Дело рыжих: Джинния

«Же ни х»

— Согласна ли ты, Джиневра Молли Уизли, взять в мужья...

Гарри еле сдерживался, чтобы не поморщиться. Колдокамеры щелкали, не переставая, а руки, в которые Джинни вцепилась мертвой хваткой, уже начинали неметь. Она же, при всей лучезарной улыбке, глазами метала молнии, готовая прибить Гарри прямо здесь.

— Да!

Гарри вздрогнул от ее резкого тона и перевел взгляд за ее плечо. Гермиона улыбалась. Ларсу. Он приобнял ее и что-то шепнул на ухо.

— Согласен ли ты...

Резкое «Да!» Джинни до сих пор звенело в ушах, но все внимание Гарри было сосредоточено на пальцах Ларса, лежащих на плече Гермионы. Несмотря на то, что сейчас руки Гарри до боли сжимала Джинни, ему казалось, что ладонь до сих пор касается нежной кожи Гермионы. Гарри сделал глубокий вдох. Он ведь сам толкал Гермиону в сторону Ларса, уговаривал ее встретиться с ним, а сейчас еле сдерживался, чтобы не оторвать ему эту гребаную руку!

— Гарри! — прошипела Джинни, впившись ногтями в его ладони.

Он моргнул, выныривая из своих мыслей, и посмотрел на нее. Если бы взглядом можно было испепелять, его уже бы развеяло ветром, как Квиррелла. Гарри перевел взгляд на забавного седого старичка, который должен был сегодня защелкнуть наручники на его запястьях — именно так он воспринимал сейчас лежащие на красной подушечке кольца. В голубых глазах старичка плясали чертики, а уголки губ дрогнули, сдерживая улыбку. Гарри подумал, что за свою жизнь этот церемониальный видел не одну сорванную свадьбу. Да и не две.

— Мистер Поттер? — негромко позвал тот, когда Гарри снова посмотрел за спину Джинни.

Гермиона уже не улыбалась. Она встревоженно на него смотрела и, бросив мимолетный взгляд на Джинни, кивнула в ее сторону.

— Мистер Поттер? — повторил церемониальный.

Кругом стояла звенящая тишина, нарушаемая лишь щелчками колдокамер. Краем глаза Гарри заметил ядовито-зеленое перо, оно с сумасшедшей скоростью металось по листу блокнота, а Скитер довольно улыбалась. Ее главный конкурент — Андерсон — стояла в нескольких метрах в стороне и быстро что-то писала.

Гермиона покачала головой и одними губами несколько раз произнесла: «Нет». Гарри и сам понимал, что поступит как последняя сволочь, если сейчас откажется жениться. Впрочем, даже если скажет «Да», свадьба все равно уже безнадежно испорчена, если только не перевести все в шутку.

— В чем дело? — сквозь зубы процедила Джинни.

— Потерял дар речи от твоей красоты, — выдавил из себя Гарри. Шутить не хотелось, но еще больше не хотелось несколько месяцев лицезреть свою колдографию во всех магических газетах и журналах. Хотя с другой стороны, сбежав со свадьбы, он наверняка сразу перестанет возглавлять список самых желанных женихов. Наверняка, но не факт.

— Придурок, — цокнула Джинни. — Ну и шуточки у тебя.

Андерсон разочарованно закатила глаза и вырвала из блокнота лист, скомкав его. Церемониальный широко улыбнулся, среди гостей тут же прошла волна шепотка, переросшая в смех и аплодисменты. А Гарри сжал зубы и в который раз посмотрел на Гермиону. Она рассеянно теребила тонкое колечко на пальце, с грустным видом глядя куда-то в сторону.

— Что ж, если жених больше не будет делать попыток довести невесту до обморока, то я повторю вопрос, — заговорил старичок. — Гарри Джеймс Поттер...

Ларс что-то прошептал Гермионе на ухо, но она покачала головой и, развернувшись, быстро скрылась среди других гостей.

— ...Уизли?

В глазах Джинни горело нетерпение, она уже бросала взгляды на кольца и едва ли не переступала с ноги на ногу.

