Мой совсем неласковый джинн

— Ну, ты знаешь, как прямо сейчас все исправить, — на полном серьезе произнес собеседник, но уже пару мгновений спустя, не выдержав моего ошарашенного вида, громко расхохотался и задорно добавил: — Да шучу я! Не смотри на меня так. Ох, Вера. Ты всегда все так серьёзно воспринимаешь?

— Стараюсь, — честно призналась я.

— Хм, пора с этим что-то делать, — продолжая улыбаться, пожурил меня приятель.

— Ты правда не сердишься? — решила уточнить на всякий случай я.

— Правда. В конце концов, тебе не обязательно разделять мои желания. И если мне чего-то очень хочется, это совсем не значит, что ты должна хотеть того же. И уж тем более не собираюсь идти на принцип и жертвовать твоим обществом из-за своих хотелок. Поэтому давай поступим так. Что было, то было. Это ни тебя, ни меня ни к чему не обязывает. Поэтому останемся просто друзьями. Как тебе такая идея?

Обалдеть! А ничего, что это вообще-то должна была быть моя фраза? Но в слух я это, естественно, не сказала. Поэтому, продолжая пребывать в лёгком шоке, лишь утвердительно кивнула.

— Вот и хорошо. Рад, что ты согласна, — довольно произнес Ярослав. — В таком случае как насчёт дружеского похода в кино на следующей неделе? Обещаю больше не приставать и не делать никаких грязных намеков. Могу даже не прикасаться, если хочешь.

— Слав, зачем тебе все это? — уже начиная подозревать неладное, спросила я.

— Как зачем? — кажется абсолютно искренне удивившись, спросил собеседник, прежде чем самому приняться отвечать на свой же вопрос: — Чтобы общаться и хорошо, весело проводить вместе время. Разве не для этого нужны друзья?

— А как же твои чувства ко мне?

— Насчёт них не беспокойся. Это моя проблема.

— А тебе не кажется…

— Не кажется. Вер, все нормально. Насильно мил не будешь. Я понимаю. И принимаю.

— Ну ладно, — протяжно произнесла, окинув парня с ног до головы задумчивым взглядом, стараясь представить какого мне будет теперь гулять с ним, как с другом.

— Так ты согласна сходить в кино на следующей неделе? Попкорн там и все дела?

— Наверное, — будучи не до конца уверенной, что приняла правильное решение, отозвалась я.

— Отлично! Тогда, может, дашь мне свой телефон, чтобы мы могли созвониться и вместе решить, на какой фильм пойти?

Я продиктовала Славе свой номер, после чего мы ещё раз крепко обнялись и, пожелав друг другу хорошей ночи, разошлись.

И только уже снимая в прихожей куртку, я заметила в одном из её карманов крошечную белую коробочку, перевязанную яркой красной лентой. Присев на стоявший здесь же в коридоре пуфик, развязала бант и открыла крышку.

Внутри обнаружился браслетик из разноцветных конфет вместо бусин. Вроде бы ничего особенного. Невинный подарок — шутка, если бы одна из них не отличалась так сильно от остальных. Причем не только размером. Кажется, она была серебряной. Так и оказалось. При более тщательном рассмотрении я даже пробу на ней обнаружить умудрилась. Красивая блестящая подвеска с матовыми звёздами разной величины. Красота необыкновенная, которая подойдёт как для ношения на шее, так и на запястье.

За разглядыванием необычного подарка и жеванием конфет я даже не сразу заметила записку, что прилагалась к подарку. Аккуратно свернутая в трубочку, она лежала на самом дне коробки.

“Для самой красивой девушки на всем белом свете”.

Нейтральная фраза без каких-либо намеков и притязаний. Значит Слава догадывался, чем могла закончится наша сегодняшняя прогулка. И все равно мне это подарил. Что ж, учитывая текст послания, я не видела ничего страшного в том, чтобы принять этот подарок. Ведь, как поняла по словам парня, украшение также меня ни к чему не обязывало. Ладно, кому я рассказываю. Просто эта подвеска мне очень понравилась. Вот и ищу повод оставить её себе. Но сходить со Славиком в кино, дабы окончательно убедиться, что дружеские отношения его устраивают и он не будет больше ко мне приставать, все же стоит. Может даже его подарок одену. Посмотрим, как он на это отреагирует. А выдержит проверку, будем дружить. Но если все же сорвется…

Из стоявшей рядом сумки вновь раздалась уже знакомая вибрация. Тяжело вздохнув, вытащила её источник на белый свет и открыла, чтобы прочесть:

“Дружба? Серьёзно? Сама-то хоть веришь, на что согласилась?”

Отвечать не стала. Слишком много чести ещё перед какими-то там джиннами за свои решения оправдываться. Поэтому просто поднялась со своего места и, продолжая жевать конфеты, с ежедневником под мышкой отправилась на кухню ставить чайник.

Как выяснилось уже получасом позже при более подробном разборе того, что нам задали, домашнего задания у меня оказалось много. Настолько, что сделать все чисто физически я уже не успевала. Поэтому сосредоточилась на тех предметах, на которые неподготовленной являться было смерти подобно. Параллельно дожевывая свой поздний ужин, я сидела за вычислениями, стараясь решить уже пятую по счету экономическую задачку. Выходило так себе. Да еще и медленно. Но делать было нечего. Мне уже почти удалось собрать остатки работоспособных извилин в кучу, чтобы выдать решение, когда мой джинн, очевидно устав ждать, пока я сама отправлюсь спать, снова решил заявить о себе.

«Ты сегодня вообще ложиться собираешься?»

«Что, так не терпится отшлепать меня за непослушание?» — написала, решив немного отвлечься от учебы и переключиться на уже почти остывший к этому времени чай. А заодно попереписываться немного со своим персональным извращенцем.

