Рождественское желание

От беспокойства волосы на затылке встали дыбом.

— Эгоистичная сука. Вот ты кто на самом деле.

— Да, хоть горшком назови. — Рявкнула она, придвинувшись вплотную к нему. Её гнев вторил бушующей в нём ярости. — Только помоги!

Он сжал руки в кулаки и наклонился к ней. Облачка её отрывистого дыхания скользили и порхали по его коже, подобно изощрённой ласке, отчего дрожь удовольствия устремилась к паху.

«Думай головой, а не тем, что между ногами, приятель».

— А не пошла бы ты...

— Лена! — Небольшой вихрь пронёсся мимо него, и через несколько секунд маленький мальчик обхватил своими худыми ручками стройную фигуру Селены. Он оглянулся через плечо на Рейеза широко раскрытыми от страха глазами.

— Ох, — выдохнула она и уронила огнетушитель на ковёр, где тот приземлился с приглушённым стуком и откатился в сторону. Селена обняла мальчонку и попыталась загородить собой от Рейеза. Но мальчик напрягся, упираясь пятками в ковёр.

— Нет! Я не хочу, чтобы он тебя ранил!

— А я не хочу, чтобы ты пострадал, — сказала она.

Глядя на них, пытающихся защитить друг друга, в сочетании со страхом во взгляде мальчонки, внутри Рейеза что-то оборвалось. Когда-то отец любил его так же сильно. К сожалению, изгоняя Рейеза из обители джиннов, он взирал на него в ужасе. С другой стороны, он заслужил наказание, а мальчик — нет. Этот ребёнок не должен испытывать страха.

Рейез подавил гнев и ослабил энергию.

— Никто не пострадает. ***

Паника, захлестнувшая Селену при появлении брата и после слов разгневанного джина, стала утихать. По какой-то странной причине она поверила ему.

«Похоже, пора мне провериться у психиатра».

Жизнь научила её никому не доверять. В юном возрасте Селена поняла, что надеяться на спасение не стоит. Мать вышла замуж за Уоррена и принесла в их жизнь чёрную магию. Отчим использовал все преимущества своего политического, личного и юридического положения, дабы добиться желаемого.

— Лена, кто он такой? — Обеспокоенный вопрос Кейда оторвал её от мрачных мыслей.

Селена выдавила из себя улыбку.

— Это мой друг, Рейез.

— Если вы друзья, почему кричали друг на друга?

Селена замерла, раздумывая, что ему ответить. Как много брат подслушал?

Рейез присел на корточки и посмотрел Кейду в глаза.

— Порой, разговаривая, люди так волнуются или расстраиваются, что не понимают, насколько громко говорят. Прости, что мы разбудили и напугали тебя.

Кейд кивнул.

— Кажется, вы очень сильно рассердились.

Селена взъерошила его кудри.

— Иногда люди совершают ошибки и причиняют боль другим, сами того не желая, — сказала она, глядя на джинна. — Я сильно обидела Рейеза, поэтому у него есть очень веская причина злиться на меня.

Взгляд джинна потемнел, но в остальном красивое лицо оставалось бесстрастным. Селена сочла это хорошим признаком, нежели сердито сжатая челюсть и пылающие глаза.

— Ты извинилась перед ним? — Кейд переводил взгляд с одного взрослого на другого. — Ты же знаешь, что обязана попросить прощения.

— Да. — Селена снова встретилась взглядом с Рейезом. — Кстати, этот мудрый юноша — мой брат Кейд.

— Приятно познакомиться, — джинн протянул руку. Не мешкая, Кейд схватился за него тоненькой ручонкой и потряс.

— Теперь, тебе пора обратно в постель. — Она подтолкнула Кейда к его спальне.

— О, но я только познакомился с Рейезом, и у меня к нему много вопросов.

Селена притворно нахмурилась.

— Ещё один вопрос, а потом ты пожелаешь нам спокойной ночи. Уже поздно.

Кейд с усмешкой повернулся к их гостю.

— Почему на вас такая странная одежда?

— Кейд! Это невежливо. — Щёки Селены опалило жаром.

