Я стираю свою тень — 6
![Я стираю свою тень — 6](/uploads/covers/2023-03-16/ya-stirayu-svoyu-ten-8212-6-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Сергей Панченко
- Жанр: Фантастика
Читать книгу "Я стираю свою тень — 6"
— Четверо? Вы их нашли?
— А вам какое дело? Вижу, вы про них тоже знаете.
— Однажды пересеклись.
— Вы же не француз? — Спросил мужчина.
— Нет.
— Тогда объясните мне, как вы научились разговаривать на нашем языке без намека на акцент. А я, поверьте, знал очень многих людей, кто всю жизнь положил на то, чтобы избавиться от него, но так и не достигли полного успеха. Зачем вам нужно было так знать язык?
— Природные способности, не более. Я дотошный, перфекционист.
— Врете. А ваши навыки рукопашного боя тоже из любви к перфекионизму?
— Да, и еще была причина, меня в детстве били хулиганы, поэтому я пошел на рукопашный бой. Теперь я бью хулиганов. Ну, вы сами все видели.
— Видел. Мы даже замерили скорость реакции, когда в вас выстрелил темнокожий парень.
— И что?
— Вы уклонились от выпущенной пули, когда между вами и пистолетом было не больше двух метров.
— А вспомнил, вы про того парня, которому я рассадил челюсть головой. Так это вышло случайно. Я понятия не имел, что он в меня стреляет. Чудо. Он, кстати, жив? Я что-то в горячке немного перестарался.
— Он нас не интересует. Нам интересны вы. Можете сколько угодно врать про вашу яхту и сломанный мотор, но мы знаем, что у вас нет никакой яхты, и зовут вас Гордей, а жену Айрис и у вас есть сын, Никас. Мы нашли ваш профиль в соцсети. Он старый и похож на настоящий. Потрудитесь связать вместе факты между вами тем, который изображен в профиле, и тем, которого мы видим. И каким боком к вам имеет отношение наша страна? Я облегчу вам задачу. Расскажите на кого вы работаете и какую цель преследуете?
Меня слегка потрясла его осведомленность. Я помолчал, обдумывая ответ. Рассказать правду? В неё все равно никто не поверит. Придумать то, что ему хотелось услышать, значит, навлечь на себя проблем. Еще решат умертвить по-тихому, чтобы без международного скандала. Он явно ждал, что я признаюсь в шпионаже.
— Меня послал российский криминалитет, установить связь с вашими уголовниками. Хотят построить совместный бизнес. Районы у вас тут все равно неблагополучные, как разница от чего в них люди вымрут. — Я решил, что за это признание меня не убьют.
— Наркотики?
— Наркотики и оружие.
— Каким образом вы хотели наладить трафик?
— А, хм, посредством телепортации. Через порталы мгновенного перемещения. — Произнес я и посмотрел на допрашивающего.
Он переварил информацию, понял, что я дуркую, встал и нервно заходил со своей стороны стола. Второй агент сохранял хладнокровие. Не двигался с места и буравил меня взглядом.
— Мы же все равно вытащим из вас нужную нам информацию, только вам от этого станет хуже. Не стройте из себя крепкого орешка, не таких кололи.
— А если я говорю правду? Вы же сами сказали, что мы появились из ниоткуда.
— Не морочьте голову. Я совсем не это имел в виду. Была ночь, поэтому камеры не зафиксировали, как вы оказались в этом районе.
— Знаете, почему нас, людей живущих на этой планете, до сих пор держат, как в животных в клетке?
— Кто нас держит? К чему этот нелепый вопрос? — Изумился агент спецслужбы.
— Потому что мы близоруки. Космос кишит разумной жизнью, а мы задаемся вопросом, есть ли другая разумная жизнь во вселенной. Люди живут даже на Луне.
— Какие люди? Вы что-то приняли?
— Обыкновенные люди, родом с Земли, но только не в первом поколении. Они смотрят на нас и смеются над тем, какие мы для них дикари. Вы для меня человек с уровнем воображения, как у стола, к которому меня приковали. Конечно, будь вы с прогрессивными задатками, этого разговора просто не было бы. Вас бы еще в детстве забрали в космос.