Собственное «Да» прозвучало настолько фальшиво, что Гарри удивился, как это не заметили все остальные. Кольца уже парили в воздухе между ним и Джинни, ослепительно сверкая на солнце. Рука Гарри дрогнула раз, когда он надевал кольцо на палец Джинни. Она же, сияя от счастья, надела ему кольцо так резво, что умудрилась немного содрать кожу. Церемониальный протянул большой лист пергамента, от вида которого Гарри едва не скривился — контуры листа были украшены так же вычурно, как и двор Хогвартса. Джинни быстро, почти не глядя, поставила свою подпись и повернулась к гостям, счастливо помахав букетом. А Гарри, уже занеся перо над пергаментом, снова замер.

— Там, где брак без любви, будет любовь без брака.

Он удивленно посмотрел на старичка.

— Вы пересилили себя раз, мистер Поттер, но сможете ли так всю жизнь?

Гарри шевельнул кистью и отдал усмехнувшемуся церемониальному неподписанный лист.

Джинни повисла на шее Гарри, отрывисто целуя его в губы и смеясь, а над головами, высоко в небе, с грохотом, свистом и шипением взрывался фейерверк, заглушая крики поздравлений.

Опустившуюся на замок темноту развеивали многочисленные яркие свечи, лампочки, какие-то парящие цветы. Гарри уже порядком устал, голова болела от окружающего шума и количества выпитого, и хотелось только одного — завалиться в кровать и сладко уснуть. Гермиона через Ларса сразу после церемонии передала, что неважно себя чувствует, и когда Гарри уже был готов пойти на ее поиски, он увидел ее на другом конце двора.

— Тебе лучше? — спросил он, плюхнувшись на стул напротив Гермионы и облокачиваясь о столик.

Она посмотрела на его левую руку и кивнула.

— Намного.

— Почему ты боишься признаться мне?

— В чем? Что ты надумал себе много лишнего?

— Если бы ты действительно не хотела этого, ты не позволила бы мне поцеловать тебя.

— Гарри, ты просто вынуждаешь меня избегать тебя.

— Чем ты и занималась последние несколько часов.

— С чего вдруг такой напор?

Он откинулся на спинку стула и вздохнул.

— Я не знаю.

— Прости, я тебя так и не поздравила, — она отсалютовала ему бокалом. — У меня есть небольшой подарок.

Гермиона достала из сумочки маленький блокнот и положила его на стол перед Гарри.

— Открой его и коснись палочкой.

Гарри послушно отвернул обложку и ничего кроме чистых листов не увидел, но стоило ему коснуться бумаги кончиком палочки, как на ней тут же проступил рисунок. Блокнот сам листал страницы, а Гарри едва успевал следить за быстро проносящимися картинками. Он и Гермиона в поезде, в туалете Плаксы Миртл, Больничном крыле, гостиной, лесу, доме Блэков... Схематичные, но красочные рисунки четко отражали каждый момент его жизни, в котором присутствовала Гермиона.

Блокнот тихо захлопнулся, и Гарри перевел взгляд на Гермиону.

— И после этого ты будешь говорить, что это я себе много надумал?

— Так сказать, на память, — улыбнулась она и встала. — А теперь, если позволишь, я пойду спать. Действительно плохо себя чувствую.

— Я тебя провожу, — Гарри быстро поднялся, хватая со стола блокнот и пряча его во внутренний карман пиджака.

— Не надо, Гарри.

— Боишься, что я опять затащу тебя в какой-нибудь класс?

— Нет, но...

— Правильно. Потому что ты сама меня туда затащишь.

— Знаешь, ты становишься особенно наглым, когда выпьешь, — Гермиона поднялась по небольшой лестнице, и Гарри вслед за ней ступил в темноту замка.

— Знаю, и я не могу и не хочу сопротивляться тому, что меня тянет к тебе.

Гарри не видел в темноте лица Гермионы, лишь услышал ее судорожный вдох.

— Ты мне ближе всех, всегда понимаешь, тебе не нужны ни моя фамилия, ни слава, ни деньги, ты никогда не причинишь мне вреда, как и я тебе.

— Не всегда понимаю, — еле слышно прошептала Гермиона.

— Просто ты боишься, — улыбнулся Гарри, скользнув руками по ее талии.

— Я много работаю, — продолжила она шепотом.

— Я тоже.

— Плохо готовлю.

