Кладдахское кольцо

Глава 18. Дружба

Первое письмо, полученное Гермионой после возвращения кольца, словно открыло новый канал связи между нею и Северусом. Гермиона отправила сову с письмом следующим же утром, не желая, чтобы их общение закончилось.

Поначалу переписка имела почти такой же тон, как и предыдущие. Гермиона отвечала на сарказм Северуса дерзкими фразами.

(…)

Вашему кольцу никогда никогда ничего не угрожало, так что не стоит драматизировать. Кроме того, вся эта катавасия закончилась. Мы можем двигаться дальше?

(…)

Но пусть даже послания были написаны в подобном тоне, они никогда не предназначались для того, чтобы причинить боль, и каким-то образом они оба это знали. Не имело значения, насколько странной или невероятной казалась их дружба, — она развивалась.

Они сами, казалось, не понимали причин, заставляющих их продолжать этот разговор на расстоянии. Каждое письмо заканчивалось небольшим комментарием, словно автор искал подтверждение желанию собеседника продолжить диалог.

(…)

Сегодня весь день шел снег. Я и не знала, что зима в Болгарии может быть такой суровой. Как там погода в Шотландии?

С уважением,

Гермиона

P.S. Спасибо за ответ.

Северус не пытался облегчить задачу Гермионе. За последние десятилетия он отгородился от окружающих, не желая впускать их ни в свою жизнь, ни в свое сердце. Подобное общение тоже давалось ему нелегко. Его первой реакцией всегда было нападение.

(…)

Холодно, сыро и темно.

Обсуждать погоду очень интересно. Это все равно, что говорить ни о чем.

Даже мои пустоголовые студенты могли бы придумать что-то получше, чтобы заставить меня впустую тратить свое время. Сломанные руки, разрушенная мебель, трансфигурация частей тела, ремонт класса... Я мог бы смеяться весь день напролет, если бы не был так занят поимкой нерадивых учеников, назначением отработок и снятием баллов с Гриффиндора.

Северус Снейп

P.S. Это был не ответ, потому что Вы ни о чем и не спрашивали.

Северус был удивлен настойчивостью Гермионы. Возможно, он втайне надеялся, что она будет упорствовать, но богатый жизненный опыт не давал ему оснований полагать, что это произойдет. Впрочем, Гермиона разительно отличалась ото всех, кого он встречал в своей жизни. Она была смелой и не боялась его.

Уважаемый профессор Снейп,

Я была уверена в том, что назначение отработок и снятие баллов с Гриффиндора — именно то, что делает Вас по-настоящему счастливым. Не думаю, что когда-нибудь слышала Ваш смех, и весь день не могла сосредоточиться, пытаясь представить его. Что заставляет Вас смеяться?

(…)

Поскольку Вам было скучно, когда мы говорили о погоде, может быть, Вы согласитесь обсудить что-то более интересное? Скажем, как Вам удалось выжить после нападения одной злобной змеи. Или мы можем обсудить любимые цвета, еду, музыку...

Я хочу узнать Вас получше.

С уважением,

Гермиона

P.S. тогда зачем Вы отвечаете?

Предположение, что Северус боялся таких простых фраз, как “я хочу узнать вас получше”, могло показаться безумным, но это была правда, в которой он никогда не признался бы. Его первым побуждением было прервать всякое общение с Гермионой, но после дня, проведенного в очень плохом настроении, завершившегося на следующее утро раздражающим разговором с Минервой, — где упоминались тосты, приготовленные домовыми эльфами, — Северус быстро написал ответ.

Дорогая мисс Грейнджер,

Я не смеюсь. Я учитель, я живу в нищете. Я думал, что мы уже обсудили это.

Любимый цвет — черный. Шоколад — моя любимая еда. Мне нравится фортепианная музыка.

Северус Снейп

P.S. почему Вы продолжаете писать?

Письмо было настолько безличным, насколько возможно, коротким и резким. Тем не менее, Гермиона пришла в восторг, получив ответ. Для нее это означало, что их переписка приобрела дружеский характер. В Северусе было нечто такое, что делало Гермиону счастливой. Может быть, дело было в том, что она пыталась сделать счастливым его, и теперь у нее был шанс на успех. Может быть, причина крылась в чем-то совсем другом — что она не могла и даже не пыталась осознать.

Получив очередное письмо, она решила, что ей не нужно быть такой осторожной в словах. Оно придало ей уверенности в том, что она может продвинуться дальше и узнать его лучше. Кроме того, в ее послании был вызов, поскольку Гермиона опустила формальности и поддалась желанию написать ему все, что хотела.

Дорогой Северус,

Шоколад? Неужели? Не предполагала, что ты любишь сладости, но это заставило меня придумать новую теорию. Возможно, причина, по которой ты не смеешься, заключается в том, что ты не ешь достаточно шоколада. Теперь я не могу перестать представлять твой смех, предполагая, что он тягучий и насыщенный, как шоколад, — и это все твоя вина.