«Земля, разверзнись и поглоти меня на месте! Пожалуйста. Немедля».

Одежда, о которой шла речь, выгодно подчёркивала широкую грудь и татуированные мышцы. Тёмные чернила извивались, словно плясали на его коже, напоминая племенную татуировку или древнюю письменность. Селене хотелось читать его, словно шрифт Брайля. Пальцы покалывало от желания погладить твёрдые бугорки и проследить за соблазнительной дорожкой тёмных волос, исчезающих в штанах.

«Если кто-то спросит моё мнение, то наряд шикарен», — промелькнула в голове греховная мысль.

Великолепный рот с чётко очерченными, словно нарисованными художником, полными губами тронула улыбка.

«Так и хочется их неустанно целовать. Боже!.. Что творится с моим либидо?»

Селена обхватила себя руками. У неё нет времени на такие фантазии. И это не говоря о искалеченной жизни. Ей даже думать не о чём не стоит, кроме спасения Кейда. Чувство вины легло непомерным грузом на плечи.

Рейез расправил плечи и выпрямился.

— Я родом из очень далёкой страны, и это традиционное одеяние, — сказал он. — Наш национальный наряд.

— Обалдеть. В нём вы похожи на джинна. Круто!

— Ладно, пора спать, — прощебетала она и схватила Кейда.

— Спасибо, — сказал Рейез с лёгким поклоном. — И спокойной ночи. Пусть твои сновидения будут светлыми.

Селена отправилась укладывать брата в постель, а когда вернулась, застала Рейеза за изучением её книг. Она позволила себе на мгновение полюбоваться суровым, мрачным и задумчивым профилем. Пред ней стоял самый великолепный мужчина. Руки чесались схватить фотоаппарат и запечатлеть его.

— Спасибо.

Он пригвоздил её взглядом. Пламя, казалось, снова замерцало в тёмных омутах.

— За что?

Находясь под этим пристальным взором, вдыхая экзотический аромат сандалового дерева с нотками дыма, стало трудно думать или говорить. Она сглотнула и выдавила:

— Спасибо за суп. За милосердие и доброту к моему брату, несмотря на... — Она остановилась и снова сглотнула. Затем сплела пальцы замком, ощутимый холодок на кончиках помог успокоить расшатанные нервы. — Я искренне сожалею о содеянном.

Он медленно кивнул.

— Почему ты это сделала?

Тихий вопрос успокоил разум, заставил сосредоточиться.

«Вот он. Мой единственный шанс».

— Это долгая и довольно запутанная история, думаю, нам лучше присесть.

Рейез отодвинул в сторону свёрнутый плед и присел рядом на потёртом диване.

— Очень красочный.

Она уставилась на вязанный радужно яркий «афган[12]». Пряжа от времени выцвела, а стежки растянулись, но плед оставался для неё самым любимым.

— Спасибо. Мама связала его для меня на Рождество, — ответила Селена взволнованно и сглотнула. — Он очень старый.

Несмотря на довольно приличное расстояние между ними, Селена остро ощущала исходящий от его тела жар.

Рейез сидел, сцепив ладони на коленях. Селена заметила вены на тыльной стороне больших рук и мозолистые кончики пальцев.

«Каково провести губами по этим венам и почувствовать ответные ласки?»

От такой мысли пересохло в горле.

— Пить хочется, — прохрипела она, приподнимаясь. — Тебе что-нибудь принести?

Он одной рукой мягко толкнул её обратно на диван. А в другой уже держал две стеклянные зелёные бутылки с охлаждённой водой. Навороченной марки.

«Да, конечно. Джинн. Чему я удивляюсь?»

Селена схватила бутылку, открыла и сделала большой глоток.

— Спасибо. Так обычно начинаются сказки — Единственный способ рассказать их историю — спрятаться за показным легкомыслием. — Женщина встречает прекрасного принца. Они влюбляются друг в друга. Он забирает её в свой замок, спасая от тяжёлой жизни. — Их мать, уставшая в одиночку растить детей, сочла Уоррена своим спасением.

