Мефистон. Город Света

Глава 5

Дневной Склеп, Аркс Ангеликум, Ваал

Даже спустя десятилетия службы в либрариуме Кровавых Ангелов Антрос до сих пор замирал на пороге Дневного Склепа. Вместе с Мефистоном он пересек весь Империум и повидал такое, отчего раскололся бы разум смертного. Но истинное смирение он чувствовал лишь тут, в крепости-монастыре собственного капитула. Склеп вмещал личную библиотеку Мефистона и был построен с таким размахом и великолепием, что напоминал творение скорее природы, чем человека. При действии обычных законов физики его размер был бы просто невозможен, ведь этот зал был гораздо больше даже вмещающего его либрариума, и внимание любого шагнувшего внутрь приковывала статуя Сангвиния, столь огромная, что кафедральный собор показался бы ничтожно малым. Из груди статуи били лучи солнечного света, переливающегося среди колонн парящих пылинок и сверкающего на трех граненых монолитах, что висели в воздухе над вытянутой ладонью Ангела.

Войдя в зал, Антрос сбросил оковы гравитации и воспарил мимо изгибов статуи вслед за Мефистоном, направившимся к одному из трех громадных кристаллов. После встречи с пленным созданием Властелин Смерти приказал Рацелу приготовить корабль «Клятва на крови» и собрать обещанную командором Данте ударную группировку. Луций намеревался вернуться в личные покои, чтобы подготовиться к путешествию, но старший библиарий приказал ему помочь в поиске знаний о создании, именуемом Дромлах.

— Вы верите тому, что сказала эта тварь? — спросил Антрос, пока они летели к трем драгоценным камням. — Что где-то есть галактическая звездная змея?

— Уверен, Великий Разлом извергает созданий и похуже, — покачал головой Мефистон. — Но если бы этот кошмар существовал так долго, как утверждают, то мы бы уже с ним столкнулись.

Когда они поднялись к первому из монолитов, Антрос вновь поразился его величине. Камень напоминал отполированный рубин, но размером с грузовой транспортный корабль и окруженный сонмами крылатых сервиторов и сервочерепов. Мефистон направил его к ограненному золотом проему в стене, и гравитация вернулась, опустив библиариев на покрытый мозаикой и застеленный коврами пол. Старший библиарий отмахнулся от спешащих навстречу кровников и пошел через вестибюль к широкому восьмиугольному залу, чьи стены окружали книжные полки, вздымающиеся к далеким сводам на сотни метров. Оттуда доносилось приятное шуршание — знак прилежной работы сервиторов, что удерживали механическими руками книги и переписывали информацию с ветхих страниц на постоянно выпускаемые из их грудных клеток инфополотна. Находились там и смертные слуги, схоласты и рубрикаторы, что трудились, согнувшись над столами, или взбирались по лестницам, составляя каталоги и восстанавливая записи.

Мефистон зашагал по износившимся за эпохи коврам прямо к нише на дальней стороне зала, не обращая внимания ни на что.

— Однако вы выглядели довольным, — заметил спешащий за ним Антрос. — Я видел, как вспыхнули ваши глаза, когда существо упомянуло Дромлах.

Когда они вошли в альков, Мефистон отослал прочь работавших там слуг и взмахом руки показал Луцию на одно из кресел за столом. Сам же старший библиарий принялся раскладывать перед ним книги, разнящиеся от солидных фолиантов в позолоченном переплете до изданий серийного выпуска.

— Важно само название, — ответил он, садясь напротив Луция, и открыл книгу. — Однако оно означает не то, что считает Октокальвария. Какую бы злую шутку она ни пыталась сыграть, реальность совершенно иная. — Он помедлил и выглянул из ниши в основной зал.

— Оракулист. — Слово прозвучало тихо, но Луций ощутил разнесшееся по залу психическое эхо. Мефистон кивком показал Антросу на разложенные перед ним книги. — Ищи любые упоминания Дромлах или дромлахов и найди связь.

Луций посмотрел на стол и лишь тогда понял, что старший библиарий дал ему не навигационные трактаты и звездные карты, а книги по сравнительному религиоведению. Пожав плечами, кодиций приступил к делу и начал пролистывать алфавитные указатели и оглавления, оставляя заметки на листке. Луций глубоко погрузился в работу, сверяя тексты и перечитывая их, ища все, что связывало разные описания Дромлах. Вскоре он заметил проступающее сходство. В любой поклонявшейся Дромлах или страшившейся ее культуре было верование о том, что это существо подобно живым вратам, пути из реального мира в загробный. Однако, кроме этого, едва ли что-либо могло подсказать, как пересечь Великий Разлом.