«Я не бью женщин, если ты об этом. Разумеется, кроме тех случаев, когда их это возбуждает».

«Ага! Ты их просто убиваешь» — не удержавшись, поспешила напомнить я.

«Как уже говорил — это вынужденная мера».

«Мой герой! — съязвила в ответ, прежде чем добавить. — Если это все, что ты хотел сказать, я могу вернуться к учебе?»

«Не засиживайся».

«Джи, знаешь, что мне сейчас больше всего хочется?» — начиная злиться, поинтересовалась я.

«Послать меня куда подальше. Вот только я не уйду».

«Догадалась уже. А теперь сделай одолжение, отстать и дай закончить с домашкой».

«Ты так и не ответила на мой вопрос».

Р-р-р! Вот же прицепился. Ему там что, в своей параллельной реальности совсем заняться нечем, кроме как меня в этой доставать.

— Когда надо, тогда и лягу! — на сей раз не удостоив джинна письменным ответом, раздраженно выкрикнула я, закрыла ежедневник и снова сосредоточилась на так и нерешенном уравнении.

Примерно через час, кое-как справившись с заданием по экономике, устроилась на диване в компании конспектов, которые в кафетерии клятвенно пообещала самой себе еще раз просмотреть. Но уже минут через двадцать начала откровенно клевать носом. Не удивительно! Ведь часы показывали половину первого ночи. Странно, как мне вообще удалось хоть что-то сделать после двух смен в четырнадцать часов. Решив, что дальнейшее имитирование учебного процесса ни к чему хорошему не приведет, сложила все необходимое на завтра в сумку и отправилась в ванную комнату.

Приняв душ и одев свою любимую сорочку, чуть не мурча от удовольствия, забралась под одеяло, обняла подушку и… Я уже приготовилась потерять сознание, когда тишину квартиры вновь разорвал успевший стать ненавистным вибрирующий звук.

— Твою ж мать! Джи! — выкрикнула зло, нехотя вскочив с кровати и возвратившись в кухню за проклятой книженцией.

«Забыла про меня?» — поборов острое желание снова попытаться выкинуть ежедневник в окно, прочла на развороте.

— Забудешь тут, — буркнула, раздраженно швырнув блокнот на прикроватную тумбу прежде, чем снова забраться в теплые и мягкие объятия своих ночных друзей.

— Ты же знаешь, что произойдет, как только ты уснешь. Знаешь ведь? — услышала его голос, пребывая уже где-то на грани сна и реальности.

— Джи, может, не сегодня? Это был очень длинный день. Я так устала.

— Именно поэтому.

— Ты чудовище.

— Возможно. Но ты хочешь это чудовище так же сильно, как и оно тебя.

Отвечать не осталось ни сил, ни желания. Сон сморил меня раньше.

***

Уже сидя в машине, пыталась осмыслить все произошедшее со мной этой ночью. Сегодня Джи вел себя совершенно иначе. Грубо? Возможно. Дерзко? Да, пожалуй, это определение его поведению подходило куда больше. А ещё более открыто что ли. И много болтал. Странно, я всегда считала, что разговоры во время секса только отвлекают от самого процесса. Но не в этот раз. В случае с джинном они еще больше возбуждали, заводили. И пусть этот крайне странный половой акт на дереве был чем-то из ряда вон выходящим, стоило признать — мне все понравилось. Пусть в процессе я этого и не осознавала. Хотя желания повторять подобное у меня также не наблюдалось. Уже только потому, что в реале я с этого дерева точно бы почти сразу свалилась. Не говоря о других технических моментах. Во сне с ними же был полный порядок. Я словно лежала на ровной поверхности. Да, узкой. Да, шершавой. Но все же, если так призадуматься, то мало чем похожей на настоящую ветку. Короче, Джи снова оказался прав. Такого секса у меня ещё не было, и вряд ли когда-нибудь будет. Только если я сама не попрошу джинна повторить. А я этого точно делать не стану. В противном случае мои слова будут равнозначны признанию в том, что, даже не смотря на падение в конце, мне все понравилось. Не дождется, гад.

Также стоило хорошенько поразмыслить над словами мужчины о сопротивлении и том, что ему это понравилось. То есть изначально по сценарию на мне не было нижнего белья. Тогда откуда оно взялось? Или я сама себе его создала? Значит ли это, что в мире джинна не один он может колдовать и проворачивать свои фокусы, а и я тоже. Осталось выяснить, как именно у меня это получилось. Пока в голову приходил только один ответ — нужно просто очень сильно захотеть.

***

В аудиторию влетела уже со звонком. Быстро заняла первое попавшееся свободное место, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и, стараясь восстановить дыхание после довольно продолжительного бега по коридору, открыла конспект с лекциями.

Но сегодня, как на зло, преподаватель решил сперва устроить проверку. Благо пока она проходила в устной форме и по желанию. Дождавшись вопроса, на который знала ответ, подняла руку. Получив после точной формулировки определения ещё пару наводящих, кое-как справилась и с ними тоже. Обратно на свое место возвращалась с мыслями, чем бы теперь себя занять. По тому, как лектор что-то пометил после моего выступления у себя в тетради, поняла — сегодня моя персона его уже вряд ли заинтересует. А потому можно было смело вернуться к размышлениям о джинне, чья «лампа» мгновением позже тоже очутилась на столе.

Грызя кончик ручки и задумчиво косясь на свой ежедневник, я все пыталась понять, как же мне вести себя дальше с этим мужчиной. Ведь ясно же — у него были на меня какие-то планы. Вот только какие?

“Что?” — прочла, когда до того, как созрела для переписки, Джи сам дал о себе знать.

“Что что?” — решив над ним для начала немного поиздеваться, написала в ответ.