— Что случилось потом?

Поначалу всё было замечательно, и Уоррен законно усыновил их.

— Он оказался злым отчимом. — Она пожала плечами.

— Где твой родной отец?

— Не уверена, знала ли мать, кто он. И если честно, мы никогда о нём не говорили. Думаю, она вряд ли помнила отца Кейда. — Селена вздохнула и запустила пальцы в волосы. — Моя мама отчаянно хотела найти сказочного принца, который спасёт её и подарит перевязанную бантом сказку.

Селена отпила немного воды и продолжила.

— Если она с кем-то жила, этот мужчина ставал для неё центром вселенной. Но стоило ему исчезнуть, мама быстро находила замену. А потом снова зацикливалась на новом мужчине.

В комнате повисло молчание. Селена подняла подбородок и заглянула ему в глаза.

— Она не была шлюхой, — запальчиво воскликнула Селена. — Просто до последнего оставалась вечной оптимисткой.

Рейез не отвёл взгляда.

— Вероятно, вам с Кейдом пришлось не сладко.

— Да. — Она потупила взор. Некоторые «дяди» видели в детях удобные боксерские груши, другие хотели чего-то похуже. Она старалась обезопасить себя и брата, насколько могла. Они нашли тайные укрытия и разработали стратегию отступления. Но, в конце концов, она не смогла защитить Кейда или себя от Уоррена.

— Матери не стало, когда мне исполнилось тринадцать, а Кейду — два, и именно тогда начались странности. — Селена нервно теребила свисающую с футболки нитку.

Рассказ подошёл к самой сути проблемы. Ком подкатил к горлу от страха. Поверит ли он ей? Однажды, когда она поделилась этой историей с милым учителем, её отвели к психиатру, чтобы помочь справиться с утратой и разыгравшимся воображением. А Уоррену все кинулись сочувствовать.

Она выпила ещё воды, чтобы заглушить горькие воспоминания.

— Я потеряла сознание после похорон, на поминках, — сказала она срывающимся голосом. — Всё списали на стресс и летнюю жару. Понятное дело, я была расстроена, а в июне в Хьюстоне жарко. Но много лет спустя, узнав правду об отчиме, я поняла, он что-то подсыпал в мой напиток.

Рейез посмотрел на неё с сочувствием и обхватил рукой левую ладонь. Его тепло прогнало холод в душе и успокоило.

— Что произошло дальше?

— Я проснулся в сумерках в своей постели. Уоррен сидел на стуле рядом со мной. Он не потрудился включить свет, поэтому его лицо было сокрыто во мраке. Я до сих пор помню, как испугалась, пока он не справился о моём самочувствии. Знакомый голос успокоил. — Она покачала головой и печально улыбнулась. — Я была такой наивной.

Рейез ответил лёгким пожатием.

— Ты была ребёнком.

Селена кивнула. Он прав. Уоррен обманывал общественные массы, владел большими деньгами и магией, у тринадцатилетней девчонки не было ни единого шанса противостоять ему и хитроумно сплетённым заговорам.

— Неважно, но на одной из моих ладоней был порез, от которого отчим просто отмахнулся, а я чувствовала слабость, словно пришла в себя после тяжёлой болезни, а не обычного обморока.

Прервавшись, она отпила ещё воды.

— После этого на разных частях тела, обычно скрытых одеждой, стали периодически появляться таинственные порезы, — продолжила она. — И чаще всего, после обмороков.

Селена быстро перешла к следующему важному событию.

— Потом, когда мне исполнилось пятнадцать, он превратил меня в доппельгангера.

Она пропустила подробности о том, как её отвели в секретную мастерскую Уоррена, спрятанную глубоко под домом, раздели догола, связали и накачали галлюциногенами. После чего началась череда заклинаний, боли и крови. Селену замутило при воспоминании каждой грёбанной детали. Слишком мучительной и личной, чтобы с кем-то поделиться.

Девушка, вошедшая в ту комнату, осталась там в ловушке. А ушла бледная тень с историей, в которую никто бы не поверил, и сотканной из лжи жизнью.