Раздался быстрый шелест искусственных крыльев, и появился сервитор, несущий металлический поднос. Мефистон принял из его рук эфемериду и положил на пол рядом с мраморным столом, склонился над ней и начал водить пальцем по узорам. Так продолжалось несколько часов. Старший библиарий внимательно читал и иногда стилусом выводил новые заметки.

— Ты нашел какие-либо упоминания Дромлах в имперских архивах? — наконец спросил он.

Нахмурившись, Луций посмотрел на него, собираясь поинтересоваться, зачем Мефнстону потребовалась его помощь в освежении памяти. Он ведь знал все до строки…

— Здесь есть и новые тексты, — ответил Властелин Смерти, предугадав вопрос. — О них я знаю лишь из вторых уст.

Антрос кивнул и, подняв одну из небольших книг, протянул ее старшему библиарию:

— Здесь говорится о флотилии эксплораторов, возглавляемых магосом Стромгреном. Они упомянули это название в своем последнем сообщении.

— Последнем?

Антрос забрал книгу и пролистал до нужной страницы, указав на запись.

— Флот пропал. Он исчез в… — Луций нахмурился. — Неужели это правильная дата? Еще до возникновения Империума.

— Конечно. Жрецы Марса рыскали по Галактике еще до Великого крестового похода. За такой вопрос Рацел тебя выбранил бы. Где пропал флот?

— Говорят, его видели в последний раз входящим в регион под названием Крониумский залив, — пожал плечами Луций. — Возможно, сейчас это название забыто.

Мефистон уставился на Антроса:

— Мой господин?..

Похоже, Мефистон не расслышал. Теперь он глядел не на Луция, но сквозь него. Суровое истощенное лицо расслабилось, на миг став таким же мертвенным, каким оно было до преобразования Мефистона техножрецами. После долгой минуты тяжелого молчания взгляд Властелина Смерти вновь сконцентрировался на библиарии.

— Понятно, — сказал он, и его голос опять приобрел жесткий тон, который он использовал, когда сосредотачивался на кровавом ритуале. Мы к чему-то приближаемся.

— Да?

Мефистон кивнул и, подняв на стол эфемериду, указал на несколько символов на ее поверхности.

— Дромлах здесь упомянута только пару раз, а вот Крониумский залив — куда чаще. — Он поднялся и быстро зашагал в главный зал. Антрос поспешил за ним. Взяв новые книги, Мефистон вернулся в нишу. — Ищи любые упоминания этого залива.

Вскоре проступила занимательная картина. Несколько имперских флотов писали о Крониумском заливе, но всякий раз это оказывалось их последним сообщением.

— Итак, корабли входят туда и не возвращаются, — произнес Властелин Смерти, высекая новые заметки.

— И происходило это еще до рождения Империума, — добавил Луций, чувствуя, как участился его пульс.

— Взгляни сюда. — Мефистон передал Антросу раскрытую книгу. — В том же районе исчез флот ксеносов, считавших, что загадочное место стерегут боги, коих они называли «дромас».

По мере исследования стало ясно, что все цивилизации вблизи Крониумского залива боялись создания по имени Друмус, Дромос или чего-то в таком духе.

— Столь схожие мифы обычно не возникают случайно, — протянул старший библиарий. — Возможно, некто или нечто желает отвадить людей от залива, — прищурившись, он взглянул на заметки. — Имя чудовища — лишь ширма. Там расположено нечто важное, поэтому исчезают корабли. — Он откинулся в кресле, стуча пальцами по столу. — Так что у нас есть цель, Антрос. В этой аномалии, должно быть, находится наш путь через Великий Разлом. Мы отправимся в залив, как только Рацел сообщит, что «Клятва на крови» готова.

— Но, мой господин, мы опираемся лишь на слова той твари. Она назвала вам имя Дромлах, явно желая, чтобы мы узнали о заливе. — Луций покачал головой. — Если поклоняющийся Хаосу ксенос хочет, чтобы мы прибыли туда, стоит ли нам это делать?

— Я знаю цену этому созданию, — отмахнулся Мефистон. — Оно думает, что читает мой разум, но все иначе. Я раскрыл лишь толику своей силы, но тварь понятия не имеет, кто я на самом деле. А я прекрасно понимаю, что такое Октокальвария. Я раскрыл все ее уловки и ухищрения, и знаю, зачем был этот намек. Отродье думает, что подтолкнуло меня к гибели. Верит, что Дромлах — настоящее божество, которое поглотит меня, и что я никогда не пересеку Великий Разлом и не доберусь до Сабассуса.

Мефистон склонился над столом и пристально поглядел на Луция. На этот раз на библиария обрушилась вся тяжесть его взора.

— Она ошибается.