— Что ты несешь, идиот? Ты под кайфом? Руки покажи. — У агента заходили желваки.
Я вывернул руки, чтобы ему были видно, что они у меня абсолютно чистые.
— Ты принял наркотики, которыми хотел торговать? Это синтетика, героин?
Я демонстративно отвернулся от него и уставился в стеклянную стену. Поиграл с настройками изображения и понял, что могу увидеть тепловой контур трех человеческих фигур за ней. Чтобы заставить нервничать, я уставился прямо на них. Через некоторое время одна из фигур помахала рукой, чтобы проверить мою реакцию. Я попытался помахать в ответ прикованными руками.
— Кому вы машете? — Спросил меня агент.
— Тем троим, что стоят за стеной.
— Там никого нет.
— Вы хотите, чтобы я не верил самому себе?
— Я хочу, чтобы вы честно отвечали на мои вопросы.
— Нет, вы не этого хотите. Вам нужно, чтобы я соврал, будто я иностранный агент, или наркоторговец на худой случай. Вы этого ждете от меня, игнорируя то, что видели сами.
— Вы опять про это внезапное появление? Я пересмотрю запись, хотя заранее знаю, что не увижу на ней ничего такого, к чему вы пытаетесь меня склонить. Что вы, как цыганка пытаетесь загипнотизировать меня и сбить с пути. Со мной такие фокусы не пройдут. Я здесь и сейчас, и полностью контролирую каждую свою мысль. Зря я рассчитывал на нормальное сотрудничество. Следующий наш разговор может произойти в менее комфортных для вас условиях.
— А может и не произойти. — Мне захотелось позлить его.
— Что вы имеете… Поль, обыщи его. У него может быть вшита капсула с ядом.
Второй агент тщательно проверил мою одежду, каждый шов, каждую складку. Снял с меня кроссовки и проверил их подошву.
— Ничего. — Заключил он спустя четверть часа.
— Его надо переодеть. Не нравятся мне его намеки. — Агент отстегнул меня от стола.
Тот, который обыскивал, стоял чуть в стороне, держа руку под полой пиджака, наверное, на рукоятке пистолета. Я помахал скованными руками тем людям, которые следили за допросом через стену, прежде чем покинуть помещение.
Мы вышли в коридор, где меня перепоручили людям в темно-синей форме, мужчине и женщине.
— Подберите ему комплект белья и отправьте в одиночную камеру. — Приказал им агент, допрашивающий меня.
Я поник. Без взаимодействия с товарищами наши усилия по освобождению теряли эффективность. На побег, в случае удачного стечения обстоятельств, можно было уже не рассчитывать. Для таких вещей надо было сговориться заранее, чтобы не сбегать поодиночке. К тому же Михаил не имел таких способностей, как мы с Троем. Я очень надеялся на усилия наших женщин, которые умели использовать свои умственные способности неординарно.
Меня завели в комнату, похожую на душевую, только без кабинок. Прямо из стены на высоте дух метров торчала лейка размером с приличный подсолнух. Мужчина остался в коридоре, а со мной зашла девушка из-за сурового выражения лица, показавшаяся мне старше, чем могла быть.
— Раздевайся. — Приказала мадемуазель в форме. — Мойся, потом тебе выдадут одежду.
— А вы будете наблюдать за мной? — Поинтересовался я, увидев ее решимость остаться.
— Да, это моя работа. — Призналась она без тени смущения.
Я повздыхал, чтобы показать, как мне неприятно ее общество во время интимного процесса. Женщина не выражала никаких эмоций, прямо робот в человеческом обличье. Совсем не свойственное поведение для француженки.
— Вы замужем? — Поинтересовался я, скидывая трусы.
— Я не обязана разговаривать с вами. — Женщина приподняла подбородок.
— Значит, не замужем. Женщина не способная создать семью, находится в плену инфантильных мыслей о том, что это ее личный выбор, осознанное решение выбора свободы. На самом деле, это решение принято из-за слабости. Вместо того чтобы искать пути соприкосновения, слабый человек лелеет независимость, а это сделать намного проще. Все, что достается нам без труда, происходит от лени, потакания слабостям и глупости. Одинокая женщина — слабая женщина, равно, как и одинокий мужчина. Я не женоненавистник, если что.
