Остров четвёртый. Обитель жизни

Борис со своей стороны смог выстоять, шестопер вращался, как пропеллер, перемалывая наступавших, я тоже смог их задержать. А вот с фланга они прорвались. Последние минут десять, до того, как солнце окончательно взошло, наш отряд потонул в потоке тварей.

Потом всё стихло, тишина стояла такая, что слышен был треск огня в ста метрах от нас. Трупы, что валялись по кругу, начали испаряться, превращаясь в чёрный дым, который тут же сносило ветром. А мы начали считать потери. Часть отделалась лёгкими ранениями. Я сам получил несколько рваных ран на груди и левом плече, кольчуга против когтей не устояла, но раны к счастью были неглубокими, а кровотечение удалось быстро остановить. Игорь отделался сотрясением мозга и большой ссадиной на лбу, Марине прилетело в голову, но, опять же, всё окончилось парой синяков и длинной царапиной. Борис не пострадал вообще, его броня оказалась непробиваемой. Но были и те, кому досталось от души. Даша была изорвана с ног до головы, лёгкий доспех её подвёл, кровавые раны покрывали всё тело, кожа и куски мяса свисали с неё лохмотьями, а сама она не приходила в сознание. Борис взвалил раненую на плечо, мы собрались выступать, но тут вспомнили:

— А где Ксюша? — этот вопрос задали одновременно трое.

Быстрый поиск дал результат. Девочка нашлась за обугленным стволом дерева, состояние было ещё хуже, чем у Даши, её буквально порвали на части. Правая рука висела на сухожилиях, половина головы была ободрана, правый глаз вытек, а рёбра слева сломаны и вдавлены в тело. И, тем не менее, в ней ещё теплилась жизнь.

— Жива, — побледневшими губами произнёс Алик и начал доставать зелья. — Нужны носилки, если успеем до моста, спасём.

Носилки соорудили наскоро, использовав древки алебард, а по склону бежали, как спринтеры, рискуя растрясти раненых и вызвать у них новое кровотечение. Мост всё вылечит, надо только успеть.