа на капризного ребёнка, то сейчас поведение скорее напоминало подростка, которому по-прежнему всё интересно, и который не сомневается, что нет того, с чем он не сможет справиться.

И я взялся за реализацию своего давно задуманного подарка. Новую мысль — сделать лабиринт из дощечек — проигнорировал сразу: если и не спалит случайно, то точно начнёт прожигать себе проходы специально. Надо сразу мастерить каменные плитки. В помощь моим старым инструментам пришёл бронзовый топорик, бронзовое зубило, медная пила для камня и бронзовый рашпиль. Как сделать напильник, пока не придумал.

Это был адский труд — пилить камень средней прочности медной пилой без зубьев, подсыпая песок и подливая воду. Но когда у вас впереди бесконечность времени, а на дороге непреодолимое препятствие, то это воспринимается совсем по-другому. Зато теперь я мог отмерять и отрезать ровные и одинаковые бруски, делать прямые углы, и, превратив один ремень в «кусок шкуры», ещё и приемлемо полировать. Искра крутилась рядом, когда я работал. Ей всегда был интересен производственный процесс.

Всего изготовил сто каменных брусков высотой в четыре пальца и длиной в две ладони, и пятьдесят брусков такой же высоты, но длиной вчетверо меньше — именно такой ширины планировался проход в моём лабиринте. Игра получилась нехитрой, но вызывавшей у моего духа настоящий азарт и восторг. Я прятал Искру в глухую коробочку с дверцей, и, пока она там сидела, строил лабиринт. Принцессы там, конечно, не было, зато в конце всегда ждало сокровище — вкусная кучка угольной пыли. По пути же располагались разного размера щепки и лужи с водой.

Когда всё было готово, ставил коробочку у входа в лабиринт и открывал дверцу. Искра вползала на игровое поле огненной каплей и потихоньку перетекала по проходам; спортивный интерес состоял в том, что ей давалось всего десять единиц энергии. Проползая по щепкам и щепочкам, она превращала их в дополнительную энергию, а проползая через лужицу, испаряла её, расходуя запас. Если в пути Искра теряла все силы и начинала беспомощно мерцать тлеющим угольком — всё, гейм овер, начинай заново. А если доползала до заветного лакомства, то праздновала победу, неистово светясь и носясь по кузнице, отскакивая от стен, пола и потолка.