Шоколадное мороженое, горячий шоколад, шоколадный торт, шоколадные эклеры... твой смех.

(…)

Я обожаю фрукты. Клубнику, яблоки, сливы. Мой любимый цвет — синий, и я тоже люблю фортепианную музыку. А ты играешь?

Кстати, давно хотела спросить тебя: как ты пережил нападение Нагини?

С уважением,

Гермиона

P.S. потому что ты продолжаешь отвечать.

Северусу пришлось перечитать письмо несколько раз, особенно его шоколадную часть. Если бы он позволил своему лицу выдать эмоции, оно выражало бы шок. Неужели она... флиртует с ним? Если бы Северус не знал Гермиону настолько хорошо, он так и подумал бы.

Мерлин, шоколадные эклеры!

Это застало Северуса врасплох настолько, что он не сразу понял, как именно к нему обратилась Гермиона.

Гермиона представить не могла, какое впечатление этот разговор о шоколаде произвел на Северуса, поскольку в своем ответе он постарался показать отсутствие всякой реакции.

Дорогая Гермиона,

Мой смех не имеет ничего общего с шоколадом. Что это за нелепая идея?

Я не играю ни на каких инструментах, но держу пари, что ты играешь, по крайней мере, на трех. Это нормально для всезнайки, которой ты и являешься.

В тот день я положил под язык безоар.

Северус

P.S. кто сказал, что ты можешь отказаться от формальностей?

Ее имя, написанное на конверте, выдало его с головой. Гермиона знала, что Снейп не обиделся на ее вольности. Он даже спокойно ответил на ее вопросы. Конечно, она не поверила в историю с безоаром, но все же была счастлива, что он перестал игнорировать эту тему.

Дорогой Северус,

Думать, что у тебя тягучий и насыщенный смех — это не смешно. Твой голос бархатный, глубокий и, признаться, довольно красивый. Я могу только предполагать, что твой смех окажется таким же. Но думаю, что скоро сама смогу в этом убедиться.

Я играю на пианино, но мне не удалось научиться играть на скрипке. Теперь ты доволен?

Пока я не забыла: безоар не мог спасти тебя в тот день. Как ты выжил, Северус?

С уважением,

Гермиона

P.S. мне казалось неправильным продолжать звать тебя профессором и обращаться на “Вы”.

Было определенно неправильно называть его профессором, особенно после этого "шоколадного" разговора. Ему начали сниться сны, в которых Гермиона кормила его трюфелями, кусала клубнику в шоколаде, слизывая излишки с губ, и это сводило его с ума.

Он был бы сумасшедшим, если бы захотел продолжать питать эти фантазии. Ведь если их и связывало что-то, то лишь дружба — и ничего больше.

Все связанное с шоколадом Северус оставил без внимания, но переписку с Гермионой продолжил. И с каждым письмом он все больше и больше открывался ей, как когда-то в детстве — Лили.

Это было ужасно— особенно потому, что она была намного моложе его. Как и для Лили, их дружба не являлась для Гермионы необходимым условием счастья. У нее были другие друзья, люди ее возраста.

Северус имел обыкновение тянуться к кольцу в кармане, когда его мысли начинали блуждать в этом направлении. Именно необходимость ощутить присутствие Гермионы заставляла его хвататься за кладдахское кольцо. Если он подведет ее так же, как подвел Лили…

Но письма продолжали приходить, и пока он продолжал получать их, — а кольцо лежало в кармане, — его жизнь имела смысл. Ему не нужно было многого; он давно понял, что счастье — понятие относительное.

Но Северус не знал, что у Гермионы были совсем другие планы относительно его счастья. И ее следующее письмо кое-что разъяснило.

Дорогой Северус,

Ты не вампир! Ты был очень даже жив, пока этот монстр не укусил тебя — и я говорю о Нагини, а не о Дракуле! Это объяснение еще более нелепое, чем безоар, маггловский портативный аппарат СЛР и давно потерянный брат-близнец вместе взятые!

Ты, должно быть, просто смеешься надо мной.

Как бы то ни было, сегодня я активирую портключ до Лондона, и мы, наконец-то, сможем встретиться в следующие выходные. Тогда я услышу вживую твой шоколадный смех.

Я отправлю письмо, подтверждающее время и место.

С любовью,

Гермиона

До этого письма все шло очень хорошо. Северус мог справляться с чувствами к Гермионе, пока она находилась на расстоянии. Поэтому, с точки зрения безопасности его сердца, Болгария была идеальным местом для ее пребывания, Лондон — чуть более рискованным, но встреча лицом к лицу могла стать катастрофой.

Ей обязательно было говорить о шоколаде?

Северус перекатил кольцо между пальцами в кармане, надеясь, что найдет способ избежать этой встречи — ради своего же блага.

_______________________

Скоро будет... вторая встреча, теперь уже с шоколадом.