— На меня ваши речи не произведут никакого впечатления. Не выведут из себя или что вы там задумали. Живо под лейку.
Я улыбнулся ей и встал под черный круг. Мадемуазель включила воду. Тугие ледяные струи воды окатился меня сверху.
— Ой, мамочки, а что такая холодная? — Я заплясал на месте.
— Крепитесь, вы же сильный мужчина.
Я попытался помыться, но сделать это было не так просто скованными руками, мышцы начало сводить, а череп ломить от холода. Я выскочил из-под ледяных струй.
— Вы еще и садистка. — Упрекнул я ее.
— Мне нравится наблюдать за тем, как исчезает ваше мужское достоинство после холодного душа. — Она засмеялась, кинув взгляд на моего «дружка» наполовину спрятавшегося внутри плоти.
— Вы не в его вкусе, вот и прячется.
— Он тоже не в моем. — Она отвернулась.
Я стоял посреди комнаты, замерзая, зубы стучали друг о друга. Ничего не происходило несколько минут.
— Когда мне принесут одежду? — Не выдержал я.
— Как подберут, составят протокол, так и принесут. Вы куда-то торопитесь?
— Я тороплюсь одеться. У вас тут, мягко говоря, климат совсем не французский. — Я помолчал. — Может, обнимите?
— Терпи. — Бросила она холодно.
— Терплю.
Я сделал пятьдесят приседаний, потом начал отжиматься, вначале на двух руках, потом по очереди то на правой, то на левой. Естественно, у меня это получалось непринужденно легко. В завершение я оттолкнулся руками из положения лежа, и не сгибая спины и ног, поднялся в вертикальное положение. Женщина посмотрела на меня чуть потеплевшим взглядом.
— По вам не скажешь, что вы такой сильный. — Нашла она в себе силы сделать комплимент.
— Когда я голый и рядом стоит красивая женщина, невероятные силы наполняют меня. — Пошутил я, прикрыв ладонями причинное место. — Вот уже и мужское достоинство отогрелось.
Она нашла в себе силы слегка улыбнуться. Мне помешали установить теплые отношения с ней. Принесли одежду, серо-голубую мешковатую форму. Даже если бы она оказалась не совсем моего размера, заметить это было бы сложно. Я облачился с нее, надел казенные сандалии. Наверное, теперь я выглядел, как один из сотен тысяч заключенных.
— В коридор. — Приказала мадемуазель.
Я подарил ей свою улыбку. Не знаю почему, но мне захотелось, чтобы она ушла с этой работы, чтобы сердце ее оттаяло, она создала нормальную семью и прожила свою жизнь в любви и приятных заботах. Чем больше будет на планете счастливых женщин, тем скорее ее примут в объятья космических рас. Мои мысли будто дошли до нее. Мадемуазель, перед тем, как мне отправиться за дверь одиночной камеры, бросила на меня заинтересованный взгляд.
— Приятно было пообщаться… — Я сделал паузу.
— Амели. — Назвала она свое имя.
Напарник удивленно посмотрел на нее.
— Меня зовут Гордей. — Представился я.
— Я знаю.
— Так может, ты останешься с месье в номере? — Предложил ей напарник язвительным тоном.
— Пошел ты, кабан. — Огрызнулась Амели. — Спокойной ночи, Гордей. — Она отстегнула мне наручники.
— Как, уже ночь?
— Половина первого. — Мадемуазель взялась за дверь, чтобы закрыть ее.
— И тебе спокойной ночи, Амели.
Она захлопнула дверь и повернула ключи в замке. Напарники ушли, а мне было слышно, как он отчитывал ее за проявление симпатии к заключенному. Я остался один, совершенно не представляя, что делать дальше. Хватит ли Камиле способностей обмануть службы в виртуальных сетях. Достаточно ли этого, или нас закрыли тут всерьез и надолго? Я прилег на жесткую кровать и прикрыл глаза. В камере горело дежурное освещение. Перед глазами сформировалась карта помещений, которыми меня сегодня водили. Внутренний аудитор подсчитал, что я открыл из имеющегося объема здания небольшую часть, не более десяти процентов и рассчитывать на успешный побег с такими знаниями не стоит.