Волчий дурман. Не моя луна

Они служили вместе.

Прошли через многое и до последних дней жизни папы сохранили верность своей дружбе.

Дядя Калиб был рядом в самые тяжелые дни болезни папы, поддерживая не только его, но и меня… И он взял на себя организацию похорон, когда папы не стало.

Они держались крепко за руки до последнего вздоха папы.

Я знала, что никогда не забуду, как дядя Калиб рыдал на могиле отца.

Как дрожали его руки и голос, когда его попросили сказать последние слова.

Как он проговорил, что думал, будто не будет боли сильнее, чем после смерти его дорогой жены.

О такой дружбе можно было только мечтать.

Килан был старшим ребенком в семье дяди Калиба.

Высоченный (почти два метра!), чертовски обаятельный, с шикарной улыбкой и большими глазищами — в любой компании и на любом снимке Килан становился центром всех взглядов и притяжения.

Наглый, харизматичный и уверенный в себе, он и меня покорил с первого взгляда, даже когда мне было всего лишь семь лет.

Кажется, я влюбилась в него сразу же, как только увидела на фото — с иссиня-черной челкой, которая свисала на эти обжигающие глазища, в которых запросто можно было утонуть.

Не знаю, почему меня никогда не настораживало, что каждый год дядя Калиб приезжал к нам в гости один.

А ведь должно было.

Может, сейчас мое сердце не было бы разбито, а жизнь растоптана.

Пока Килан служил в армии, не проходило и часа, чтобы я не молилась за него.

Чтобы он вернулся живым и невредимым.

Он вернулся. Живым.

Но папа долго не говорил мне, что после службы в горячих точках у Килана были психологические проблемы, которые не смогли решить сразу.

Со временем и это решилось, и мне казалось, что снова всё идет хорошо.

Какой же глупой и наивной я была, когда видела на очередном фото на странице в «Инстаграме» своего красивого жениха в компании кучи девушек.

Я убеждала себя в том, что это всего лишь знакомые и, скорее всего, так развлекаются его друзья, которых я не знала лично, но каждого знала по тем же многочисленным фото.

Все они были золотой волчьей молодежью.

И тогда мне казалось, что я смогу стать им ровней и вписаться в эту хоть и загульную, но явно дружную компанию.

Первой младшей сестрой Килана была Катрина.

Она была младше на пару лет.

Такая же эффектная и красивая, как ее брат, — с черными волосами и невероятными черными глазами. Не настолько высокая, как брат, но изящная и стройная, словно пантера.

На первый взгляд она создавала впечатление довольно высокомерной и знающей себе цену особы. На фотографиях в том же знаменитом волчьем клубе, куда не пускали людей, Катрина появлялась редко, но если и была, то не заметить ее было просто невозможно.

Правда, она никогда не улыбалась и выглядела строго и холодно.

Наверное, поэтому я немного опасалась Катрины, хотя и любила ее всей душой.

В отличие от озорного и неугомонного брата, она казалась строгой и очень здравомыслящей. И это мне очень нравилось.

Дядя Калиб рассказывал, что Катрина очень сильна в точных науках и хотела в свое время стать ученым. Впрочем, заучкой девушка совсем не была — выглядела всегда стильно и подчеркнуто сексуально. А еще обожала красную помаду.

Кирти была самой младшей в семье Блэкхаус.

Но самой милой и нежной.

Возможно, она была еще слишком маленькой, но в ее глазах не было ни этого озорства и желания делать всё наперекор, какие были в Килане. Не было холода и отрешенности, как у Катрины.

Дядя Калиб любил повторять, что она копия его погибшей жены, которая умерла при родах, когда родилась крошка Кирти, словно ее душа перешла дочери. Как и многие черты внешности.

Даже в том, как сидела девочка сейчас, было столько изящества и душевного благородства, что сердце наполнялось теплом и светом от ее присутствия рядом.

Однажды дядя Калиб был очень расстроен, когда приезжал к нам домой.

Он рассказывал папе о том, что кто-то из его помощников на кухне шептались о смерти его супруги, упомянув, что если бы она не родила Кирти, то была бы жива. Девочка услышала это и потеряла покой… С тех пор малышку мучили кошмары, а если она засыпала, то просыпалась в слезах. Она стала винить себя в смерти мамы, что было просто ужасно.

Конечно же, тех помощников наказали и уволили. Мэгги даже поколотила их, однако вернуть время вспять и стереть страшные слова из это миленькой головки уже было невозможно.

Может, поэтому даже сейчас красивые темные глаза Кирти казались мне такими проникновенными и печальными, хотя девочка смотрела на меня с интересом.

