Пара монарха

Я сглатываю от осознания того, что он испытывает сильные эмоции. Очевидно, то, что я сказала, действительно расстроило его. Однако, поскольку я тоже расстроена, теперь это вечеринка. Давай потанцуем, придурок.

— Разве изначально не для этого ты привез меня на свою планету?

— Поначалу да, но разве ты не видишь, как все изменилось? — Он делает глубокий вдох и на мгновение закрывает глаза, прежде чем открыть их. Они все еще из обсидиановые, отчего у меня сводит живот.

Я поднимаю подбородок выше. Если я буду продолжать в том же духе, то буду смотреть в чертов потолок, но у девушки должна быть гордость.

— Ничего не изменится, если ты продолжишь посещать других женщин.

Его глаза расширяются от понимания.

— Хаксли, — говорит он. Я молчу, но он кивает, как будто я подтвердила его слова. — Ты знаешь о том, что я навещал ее?

— Я все знаю, — вру я.

— Значит, ты знаешь, что я пошел туда с намерением угрожать ей до полусмерти, если она когда-нибудь снова проявит к тебе неуважение? — спрашивает он, наклоняясь ближе. Его теплое дыхание скользит по моим губам, и я крепко сжимаю их, чтобы они не последовали за его губами. Его взгляд нагревается от моего неуловимого действия. — Значит, ты знаешь, что я сказал ей, что она может проявить к тебе неуважение, если попытается заманить меня в свою постель?

Он вдавливает свой возбужденный член в мягкость моего живота, и я не могу сдержать вздох, вырывающийся из моего рта. Он улыбается моей реакции.

— Значит, ты знаешь, что я держал свой член в штанах, потому что твоя вагина — единственная, в которую я хочу погрузиться?

— Если все это правда, — говорю я дрожащим голосом, — тогда почему ты мне не сказал? Почему я должна была услышать об этом от кого-то другого?

— Я не думал, что тебе будет важно знать об этом, так как этот вопрос решался.

Я хмыкаю и поджимаю губы.

— Это так по-мужски. Разве ты не хотел бы, чтобы я сказала тебе, если бы разговаривала с другим мужчиной в его спальне наедине?

Глаза Зейдена вспыхивают, и он обнимает меня за талию, грубо притягивая к своей груди.

— Ты не посмеешь, — рычит он.

— Видишь? Это не очень приятно, не так ли? — Я поднимаю голову. — Знаешь, ревность тебе идет.

Губы Зейдена подергиваются, прежде чем его хмурый взгляд превращается в ухмылку. Затем он смеется так громко, что звук эхом отдается в огромной комнате, заставляя мое сердце трепетать в ответ. Он такой чертовски великолепный.

— Ты победила, малышка, — говорит он. Затем добавляет: — Пока. — Он поднимает руку, чтобы провести ею по изгибу моего лица. — Ну что ж, давай оба будем откровенны.

Я подозрительно прищуриваюсь.

— Ладно. В чем?

— Почему ты мне не доверяешь?

Я вздыхаю, признавая свое поражение. Из всех вопросов, которые он мог бы задать мне, на этот мне ответить труднее всего. Чувство стыда нарастает, и мне требуются все силы, чтобы продолжать выдерживать пристальный взгляд Зейдена. И быть правдивой.

— У меня был парень, который избивал меня.