Предсказательница судеб

Глава 18

После сытного обеда направилась в библиотеку, но дойти до неё не успела. Магические путы связали меня по рукам и ногам и я оказалась втянутой в тесное помещение, которое уже несколько лет никто не использовал. На отодвинутых к стенам партах лежал толстый слой пыли, а окна были закрыты шторами. Я испуганно воззрилась на Майику и её подружек, которые обступили меня со всех сторон. Глаза девушек блестели от неприкрытой злости и не обещали ничего хорошего. Мурашки плохого предчувствия пробежали от затылка по спине вниз.

— Чего ты хочешь, Майика? — спросила я, стараясь чтобы мой голос звучал уверенно.

— Чего я хочу? — заливисто рассмеялась она. Её прихвостни вторили ей, похрюкивая от смеха. Леди… — Я хочу показать тебе твоё истинное место!

— Какое моё место, Майика? С чего ты взъелась на меня? — устало прикрыв глаза, спросила я. — Я ничего не делала тебе!

— За то самое! — девушка не гнушалась рукоприкладства. Хлёсткая пощёчина опустилась на мою левую щёку.

Голова с силой мотнулась в сторону. Нижняя губа треснула по середине и начала кровоточить. А острые ноготки эльфийки оставили глубокую царапину на виске и чувствительной коже ушка. Слёзы унижения и боли против воли навернулись на моих глазах. Из-под растрёпанных прядей волос, которые упали на лоб и мешали обзору, увидела, что Майика трясёт рукой, которой нанесла узор. Больно принцессе.

— То самое — это что? — я выше вскинула голову. — Твоя зависть?

— Какая зависть? — голос девушке стал немного визгливым, а глаза забегали по помещению, подтверждая мои догадки.

— Элементарная зависть, Майика… Привыкла быть маленькой папиной принцессой и главной достопримечательностью балов? — улыбаться было больно — щека саднила, а губы тянуло. — Хотела стать местной любимицей? Хотела, чтобы все рот от восхищения открывали, едва завидев тебя? Чтобы оценки тебе ставили не за знания и умения, а за красивые зелёные глаза?

— Закрой рот! — кулаком девушка бьёт в живот. Больно. Кажется, что меня режут пополам. Я стиснула зубы, чтобы стон боли не вырвался изо рта.

— Или думала, что твой папа всех здесь подкупит? Всех запугаешь и они будут бегать перед тобой на задних лапках? — ехидно спросила я.

— Я сказала закрыть свой рот! — в голосе Майики слышались гнев и слёзы.

Более сильный удар приходится по рёбрам. На несколько минут в глазах темнеет, и я теряю способность дышать. Но бабушка говорила, что всегда нужно идти до конца. Во чтобы то не стало.

— Думаешь, что твои подружки такие любящие и заботливые? Слышала бы ты, как они моют тебе кости за спиной. Честно говоря, я потешилась, — девушки, которые до этого молча наблюдали за нашим диалогом, дёрнулись.

— Она всё врёт, Майика! — начала лебезить Лекария. — Не было ничего подобного. Она хочет нас с тобой поссорить.

— Они просто бояться твоего папочки… Особенно мне понравилась твоя фраза, Анитта: «Жду, когда эта тварь длинноухая сдохнет!». Так по-дружески! А главное — честно!

На этих словах Анитта бросилась ко мне и начала лихорадочно наносить удары ногами — по лицу, по плечам, по животу и голове. Я потерялась в боли. Я чувствовала противный запах крови на языке.

— Прекрати! — холодно бросила Майика. — Я сама!

— Давай, покажи своим цепным собачкам, как правильно бить живых людей… А! Простите! Я же не имею права зваться эльфом! Я же слуга! Ничтожество!

— Да! Ты действительно ничтожество, — рассмеялась Майика. — Такие отбросы общества могут только с лошадьми в одном хлеву второсортную еду жрать!

— Какие мудрые речи ты говоришь, — стараясь удержать остатки сознания и не обращать внимания на сильное головокружение, выплюнула я. — С лошадьми проще общаться, чем с такой ослихой, как ты…

Я не могла объяснить зачем я так откровенно нарывалась. Но я больше не могла молча терпеть эти необоснованные насмешки. Побьют? Да и ладно! Лишь бы не убили…

Видно действие магии ослабило своё действие. Путы исчезли, а я повалилась на грязный пол. Сквозь пелену перед глазами увидела, что совсем рядом валяется толстая длинная палка. Я почти дотянулась до неё, когда чья-то нога пригвоздила мою руку к полу. Послушался хруст. Боль быстро распространилась от самых кончиков пальцев до плеча. Больно. Мамочка! Как же больно! С глухим стуком уронила голову на пол и беззвучно зарыдала. Я не смогу так вынести это, бабулечка! Сейчас я хочу умереть. Прямо здесь. Новые и новые удары наносили мои мучительницы, оставляя синяки, ломая кости. Физическая боль отступила куда-то на второй план. Сейчас больше болела душа. Мне казалось, что огромный тяжёлый булыжник положили мне на грудь. И он давил… давил… давил… Мешал дышать. Я сглотнула солёную от слёз и крови слюну. Показалось, что я проглотила бабушкин набор иголок для шитья. Этот колючий ком застрял в горле. Это была боль одиночества. Боль тоски. Кроме Гриса я здесь ни с кем не общалась. Врала другу о том, что всё хорошо… но мне было плохо. Невыносимо плохо… Боль из-за того, что мой истинный играет со мной в странные игры… из-за того, что когда мне так плохо, его нет рядом… из-за того, что родные далеко.

Девушки решили, что я потеряла сознание и ушли, оставив меня лежать на холодном полу…