— Меня зовут Кирти, — она улыбнулась, протягивая мне руку, и я пожала ее с улыбкой, кивнув:

— Я знаю. А я…

— Дева. Я тоже знаю. Прости, кажется, я пришла слишком рано, но мне очень хотелось увидеть тебя.

Девчушка говорила мягко, но на удивление откровенно, заставляя меня улыбаться и любоваться ею.

— Я буду рада видеть тебя каждое утро и весь день, Кирти.

Дверь в комнату приоткрылась, и в нее заглянула Мэгги — пожилая, но очень шустрая женщина, которую я увидела вживую впервые вчера вечером.

— Всё-таки прошмыгнула сюда, непоседа, — покачала она головой, поманив за собой Кирти, но в ее глазах было обожание и доброта. — Разбудила тебя, Дева?

— Нет-нет, всё в порядке.

Женщина вошла с кучей каких-то пакетов, аккуратно поставив их возле кровати.

— Здесь новая одежда на первое время. Туалетные принадлежности и всё, что тебе может понадобиться, дорогая. Если нужно что-то еще, можешь сказать мне, Калибу или Килану. Умывайся и спускайся на кухню, будем завтракать.

— Спасибо, — пробормотала я хоть и с улыбкой, но чувствовала себя крайне неловко, что из-за меня у дяди Калиба теперь было столько дополнительных проблем.

И снова в голове появилась мысль: а может, зря я послушала ту рыжеволосую девушку и испугалась? Может, не было ничего страшного в том, что я бы осталась рядом с Дарком?

— Идем, душа моя. Поможешь мне на кухне, — поманила Мэгги за собой Кирти, и та легко соскочила с кровати, помахав мне белой ручкой:

— Мы ждем тебя на кухне, Дева.

— Скоро буду.

Их приглушенные шаги раздались в коридоре, и я снова улыбнулась, будучи не в силах сдержать умиление и трепет, когда услышала их голоса.

— Разве я не верно поступила, няня? Дева впервые в нашем доме, мне казалось, что ей станет легче, если я приду и подружусь с ней. Мне было бы страшно оказаться в чужом доме и ничего не знать.

— Конечно, верно, бусинка моя! Я думаю, вы отлично подружитесь и найдете общий язык.

— Мне нравится Дева. Она совсем не похожа на прошлых подружек братика.

— Конечно, не похожа! И слава волчьим богам!

После этих слов мой вздох был долгим и сдержанным.

Подружки Килана!

Видимо, многочисленные и весьма яркие.

Думать об этом совсем не хотелось, потому что в груди и без того было больно.

Казалось бы, надо радоваться, что большеглазая и наглая любовь всей моей жизни решил-таки вспомнить обо мне в самый неподходящий момент и даже отвоевал у другого волка, вот только радости не было совсем.

Я надеялась, что скоро эта его спесь сойдет на нет и он отпустит меня с миром решать все мои проблемы самостоятельно.

С этими мыслями я отыскала в многочисленных пакетах банные принадлежности, большое белоснежное полотенце и решила быстро принять ванну, чтобы смыть с себя прошлый день.

Ванная комната оказалась просто огромной!

По величине такая же, как спальня, в которой я провела эту ночь.

Особняк семьи Блэкхаус явно был построен довольно давно, но стараниями дяди Калиба в нем совершенно не чувствовалась древность: не было никакой лепнины, излишней помпезности и роскоши, данной для аристократов.

Стиль всего особняка (вернее, той его части, которую я успела увидеть вчера и видела до этого) был очень лаконичным, но невероятно уютным.

Вот и в ванной комнате был современный кафель с теплым полом, по которому было приятно ступать.

Была душевая кабина, а еще два больших окна, выходящих в сад, и почему-то два умывальника с овальными зеркалами над ними.

Но здесь была и очень милая деталь из прошлого — винтажная ванна, любовно созданная словно из единого большого куска молочного камня с розоватыми прожилками.

Нежнейшая и просто прелестная деталь, которая тут же привлекала взгляд.

Из-за теплого пола поверхность ванны была такой теплой и гладкой на ощупь, что побороть искушение оказалось просто немыслимым.

Я тут же набрала в ванну воды, добавив немного пены, и с каким-то особенным блаженством сбросила с себя одежду, чтобы погрузиться в теплую воду.

Идеальное начало дня!

Я наконец расслабилась, про себя отмечая, что сама ванна довольно миниатюрная и явно когда-то принадлежала какой-то девушке. По той простой причине, что мужчины (особенно волколаки!) в нее просто не поместились бы.

И всё было великолепно, пока неожиданно сбоку не раздался знакомый, когда-то обожаемый голос с легкими хрипящими нотками:

— С добрым утром, Дева.