— Я неприхотлив, — Гарри уже чувствовал на своих губах дыхание Гермионы. — Многие годы отходами кормили.

— Не умею целоваться, — выдохнула она.

— Неправда, — медленно произнес Гарри, касаясь губами ее губ, и почувствовал ее руки на своей груди. Но вопреки его ожиданиям, они не скользнули ему на плечи, не обняли за шею, а оттолкнули.

— Ты женат, забыл?

Грохнувшая музыка заглушила ответ Гарри, рядом распахнулась дверь, выпуская из замка Рона в обнимку с какой-то девушкой.

— О, Гарри, — он пьяно заулыбался и обхватил его за плечи. Гарри оставалось лишь взглядом проводить юркнувшую в дверной проем Гермиону. Бежать за ней было бессмысленно, все равно в девичье крыло он попасть не сможет.

Рон поймал официанта и, взяв с подноса два стакана, один протянул Гарри.

— Улетная штука, попробуй!

Гарри с долей сомнения посмотрел на странного фиолетового цвета жидкость, а Рон залпом опрокинул в себя весь стакан и, передернувшись, широко улыбнулся и чуть не упал, его резко повело в сторону, и Гарри подхватил его за локоть.

Спустя полчаса дворик сотряс мужской хохот. Пятнадцать парней — взлохмаченных, в полурасстегнутых рубашках, галстуки у кого висели на плечах, у кого были завязаны на голове — сидели за длинным столом, заставленным пустыми и полными стаканами спиртного, и на спор заливали в себя все подряд. Гарри едва уже соображал, перед глазами все двоилось и плясало, и когда его кто-то резко дернул вверх, ставя на ноги, ему показалось, что земля с небом поменялись местами.

— Это ты от радости так нализался? — рявкнул знакомый голос.

Гарри сфокусировал взгляд на плавающем белом пятне.

— А почему бы и нет? — пробормотал он. — Сегодня же такой важный день.

— Который ты испортил.

Гарри обдало потоком ледяного воздуха, и он вздрогнул всем телом. Сознание стало проясняться.

— Ты у меня просила один день? День закончился. Смотри, — Гарри ткнул пальцем в небо, — ночь на улице. Ты довольна? Такое представление ты хотела?

— Если не считать твоей идиотской шутки и этой попойки, то да.

— Отлично. Желание исполнено, значит, мне уже можно выходить из роли, — Гарри принялся стаскивать обручальное кольцо.

— Ты что делаешь? — воскликнула Джинни.

— Возвращаю себе свободу. Хоть бы раз ты меня услышала. Я же говорил, я просил сделать все без шума и показухи, а ты? Ты думала только о себе, еще и обвинениями меня засыпала. Я сделал для тебя все, Джинни, все, что ты хотела, а ты как дементор продолжала вытягивать из меня силы. И знаешь, к чему это привело? Я не шутил. Больше всего на свете мне хотелось сказать «Нет», но я не сделал этого опять же ради тебя, — Гарри положил кольцо в карман брюк. — Я не поставил подпись, оставляю за тобой право устроить еще одно сборище, только уже на тему развода с Гарри Поттером.

— Кажется, тебе надо проспаться, — мрачно произнесла Джинни. — Ты неделю назад, когда взбесился, узнав, сколько гостей будет, и то двумя предложениями отделался.

— Мне года три назад надо было проспаться, — он шагнул обратно к столу. — А сейчас позволь мне продолжить забывать этот день.

* * *

Гермиона сидела в гостиной, забравшись с ногами в кресло и пытаясь вникнуть в смысл лежащей на коленях книги. Но вместо чтения то и дело протягивала руку к стоящему на столике бокалу вина. На чужом празднике жизни особенно сильно ощущалось собственное одиночество, а поведение Гарри странно удивляло. Сомнение и страх переросли вдруг в какое-то домогательство. Гермиона сделала глоток и, подняв бокал выше, задумчиво смотрела, как в свете камина играют блики. Себе врать не хотелось — с Гарри целоваться понравилось, и руки у него теплые, нежные. Она даже прикрыла глаза, поддавшись воспоминаниям. Вино согревало изнутри, успокаивало, стирало границы. Гермиона откинула голову на спинку кресла, но фантазии были прерваны грохотом двери.